Беспечный ангел

На пороге оказался парень достаточно симпатичной внешности, с слегка надменным взглядом. Высокий, в меру подкаченный и… о, Боже, с ямочкой на правой щеке. Осмотрев его с ног до головы, я подняла голову и уставилась в его зеленые глаза.

На его лице блуждала нахальная улыбку, но он мне нравился. Я кивнула головой, указывая на огромный букет в его руках и спросила:

– Это мне?

– Да, - еще шире улыбнулся незнакомец и уже было протянул цветы мне, как мы вдвоем услышали голос со стороны кухни.

– Нет! – я обернулась и уставилась на Клима, и едва ли не засмеялась, чтоб немного позлить его.

– Банальщина. Люба не любит розы... Она же удивительная, - я все же засмеялась, но, тем не менее, сказала правду.

– Вот ты мне и расскажешь о ней, - уточнил мужчина, я лишь хмыкнула и прошла в кухню, оставив их наедине.

Осмотрелась по сторонам и заметила на столе нарезанные овощи, видимо для греческого салата, а в сковородке на плите тихо шипело мясо в сливочном соусе. Трындец мужик. Стоит лучше к нему присмотреться, Любе такой точно не помешает! А то, что он хам, так это только со мной, а к ней вон как заботливо относится.

Сзади послышался шорох, и, обернувшись, я заметила Клима, который положил букет на подоконник, а теперь, по всей видимости, искал вазу, оглядываясь по сторонам.

– Вазы нет! Можешь взять в ванной миску и туда поставить цветы.

– Спасибо за заботу, - съязвил он и направился в ванную.

Когда я жевала яблоко, принесенное, кстати, этим же мужчиной, он доваривал луковый суп. За эти полчаса в квартире появилась ваза, и, по всей видимости, она была хрустальная. Ее доставил все

тот же парень, как позже выяснилось, водитель Клима – Валера. Он успел мне нагло в руку пихнуть бумажку со своим номером телефона и удалиться восвояси. Хи, наивный, можно подумать, я буду ему звонить. Да я таких, как он, теперь как собака чувствую - бабник, да и только.

– А что здесь происходит? – неожиданный голос Любы вывел нас из задумчивости.

Я резко перестала жевать, сглотнув яблоко, а Клим отложил нож, которым еще пару секунд назад резал сыр.

– Поднялась с постели, наконец-то, - одобрительно улыбнулся мужчина, намереваясь подойти к ней. – Мы уже думали, что ты там прописалась, - я не узнавала его голос, он был настолько нежен и заботлив.

– Что Вы здесь делаете? – все еще непонимающе говорила хозяйка квартиры. Люба выглядела достаточно растрепанной, в домашних спортивных штанах и старом вязаном свитере. Но ее не заботил внешний вид, ее заботило только то, что происходило на этой кухне.

– Готовлю тебе ужин, Любовь, - на такое обращение она вскинула голову и прищурила глаза, присматриваясь к неожиданному для нее гостю.

– А кто Вас приглашал? И, похоже, я уже уточняла, что мы не переходили на ты.

– Люба, это я впустила Клима Андреевича к тебе в квартиру. Он, между прочим, пытается тебе помочь, - я влезла в разговор, чтоб немного разрядить обстановку, но видимо не совсем вовремя.

– Помочь? В чем помочь? Может быть, залезть мне в душу? Что-то у тебя, подруга, не особо это получается, так ты решила привлечь внимание со стороны?
– она злилась и не скрывала этого. Опустив глаза к полу, тихо и медленно проговорила, - Я хочу, чтоб Вы ушли.

– Искра! – громче, чем следовало, позвала я, за что получила злой взгляд, - Люба, так нельзя. Посмотри, какой он ужин тебе приготовил.

– Мне ничего не нужно, я прошу всего лишь… - и в этот миг она глянула на холодильник и застыла с открытым ртом.

Я поняла, что с ней произошло, и поняла, почему ее лицо стало просто звереть. Она не обнаружила на железной поверхности фото с улыбающимися лицами.

– Где? – единственное слово, жесткий взгляд, и ее палец указывал на то место, где еще с утра висело воспоминание из прошлого. – Кто, черт возьми, посмел тронуть эту вещь? – ее рука сжалась в кулак, и Люба не сильно ударила по дверце. Она обвела нас взглядом, а Клим непонимающе наблюдал за девушкой.

– Люба, - я подала голос, и она вмиг глянула на меня, - Я подумала, что…

Я не договорила, а девушка резко рванула в гостиную, мы с Климом за ней, и я поняла, что она искала те фото, которые имелись у нее в квартире.

– Любовь, что ты ищешь? – поинтересовался Клим, заметно переживая за состояние девушки.

– Я спрашиваю, где мои фотографии??? – не менее жестко спросила она и бросила взгляд на окно, видимо и там высматривая рамку.

– Я убрала, - призналась я, за что получила сразу два взгляда, один непонимающий – Клима, второй ненавистный – Любы. Она подскочила ко мне и схватила за лацканы рубашки, смотря на меня взбешенно.

– Пошла вон! – отчеканила она и оттолкнула меня к двери, - Оба! Пошли вон! – подняла руку, показывая, чтоб мы выметались, а Клим хотел подойти к ней, но она снова прикрикнула, - Убирайтесь! Ненавижу, ненавижу, - начала кричать и со всей силы столкнула со стола недавно принесенные розы. Цветы рассыпались по полу, а ваза, ударившись о паркет, разлетелась на несколько частей. Люба не заметила этого, подошла к серванту, и снесла ту кучу посуды, которая была наставлена на полочках, и все с огромных грохотом полетело туда же, на пол.

Клим схватил девушку, предотвращая ее попытки все разрушить, и начал успокаивать в своих объятиях, но Люба пыталась вырываться. Поскольку силы были не равны, она перестала брыкаться, полностью погрузившись в рыдания.

– Успокоительное есть? – с волнением в голосе поинтересовался мужчина, я отрицательно махнула головой. – Снотворное?

– Есть, - и я мигом рванула в кухню, в поисках нужной бутылочки. Вернувшись в комнату, я заметила, как Клим укачивал Любу в своих объятиях, сидя на диване. Подруга все еще плакала, но уже не вырывалась и не пыталась что-то разнести.

Я накапала в воду снотворное и протянула мужчине. Он осторожно приподнял голову девушки, и подставил чашку с водой к ее губам. Она послушно выпила и легла обратно на его грудь, слегка всхлипывая и постанывая.

Мое сердце рвалось на части от ее вида, и мне показалось, что именно сейчас, подруга впервые дала волю своим эмоциям.

Только спустя час, на кухне, где я сидела, словно истукан, появился Клим. Он устало потер глаза и с тяжелым вздохом уселся на вторую половинку уголка.

– Если честно, я ничего не понял из происходящего, кроме того, что Любовь страдает. Поэтому, - он лишь на миг замолчал, снова тяжело вдохнул, после чего добавил, - Тебе придется мне обо всем рассказать, потому как я не собираюсь исчезать из ее жизни.