Бесишь меня, Лисинцева

– Да как обычно.
– Я уныло повела плечом и вздохнула: - Всё стабильно… За меня не волнуйся.

Стабильно плохо и волноваться там, конечно, есть о чём, но говорить об этом не стоит.

– Я так мало участвую в твоей жизни…

Мама сокрушенно покачала головой, и мое сердце сжалось.

– Ты что?!
– возмутилась я, ласково, но настойчиво беря её за руки.
– Мама… Участвуешь! И делаешь всё, что можешь!...

Это правда. Насколько позволял контроль Стрижова, мама максимально старалась быть рядом со мной. И поддерживать. Другое дело, что всякую жесть я старалась скрывать от неё по максимому. С неё и так хватит.

Я снова скосила взгляд на маму. Этот плен её доконает… Хуже всего – сделать ничего нельзя... Пока, по крайней мере.

А кто-то бы ведь о таком бы мечтал. Сказали бы, мол, подумаешь, статуэтка, живущая по правилам, зато в тепле, уюте, при деньгах и спину горбатить не надо. Но… Но. Попробовали бы годик так пожить. Без отмашки и во двор не выйти...

– Потому что в башне – это тоже в тюрьме, - ненароком озвучила я свою мысль.

Мама едва заметно вздрогнула, услышав мой тихий голос. Она качнула головой и отвела взгляд.

– Все же в башне, не в темнице...

И на том спасибо тебе, Стрижов. Клетка, но хоть золотая и без довеска в виде издевательств и побоев.

У моей мамы там, за стенами этой башни, могла бы быть счастливая жизнь. Любимая работа, её любимые дела, любимый мужчина... Поездки, путешествия, встречи с друзьями и родными...

Без надзора. Без разрешений. Без холодных уничижительных взглядов.

Щелкнула дверь. Отчим вернулся в столовую, прошёл к столу и с мрачным видом опустился на свое место.

Следующие минут пять прошли в тишине.

Мне уже не хотелось есть, поэтому я молча рассматривала пузырьки в стакане с минеральной водой. Едва не подскочила на месте, когда дверь с оглушительным шумом распахнулась, и в столовую вразвалочку вошёл Стриж.

Внутри всё вымерзло при одном взгляде на него. Слабость сковала тело, руки задрожали. Вдох-выдох. Взять себя в руки. Не хватало ещё маму нервировать.

– Всем привет, - протянул Дэн с кривой ухмылочкой.

Придурок. Надеюсь, Логинов навалял ему. Я прищурилась. Судя по всклокоченному виду и ссадинам на лице и руках, всё-таки навалял.

Дэн плюхнулся за стол и, скользнув коротким взглядом по нам с матерью, уставился на Михаила.

Тот сидел, гневно поджав губы и испепеляя сына взглядом.

– Где тебя чёрти носят?
– холодно прорычал он.

Дэн безразлично пожал плечами.

– Да так... Дела были.

Мы с Дэном сцепились взглядами. Некрасивое лицо с широким ртом и маленькими глазками исказилось ядовитой ненавистью.

Ощутила волну панического страха, всколыхнувшуюся в груди, но, держа себя в руках колоссальным усилием, виду не подала. Лишь прищурилась.

Глава 3

Отчим треснул по столу так, что уже подскочили на месте все, кто находился в комнате. Ну, как я уже говорила, хоть за одно Михаилу я была благодарна – его дико бесило, что его сын не даёт мне покоя. И каждый раз, когда Михаил замечал внимание Дэна, направленное на меня, его раздражение на Дэна резко возрастало.

– Какие ещё дела? И что у тебя за вид?!

– Да какая разница?
– Стриж недовольно поджал губы, снова переводя взгляд на отца.
– Ты же здесь нас собрал не обсуждать мою личную жизнь, наверное, а? И мой вид тебя не касается.

Желваки заходили на скулах Михаила, он разве что не зубами заскрипел, испепеляя сына гневом, сверкающим в глазах. Явно прилагая все усилия, чтобы не сорваться, он молчал и при этом наблюдал за тем, как Дэн хмурится и всё-таки недовольно начинает рассматривать что-то в другой стороне комнаты – значит, боится его всё-таки.

– Да. Я собрал всех здесь не для этого.

Дэн прищурился. Я знаю почему. Слишком легко отчим отказался от выволочки.

– И для чего же?
– с подозрением спросил Стриж.

– Ты едешь учиться в ВУЗ к Леониду Аркадьевичу, - припечатал Михаил, вцепляясь в Дэна жёстким взглядом.

Тот оторопел, я тоже. Но если Дэн явно был в ужасе, я же ощущала что-то сродни счастью.

– Ты...
– Вскакивая с места, прошипел Дэн.
– Не можешь меня туда отправить! Это у черта на рогах! Считай, в другом городе!

– Тебе это будет на пользу, - как будто успокаиваясь, произнёс Михаил.
– К тому же, это единственный человек, который готов тебя принять без экзаменов, которые ты не сдашь.

– Да...Да иди ты, ясно?!
– взревел Дэн.
– Никуда я нахрен не поеду! У меня тут... Вся жизнь.

Я уловила его короткий взгляд, кинутый в мою сторону. И сразу тошнота комом подскочила к горлу. Не успокоится, пока не уничтожит меня. Страшно, что его цель раздавить меня, становится его одержимостью.

– Тебя и спрашивать никто не будет, - на удивление спокойно хмыкнул отчим.
– Не поедешь – останешься с голой задницей, обещаю. Вообще без денег будешь. Я у тебя отберу твою колымагу и заблокирую все карты. Так и знай.

Стриж прорычал нечто нецензурное. Вылетел из-за стола, опрокинув стул, и громыхнул дверью так, что стены затряслись.

Воцарилась звенящая тишина. Я смотрела на дверь, за которой скрылся Дэн, и меня всё сильнее распирало от радости. Настоящей. Неужели мне светит долгожданное подобие спокойствия?!

– Ужин не совсем удался, - хмуро буркнул отчим.
– Но с этим щенком не сладишь... Ты.

Это значит я.

Вскинула вопросительный взгляд на отчима.

– У тебя последний год в школе... Выпускной класс.
– Михаил чуть прищурился, рассматривая моё лицо.
– Помни, что на мою помощь с престижными ВУЗами можешь не рассчитывать. Но с курсами или репетитором могу помочь.

Кивнула, поблагодарив. Ничего я у него просить не собиралась, сама разберусь. К счастью, учителя в школе у меня были хорошими и у них были те, кто, а денег, которые мне достались по наследству от отца, вполне хватит, чтобы оплатить себе подготовку.