Бешеная. Королева проклятых

— Не нужно ничего больше говорить, просто уходи…

В его глазах было столько боли, что я сама невольно её ощутила. Вот он стоит передо мной абсолютно голый, такой неудовлетворённый и желанный. И я вся горю изнутри от острой потребности в нём. Внутри что — то щёлкнуло. Схватив его за руку, я перекинула его через бедро на кровать, запрыгнув сверху сразу же впиваюсь в его губы, страстным поцелуем. Перед тем, как потерять последние остатки разума успеваю поймать себя на мысли, а ведь это наш первый поцелуй.

Колдун не отталкивает меня. Вместо этого он углубляет наш поцелуй, просовывая свой язык в мой рот и исследуя его. Мой язык движется ему на встречу, и они сплетаются в жарком танце пламени и желания.

Оторвавшись от его губ, я спускаюсь вниз по шее к его груди. Прокладывая дорожку из поцелуев и легких покусываний к его паху. Колдун громко рычит и ловким движением переворачивается, подминая меня под себя. Он берёт бразды правления в свои руки, а я в общем — то и не против. Покрывая моё лицо легкими, невесомыми, как полёт бабочки поцелуями. Нежно обводит языком край моего уха, спускаясь к шее. Руками он ласкает мою грудь и бёдра. Опустив голову к груди, он захватывает в заложники мой сосок слегка посасывая и покусывая его. Я со стоном выгибаюсь ему на встречу. Колдун не спешит, он ласкает моё тело с мастерством скульптора. Кажется, что он заново вылепливает его. Каждый изгиб, каждую выпуклость, я же в этот момент медленно схожу с ума. Каждая частичка моего тела, каждая клеточка вопит, чувствуя жар его тела. Или это я горю? Я никогда не испытывала ничего подобного. С Ильдаром всё было иначе. Это был просто супружеский долг, быстрый суетливый секс под простынями, а после сон повернувшись к стеночке.

С Людвигом всё не так. С ним я тону в океане блаженства и удовольствия. Проложив дорожку из поцелуев, колдун уже добрался до эпицентра всех моих желаний. Поцеловав внутреннюю сторону бедра, он направился в сторону моего бутона исследуя все складочки, скрупулёзно разглаживая их. Я выгибаюсь одновременно, пытаясь отстраниться. Удовольствие настолько сильное, что я не в силах его вынести. По моей пояснице пробегает целая толпа мурашек и это невыносимо и приятно одновременно, но Людвиг крепко держит меня за бёдра продолжая доставлять мне удовольствие.

Из моей груди вырывается стон, когда он умело нажимает своим языком на клитор, поддавшись ему навстречу я кончаю. Довольный собой он возвращается к моим губам, я чувствую свой вкус у него на языке и это сносит все границы между нами.

Крепко поцеловав меня, он одним резким толчком входит в меня, и я растворяюсь в нём. Его движения быстрые и чёткие, этот ритм сводит меня с ума. Это, как попасть в шторм. Ты не можешь спастись, ты уже погиб. Я громко стону и пытаюсь прижаться к нему еще ближе, несмотря на то, что ближе уже некуда.

Волна оргазма захлёстывает нас одновременно, с громким стоном больше похожим на рык волка, Людвиг кончает в меня. Как только последняя волна удовольствия утихает он, опустившись, ложиться рядом со мной. Я прижимаюсь к его груди. Мы не говорим друг другу ни слова. Сейчас они нам просто не нужны. Засыпая на его груди, я наслаждаюсь его близостью и плевать на то, что завтра я всё сожгу дотла.

Глава тридцать пятая

ЛЮДВИГ

Хорошему коту и в декабре март.

***

Приличная женщина — это та,

про которую никто не знает,

как неприлично она может себя вести.

***

Запретный плод… Но столько витаминов…

***

Если нервничаете, возьмите себя в руки…

или отдайте в хорошие.

Афоризмы

***

Проснувшись за долго до того, как солнце начнёт своё стремительное восхождение на небосклон сменяя там луну, а на смену ночи придёт день я, лёжа на кровати под ритмичное посапывание Марка раздумывал, как лучше поступить. Взять Майю с собой на этот ужин с советом или найти причину либо подходящий довод и уговорить её хотя бы сегодня вечером остаться в стороне и не лезть на рожон?

С одной стороны, мне бы очень хотелось, чтобы она заняла место рядом со мной за столом переговоров. Ведь то, что сегодня там будет обсуждаться касается и её, а я очень хочу, чтобы она могла сама решить свою судьбу. Она относиться к миру паранормов так же, как и все мы, а значит имеет право голоса в выборе короля. К тому же она могущественная ведьма… опять же именно она испила из моего кубка и теперь именно она разделяла ту мощь и силу, что была дарована прошедшему обряд.

Да и чего греха таить мне очень хотелось показать всем на совете для кого была создана эта женщина. НО!!! В то же время я прекрасно понимал, что на совете будет присутствовать слишком много хищников, желающих спровоцировать и выставить в плохом свете мою пчёлку перед председателем, если не похуже — вовсе отобрать её у меня. Нет, Виктор конечно не дурак и его проницательности и рассудительности любой позавидует, но что если он сам на неё позариться? Что тогда делать? Бросить ему вызов и умереть? Другого варианта не останется.

— Бросить вызов и умереть, — задумчиво протянул себе под нос я.

Ну, что же, смерти я не боюсь, но во имя чего или кого будет эта жертва? Если мы с Виктором действительно схлестнёмся победителем из нашего поединка может выйти любой из нас. Если я окажусь удачливее, то в последствии меня всё равно казнят, как государственного преступника и Майю не кому будет защитить от этих гиен. Если победит Виктор, то где гарантии, что этот шакал Александр не провернёт потом какую — нибудь авантюру и не избавится от него. Ведь как — то он уже сделал подобное и ему всё сошло с рук, никто не смог доказать его причастности к этому преступлению хоть все и знали, что это был он. В этом случае о Майе опять некому позаботиться. На то, что Вольф возьмёт все заботы о Майе на себя можно даже не надеяться. Кишка тонка у него тягаться со взрослыми дядьками в конце концов он всего — лишь щенок. Глупый, амбициозный, ничего не смыслящий в жизни щенок…

И в этом случае ладно ещё Александр завладеет Майей, этот ещё пол беды. Что если она достанется этому больному извращенцу Виталию?! Я же тогда даже на том свете не буду знать покоя!!!! Моя душа будет испытывать страдания сильнее, чем все муки ада, а тело будет не прекращая переворачиваться в гробу. Нет, не такие у меня планы на мою девочку!!! Она мне нужна для другого… а её зад достоин места по «теплее» и по комфортнее, чем коленки Виталия или ещё хуже быть нанизанным на его петарду. От одной только мысли об этом всё моё тело сильно передёрнуло. Выругавшись себе под нос и сдержавшись чтобы не плюнуть прямо на пол рядом с кроватью, я встал и направился к двери. Проходя мимо спящего Марка, чья очередь была прошлую ночь спать на раскладушке невольно слегка ухмыльнулся, позавидовав такому спокойному и сладкому сну друга. Ни мои шаги, ни скрип открывающейся двери не могли вырвать его из тех ночных грёз в которых он пребывал и по ныне. Сладко причмокивая, как ребёнок, перевернувшись с одного бока на другой он с новой силой опустился в объятья Морфея. Улыбнувшись напоследок глядя на него я, аккуратно закрыв дверь вышел в коридор.

Как можно тише, чтобы не нарушить не чей покой я обулся и вышел во двор. Солнце только — только начало выглядывать из — за горизонта, даруя свет и едва уловимое приближение тепла, а с ним и надежду, что новый день будет лучше всех предыдущих. Чувство ностальгии и светлой грусти захлестнуло меня с головой, подхватывая мои мысли словно ветер пушинку и унося их в то время где я ещё не был безжалостным и опасным тёмным колдуном, а был просто подростком, желающим поскорее вырасти. Туда где мама всё ещё была жива и всё казалось таким простым и понятным.

Возникший в голове образ матери, словно кадры киносъёмки, одновременно грел душу и рвал её на части. Время не смогло смягчить эту утрату и не смогло притупить боль. Кажется, что только вчера, подставив лицо солнцу, под мой неодобрительный взгляд и недовольный бубнёж, она разувшись ходила по холодной утренней росе радуясь, как ребёнок новому дню. Только вчера под косые взгляды прохожих вместо того, чтобы отругать меня прыгала вместе со мной по лужам. Только вчера сидя у моей кровати, никуда не уходя пока я не усну, держала меня за руку. Только вчера…