Бесноватый Цесаревич

— Ты, как всегда, прям и грубоват, Константин. Но полностью согласна с твоим предложением, — произнесла Лиза и посмотрела на Юлю.

— Я тоже. Тем более Костья обещал новые игры. А ещё мы можем сами придумывать игры. Это так интересно, — эмоционально выпалила Юля.

Мы трое перевели взгляд на Александра.

— Да будет так, — улыбаясь, произнёс брат, — При встрече с бабушкой, обязательно расскажу об этом. Я уверен, что она одобрит это начинание. Императрица всегда проявляла заботу о сиротах и нуждающихся.

После ужина, у нас по плану была «девятка». Суть игры Александр с Лизой ухватили сразу. Играли до полуночи. С трудом оторвались от новой забавы и разошлись по своим покоям.

Ночь у нас с Юлей прошла не менее бурно, чем предыдущая. Гормоны бушуют, ничего не могу собой поделать. Моральный аспект забыт и заброшен куда подальше, в конце концов, это моя законная супруга.

После завтрака пригласил честную компанию выйти на улицу. Прямо на площади двора, где позже водрузят статую Александру III, были расчерчены два прямоугольника. Рядом слуги заранее расставили стол и стулья. На них лежал кофр с шарами и стоял графин с морсом. Около стола, изображая караул, стояли Афоня и лакей. Мои спутники заинтересованно посмотрели на меня.

— Эта игра имеет провансальские корни. Но я частично изменил правила. Предлагаю пока называть её «игра в шары» или «русские шары». Название можно придумать и позже. Французы называют ее петанк, но отличия существенные.

Оказывается, об этой игре здесь слышали, и не только отзывы были неоднозначные. Петанк считался игрой простолюдинов, был грубой забавой и не воспринимался знатью. Зато далее, когда мои подопечные разобрались в правилах, началось веселье. Наверное, все слуги собрались перед окнами, наблюдая, чем это развлекаются внуки Императрицы со своими жёнами. Я больше чем уверен, что завтра сарафанное радио разнесёт новости о новой забаве по всему Питеру. Начали играть втроём, где я выступал арбитром и объяснял правила. Далее разбились на пары. Еле-еле уговорил увлёкшихся игроков пройти на обед. После обеда все ринулись переодеваться. Изначальное предложение одеться в более удобные одежды, прошло мимо высокородных ушей. Через какое-то время игра продолжилась.

Александр с Лизой остались на ночь, но на следующий день, сразу после завтрака, уехали к себе. Я передал им заранее подготовленные правила для всех игр. Также передал комплект шаров, которые накануне привёз медник. Договорились, что через неделю мы с Юлей приедем к ним в гости, заодно привезём напечатанные карты для Уно. Особо просил Александра, чтобы он не приглашал много гостей, намекнул на конфликт, который был с его друзьями. Надеюсь, он меня понял. Заодно поддержу образ капризного и невоспитанного человека, мол, рассорился из-за пустяков с окружением брата.

Первый этап моего плана полностью удался. Менее чем через неделю намечен ответный визит к Александру.

Далее события понеслись вскачь. Следующие шесть дней я прожил в бешеном ритме XXI века. Местные жители всё делали более медленно и степенно. Мягко сказано, что меня такой ритм очень раздражал. В результате загонял как себя, так и Астафьева с денщиками. Доктор Блок ворчал и пробовал отговорить меня мотаться по Питеру как угорелого. В один из дней жутко разболелась голова, так что пришлось снизить темп.

Заготовки для Уно уже были размещены в типографии. Далее занялись Мафией. Афоня нашёл хорошего столяра, который изготовил маски без прорезей для глаз. Маски было легче изготовить из дерева, нежели из металла. Игру предварительно решил назвать «Воевода и разбойники». Не называть же её полицейский и воры. Уверен, что обе игры произведут фурор, не устоит мозг жителя XVIII века перед такими развлечениями. Значит, будет и благотворительный фонд. И главное возникнет кружок молодых людей, которые увлекутся идеями фонда. Со своей стороны сделаю всё, чтобы в этой компании были люди нужные и цельные, а не разные прихлебатели и охотники за расположением Александра. Слишком дорого заплатил наш народ за идеи всех этих Негласных комитетов[3] и прочих масонов. С масонами надо будет тоже что-то делать. Тут двух мнений быть не может — давить как тараканов, но пока у меня руки коротки.

Ещё решил заняться совершенствованием своих воинских навыков. Начал с поиска учителя фехтования. О швабе Карле Руппрехте мне рассказал Дугин, который сейчас принимал дела и помогал Афоне. Проблем с переводом Петра в качестве моего денщика не возникло. Сразу загрузил его поиском, вышедшего в отставку офицера, с репутацией хорошего рубаки. Именно военного рубаки, а не учителя классического фехтования. Не знаю, где Дугин узнал про немца, но он оказался именно тем человеком, который был нужен. Невысокий и кривоногий бывший драгун, жил в Питере уже пару лет. Давал частные уроки фехтования офицерам и другим желающим. Лицо Карла пересекал жуткий шрам, отсутствие левого уха он скрывал париком, в общем, живого места на нём не было. Но при этом явно был в хорошей форме. Очень быстро договорились, что начнём занятия, как только заживёт моё плечо.

Со вторым нужным человеком познакомился в тюрьме. Вернее, это он сидел в долговой тюрьме, а я его оттуда вытащил. Купец III гильдии Семён Астафьев был родом из Новгородской губернии. Имел ли он отношение к знаменитому новгородскому клану Астафьевых, купец не знал. В тюрьму Семён попал по глупости. История печальная и характерная не только для этого времени. Купца банально подставили, воспользовавшись административным ресурсом. Замешаны были в этом люди Зубовых. Занимался Семён лесом и прочим продуктами лесной промышленности типа поташа и дёгтя. В результате махинации, его товар под надуманной причиной конфисковали. Сначала его посадили в простую тюрьму. Далее вылезли долги перед петербургским компаньоном и Семёна перевели в долговую тюрьму. Ещё и штраф назначили за махинации с поташом, который, считался стратегическим товаром. Теперь Семён сидел в долговой тюрьме и ждал, пока его младший брат соберёт нужную сумму. Дело очень мутное и явная подстава. Обложили его грамотно, вытянут все деньги и заставят продать своё дело. Мне о Семёне рассказал один из офицеров на обеде в полку, которые я начал посещать с недавнего времени. Брат офицера служил в суде и рассказал о купце, попавшем в тюрьму, как о забавном случае. Я ничего забавного в подобном не видел, но у офицеров свой взгляд на ситуацию. Устранение конкурента и захват бизнеса при помощи административного ресурса никого не смутило. Рейдерство придумали точно задолго до лихих девяностых.

С Астафьевым договорился быстро. Человек он неглупый и сразу понял перспективы. Да и выхода у него особого не было. Купец практически разорён, к тому же вернуться в прежний бизнес будет сложно, да и не факт, что рейдеры позволят. Штраф и долг две тысячи двести рублей я оплатил. Очень большая сумма в этом времени. Для сравнения, жалование полковника было в районе 320 рублей в месяц. Полковник в нынешние времена фигура значимая и его оклад немалая сумма. Комизм ситуации в том, что 300 рублей шли на мундиры и прочие одеяния. В гвардии на обмундирование тратили гораздо больше.

В общих чертах объяснил, что я хочу от купца. Заставлять человека заниматься нелюбимым делом не хотелось, но Семён сразу заинтересовался моими проектами. Мне нужна своя мануфактура и грамотный человек, купец вроде это понял. Дал ему день на приведение себя порядок и сразу поручил найти приличное помещение под магазин. Семью он решил вызвать немного позже, отправив весть через знакомых новгородцев. Астафьев показался мне человеком немного авантюрного склада, в данном случае это плюс, а потом посмотрим. Был он мелкий, сухощавый, светловолосый и бородатый, не мудрено обрасти в тюрьме. Если бы не добротная одежда, то Астафьев был похож на приказчика средней руки. Я уже окунулся в среду местных купцов и мастеровых, начал различать сословные отличия, в том числе в одежде.

Интерлюдия.

В роскошной гостиной Зубовского флигеля Царскосельского дворца собралась семья, которая уже более пяти лет оказывает влияние на судьбу России. Хозяин флигеля Платон Зубов[4], а по совместительству, любовник престарелой Императрицы, вальяжно развалился на софе. За столом сидели его братья Николай, Дмитрий и сестра Ольга Жеребцова. Отсутствовали ещё одна сестра Анна, проживавшая с мужем в Малороссии, и Валериан, возглавлявший русские войска в персидском походе. Также присутствовали бессменные секретари Платона, Грибовский и Альтести.