Бесконечный бег 2

Ну, главное — сработало.

Теперь нужно убрать следы крови, но у меня совершенно не оставалось времени. Из мойки донесся женский смех, ругань, шум воды стал вдвое тише, и затем плаксивый голос произнес громко:

— Ну хва-атит. Пойдем уже, нам еще полы мыть! — после чего что-то загрохотало.

Мрак и вся проклятая дивизия! Вот бы они еще за меня помыли тут все, так ведь визгу же будет… Блин, идиотская шутка. Жаль, что моя.

Поспешно активировал «мимикрию» плаща и незаметность модуля «Тень», и прошептал:

— Давай, Нейро, друг, теперь нужна «Волна праха»! Широким, но очень экономным веером, так чтобы убрать только кровь! Сможем?

Нейро меня понял, и после нескольких секунд тишины на сетчатке загорелся зеленый кружок — согласие.

Попасть самому под собственную атаку было бы верхом неудачи, но к счастью, мне удалось уничтожить большую часть следов, не задев при этом ничего лишнего.

Одна незадача — пришлось присесть на корточки и гусиным шагом (duck walk, как называл это упражнение папа) быстро пробежать в общий зал, используя «Волну Праха» прямо перед собой. В принципе, на Полигоне мы так почти каждый день тренировались, но с протезом ходить так чрезвычайно тяжело. Правое бедро быстро свело судорогой, и я едва не упал.

Так что, когда двери столовой открылись, и внутрь вошел недовольный охранник, я медленно ковылял в его сторону, как ни в чем не бывало, а пол на всем протяжении от кухни в зал стал заметно более тусклым и потертым.

— Ты задерживаешься, кретин, — довольно щуплый мужчина с густыми черными усами, которые ему совершенно не подходили, отработанным движением достал телескопическую дубинку и привел ее в боевое состояние.

— Госпожа Сарнай разрешила мне поесть как следует. Пред тем, как зайти к ней, — заготовка была выбрана заранее, когда я еще только тащил тела в кухню. — Можете у нее спросить.

— Спрошу, еще как спрошу, — на самом деле, я не верил в то, что охранник будет что-то выяснять, и уж тем более, не пойдет к Розе. Ему это грозит куда более страшными последствиями, чем мне.

В этот момент на кухне загрохотало, и я мысленно хлопнул себя по лбу — забыл стул убрать, которым дверь подпирал. Охранник насторожился:

— Что это?

Я лишь пожал плечами, скорчив недоуменное выражение лица. С кухни слышалась женская ругань и скрипы, и охранник понесся туда, кинув мне на прощание:

— Я тебя запомнил! Вали отсюда!

На улице совсем стемнело, а значит время подходило к девяти вечера. У меня оставался еще где-то час на купание и прочие процедуры. А затем, если ничего не случится, за мной придут.

Пока же правую руку, с которой не до конца стерлась кровь, придется спрятать под плащ и постараться до самого душа никому ее не показывать. Так и сделал.

В барак удалось попасть без проблем. Здесь царила обычная вечерняя суета. Люди, возвратившиеся с дневной смены, собирались спать, а те, кому предстояло работать ночью, наоборот брели в сторону выхода.

Завтраки здесь, судя по всему, были упразднены. Хотя, не сказал бы, что еды не хватает. Скорее, ее не считают необходимым тратить на рабов.

Спокойно добравшись до обширной душевой, явно оставшейся еще с тех времен, когда тут была воинская часть, забился в самый дальний угол, отгородившись плащом как ширмой.

— Стесняешься? — насмешливый и хриплый голос такого же припозднившегося как я рабочего едва не стоил тому жизни. Чертов Внешник — напугал.

— Вроде того, — говорить не хотелось.

Из-за убийства тех двоих у меня теперь практически совсем нет времени. На кухне не так уж и жарко, но тела скоро начнут вонять — не факт, что я заварил тот ящик герметично. Поэтому действовать придется быстро и без особой подготовки.

К счастью, собеседник больше не стал разговаривать. Может быть понял мой настрой, или увидел, как алые струйки воды вытекают из моей кабинки, чтобы всосаться в общий сток.

Быстро смыв с себя грязь, пот и чужую кровь, вернулся в барак к своей койке. Кай находился тут, а вот его матери не было.

— Как дела?

— Так себе, — малец больше не выглядел беззаботным, хмурился и бросал вокруг быстрые взгляды. На лице у него присутствовали две запекшиеся ссадины. — Маму куда-то увели охранники.

В его глазах плескались беспокойство и затаенное понимание. Он был маленьким, но все же достаточно навидался в жизни, чтобы понимать, куда и зачем могли увести мать.

Вот только мне нечем было поддержать или успокоить ребенка. Люди хуже любых монстров и хищников! Я понял это, только оказавшись на Заводе, перед запертым изнутри люком.

Хотя мог бы и раньше — еще когда висел над дном ущелья Сингха!

Теперь была его очередь экстренно взрослеть.

— Кто это тебя? — спросил я, трогая его ссадины на лице.

— А-а! — отмахнулся он и передернул плечами. — Да так! Фигня.

— Она вернется, не волнуйся, — это все, на что меня хватило. И когда в барак вошел охранник, чтобы отвести к Комендантше, я даже почувствовал облегчение из-за того, что не придется утешать Кая или смотреть в глаза его маме. Боюсь, тогда, несмотря на всю свою тренированность и отношение к людям, я мог бы сорваться: активировать психоматрицу из «красного» списка, выхватить отцовский нож… и умереть, захватив с собой десяток-другой охранников. Никому не нужная и глупая жертва.

Черт. Может и Давид со своими людьми просто выжидают, и зря я на них плохо думаю?

— Чего застыл? Иди давай! — охранник пихнул меня в спину. Оказывается, в размышлениях прошел весь путь до главного здания. Непростительная невнимательность.

Двери, перед которыми я замер, вели в апартаменты Розы. И, судя по ощущениям, отсюда до Мудреца было достаточно далеко. Но не дальше, чем из барака рабов.

— Ну! — охранник в очередной раз меня подтолкнул.

Делать нечего. Вежливо постучал в двери.

Все этажи Лаборатории были погружены в ночную тишину, и только кое-где теплились огоньки пультов управления биореакторами, в которых росли клетки листьев кофейного дерева.

На самом верхнем этаже темноту разбавлял голубой свет монитора. Широкое скуластое лицо сидящего перед ним человека хмурилось, отражая напряженную работу разума, а пальцы летали над клавиатурой, выстукивая команды.

Внезапно раздавшийся сигнал заставил человека повернуться к другому монитору.

Понаблюдав несколько секунд, он откинулся на спинку кресла и сказал, посмотрев куда-то в потолок: