Беседы с Богом. Необычный диалог. Книга 2

Хозяева выплачивали рабскую подачку начинающим рабочим, прежде чем правительство установило минимальную зарплату. Те, кто поддерживают «старые добрые времена», говорят: «Что здесь такого? Они обеспечивали работой, разве не так? И кто при этом рискует. Рабочий? Нет! Тот, кто вкладывает деньги, владелец рискует всем! Поэтому он должен получать наибольшую награду!»

Того, кто считает, что нужно уважать достоинство рабочих, от труда которых зависит благополучие собственников, называют коммунистом. Того, кто считает, что человека нельзя лишать права на жилье лишь потому, что у него другой цвет кожи, называют социалистом.

Того, кто считает, что женщину нельзя притеснять в трудоустройстве и продвижении по служебной лестнице, лишь по той причине, что она принадлежит к другому полу, называют радикальным феминистом.

А когда правительства через своих избранных представителей начинают решать проблемы, которые те, кто у власти в обществе, упорно отказываются решать сами, то такие правительства называют репрессивными! (Между прочим, люди, которым они помогают, никогда так не скажут. Только те, кто сами отказываются оказывать помощь.)

Нигде это так не очевидно, как в здравоохранении. В 1992 году американский президент и его жена решили, что это нечестно и что не должно быть такого, чтобы миллионы американцев были лишены возможности получать профилактическое лечение. Начались дебаты, которые втянули в эту борьбу даже медиков и страховые службы.

Вопрос не в том, чье решение лучше, — план, предложенный Администрацией, или план, предложенный частным бизнесом. Вопрос вот в чем: почему частный капитал не предлагал своего собственного решения раньше? Я скажу Тебе почему. Потому, что этого не требовали. Никто не жаловался. А промышленность была движима прибылью. Доходы, доходы, доходы.

Поэтому у меня такая точка зрения. Мы можем плакаться, кричать и жаловаться, сколько хотим. Всё дело в том, что правительства принимают решения тогда, когда частный капитал не в состоянии сделать это.

Мы также можем утверждать, что правительства делают то, что они делают, против воли людей. Но пока люди контролируют правительство (такое происходит в Соединенных Штатах Америки), — правительство будет продолжать принимать решения по социальным проблемам и требовать их исполнения, потому что большинство людей не богаты и у них нет таких возможностей, поэтому они с помощью законов помогают себе в том, что общество не отдаст им добровольно.

Только в тех странах, где большинство людей не контролируют деятельность правительства, правительство мало решает или не решает вовсе проблемы, связанные с несправедливостью. В связи с этим, возникает вопрос: насколько много делает правительство как правительство? Или насколько мало? И где и как нарушается равновесие?

Ух! Ты еще никогда так много не распространялся! Ни в одной из двух книг.

Ну, Ты ведь говорил, что в этой книге будут затронуты некоторые из крупных, глобальных вопросов, с которыми столкнулось человечество. Я думаю, что я изложил один из них.

Бесспорно, да. Все — от Тойнби до Джефферсона и Маркса — пытались решить эту проблему на протяжении столетий.

Хорошо, — а какое решение у Тебя?

Здесь мы немного вернемся назад, нам нужно кое-что повторить еще раз.

Ладно. Мне не помешает услышать это еще раз.

Тогда начнем с того, что у Меня нет «решения». И всё потому, что для Меня нет ничего неправильного. Всё есть — как есть, и Я ничему не отдаю предпочтения. Просто описываю то, что очевидно и что каждый может легко увидеть.

Хорошо. У Тебя нет решения и у Тебя нет предпочтений. Тогда скажи мне, что Ты видишь?

Я вижу, что мир должен найти выход из положения с помощью системы управления, которая обеспечивает решение всей проблемы, и в этом отношении правительство Соединенных Штатов очень близко подошло к решению этого вопроса. Трудность в том, что доброта и честность имеют отношение к морали, а не к политике.

Правительство — это попытка людей узаконить доброту и гарантировать честность. Но есть только одно место, где рождается доброта, — это человеческое сердце. Есть только одно место, где честность осмысливается как честность, — это человеческий разум. И есть только одно место, где возможно по-настоящему испытать любовь, — это человеческая душа. Ибо, человеческая душа и есть любовь.

Нельзя установить мораль с помощью законов. Нельзя издать закон и приказать: «любите друг друга». Мы сейчас повторяем то, о чем уже говорили. Но это нормально для нашей беседы, и повторить дважды или трижды одну и ту же мысль — не лишнее. Мы стараемся уловить суть. Посмотрим, насколько ты понял.

Тогда я задам тот же вопрос, который уже задавал. Разве все законы — это не просто попытка людей систематизировать идеи морали? Разве «законодательство» — это не всеобщее соглашение о том, что «правильно» и «неправильно»?

Да. И определенные гражданские законы — правила и нормативы — в вашем примитивном обществе просто необходимы. (Надеюсь, ты понимаешь, что в непримитивных обществах в таких законах нет необходимости.) В вашем обществе вам всё еще приходится сталкиваться с некоторыми элементарными вопросами. Нужно ли посмотреть по сторонам, прежде чем переходить улицу? Нужно ли покупать или продавать по определенным правилам? Есть ли какие-то запреты в том, как вы ведете себя с другими?

На самом деле, даже основные законы, запрещающие убийства, нанесение ущерба, мошенничество иди проезд на красный свет, были бы не нужны и не требовались бы, если бы люди везде просто следовали Законам Любви. То есть Божьему Закону. Нужен рост сознания, а не рост правительства.

Ты хочешь сказать, что если бы мы соблюдали Десять Заповедей, то все было бы нормально!

Нет никаких Десяти Заповедей. (В первой книге мы подробно беседовали на эту тему.) Божий Закон — это Отсутствие Закона. Именно это тебе трудно понять. Я ничего не требую.

Многие люди не поверят Твоему последнему заявлению.

Пусть они прочитают Книгу 1. Там все подробно объясняется.

Так вот что ты предлагаешь — полную анархию?

Я ничего не предлагаю. Я просто наблюдаю за тем, как всё происходит. Я говорю тебе о том, что очевидно. Нет, Мне не кажется, что анархия — отсутствие руководства, правил и нормативов или каких-либо ограничений — была бы действенной. Такая мера применима только в отношении продвинутых существ, к которым я пока не отношу людей. Поэтому, в определенной степени, управление необходимо, пока ваша раса не достигнет такого уровня развития, когда вы естественно делаете то, что естественно правильно.