Бешеный волк

— Глупое дитя, ты не видишь, что ему нужна женщина? Он не знает, что такое быть живым.

— Прежде всего, ему нужен тот лекарь, который скорбных головой пользует! — возмутилась Рейн. — У него сейчас в мыслях ничего кроме страха и отросших крыльев нет!

— Значит, ты должна сделать так, чтобы появилось что-то еще! — продолжал отчитывать дочь Тореайдр, снова взявшись выглаживать молотом сталь. — Пока он был в беспамятстве, я просмотрел его разум до дна. И знаешь, что я тебе скажу? Некромант убил в нем абсолютно все чувства, кроме ярости и ненависти. А внутри, в самой сердцевине, живет пустота, которую ты, детка, обязана будешь искоренить.

— Это еще почему? — подбоченилась ифенхи, выгнув бровь.

— Потому что я так сказал. Надеюсь, причина достаточная? А теперь иди отсюда, ты мешаешь мне работать!

Лемпайрейн оставалось только уйти, глотая жгучие злые слезы. А теперь она сидела на скамейке в глухом мокром уголке сада и с тоской вспоминала те годы, когда отец был с ней ласков.

Ее настоящие родители считались мелкопоместными дворянами на землях Ордена. Отец и старшие братья несли военную службу в ополчении, мать вела хозяйство. Саму Лемпайрейн ждало раннее замужество за одним из отцовых друзей-рыцарей и, в лучшем случае, судьба домашнего украшения. В худшем — безответной домохозяйки и курицы-наседки для выводка мужниных отпрысков.

Разумеется, она хотела для себя чего-то большего. Рассудив, что положенное ей приданое родители вполне смогут продать, она позаимствовала у отца часть семейных денег и сбежала в соседний город, мечтая, что вот теперь точно заживет так, как самой хочется.

Мечтать, как известно, не вредно. Но очень часто судьба указывает таким мечтателям на ошибки весьма болезненным способом.

Вольная жизнь продлилась всего пару дюжин дней. Дальше деньги кончились, и пришлось искать работу. Увы, Рейн оказалась не первой молодой дурочкой, поверившей сладким посулам «сумеречных» торговцев, поставлявших живой товар в дома веселых утех… Ей, к счастью, повезло попасть к мадам, торговавшей исключительно дорогими живыми куклами и умевшей приохотить девиц к ремеслу. Спустя время, такая жизнь начала нравиться. Цветы, поклонники, дорогие украшения, состоятельные мужчины, деликатесы — что еще нужно для довольства жизнью?

Угораздило же ее влюбиться в клиента!

Нет, молодой пылкий влюбленный был таким дураком, что даже внес за нее выкуп деньгами своего папеньки. Уезжая с ним из города, Рейн всерьез рассчитывала зажить и вовсе по-королевски, но… Бойцом ее спутник оказался никудышным. На первом же постоялом дворе он был убит — хозяин заведения работал для местной банды наводчиком, и уж конечно, не преминул сообщить кому надо о том, что у него остановился беспечный лопух-богатей с подружкой.

Так Рейн превратилась в бандитский трофей. И закончились ее дни весьма печальным образом, не загляни на тот постоялый двор Темный. Она уже не помнила ни его имени, ни герба на пряжке пояса. Это уже не имело значения. Главное, что, вырезав банду, ей самой он пообещал сохранить жизнь… Разумеется, если она будет покладистой.

Лемпайрейн согласилась. Она хотела жить.

Оказалось, Темный ехал во владения Змея, закупить оружие для своего Клана. Дальше двора охрана их не пустила, заставив дожидаться Старейшину среди вычурной колоннады и фонтанов. Дрожали и подгибались колени, по спине стекал холодный пот.

Существо, вышедшее им навстречу, до полусмерти напугало ее и видом, и силой. Она сжалась в комок и молилась всем богам, каких знала и не знала, чтобы ее приняли за пустое место. Увы, не помогло.

Змеиные глаза все-таки уставились на нее.

— Половина платы за оружие и она, — сказал Старейшина. — Или ты вообще ничего не получишь.

У Рейн все внутри оборвалось. Она чуть не свалилась в обморок прямо на месте, но заставила себя стоять. Бежать все равно некуда. Темный спокойно кивнул, расплатился и ушел забирать оружие, оставив женщину наедине с главой Клана.

Кажется, она все-таки потеряла сознание, когда Тореайдр приблизился к ней. А дальше…

Ифенхи тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Ни к чему они сейчас, только душу бередить. Может, лучше попытаться найти хоть одну положительную черту в Волке?.. Рейн хмыкнула. Воистину странный и явно больной на голову тип. А с другой стороны, отец никогда ничего не делает зря. Выискал же Аль-хэйне…

Она решила попробовать. Хоть такое, а все развлечение.

* * *

Ваэрден ошибся, решив, что ему дадут поспать. Или хотя бы разобраться с непонятно откуда вылезшими махалами. И четверти часа не прошло, как дверь снова отворилась, и в комнату заглянул Разэнтьер с подносом.

— Опять алденово побоище устроил… — печально вздохнул бывший капитан. — Это традиция такая — прибавлять лишней работы слугам?

— А ты что здесь делаешь? — ифенху кое-как уселся, опираясь крыльями и руками о перину, и удивленно воззрился на человека. Он знать не знал, сколько времени провел в забытьи, но если рыцарь-инквизитор остался здесь, и его не съели…

— Живу я теперь тут, — еще печальнее вздохнул Воладар. — Мне теперь некуда деваться, и Старейшина велел присматривать за тобой, пока ты… не в себе. Не погонишь?

От Разэнтьера веяло апатичной безысходностью. Его разум дрожал и метался в попытке отыскать хоть что-нибудь обыденное вокруг. Волк прекрасно знал, каково это — когда кругом враги. Поэтому прикусил язык, и ядовитая грубость так и не прозвучала в ответ.

— Толку гнать. Лучше объясни мне, что это такое, откуда оно взялось, и что мне с ними делать? — он указал глазами на неуклюже растопыренные крылья.

Разэнтьер поставил поднос на стол, улыбнулся краешком губ, словно нашел какое-то решение для себя, и с легким полупоклоном произнес:

— Для начала, мой Аль-хэйне, тебе следует хотя бы надеть штаны. А потом позавтракать. Уверяю, сие нехитрое действо прекрасно приводит мысли в порядок.

Вид у него при этих словах оставался потрясающе серьезный — ни намека на усмешку. Волк фыркнул, но с кровати сполз и потянулся за одеждой, неприязненно косясь на кувшин с водой для умывания.

— Вода разбавлена молоком, Аль-хэйне, — намекнул Разэнтьер. — Не обожжет.

— Ты чего меня честишь не по чину? — взмахом кисти Ваэрден заставил кувшин подлететь и наклониться над фарфоровым тазиком, подставил ладони под беловатую струйку. Крылья дернулись следом за руками. Придется учиться ими владеть…

— Вовсе нет, Аль-хэйне, — тон Разэнтьера оставался спокойно-учтивым, он нашел точку опоры, на которой мог балансировать, не рискуя сойти с ума. — Если верить словам моего дяди Тайера, людские семьи Эр-риану раньше служили высокородным ифенху. Ты — один из них. А в моем имени есть это древнее «эр».

«Вот только личных слуг мне не хватало!» — возмутился Ваэрден. Но вслух этого не сказал. С подноса аппетитно пахло кровью и полусырыми отбивными. Живот тут же призывно заворчал, желая отлипнуть от хребта. Пока ифенху ел, заодно сражаясь с непокорными крыльями, норовившими самовольно влезть в тарелку, человек деликатно стоял в сторонке.

— Не вздумай мне кланяться и через слово звать высокородным, — пробурчал Волк, дернувшись, когда Воладар подошел к нему со спины и, аккуратно подобрав обвисшие до пола крылья, набросил на плечи плащ. — И как тебя в Ордене терпели только.