Беспечный ангел

– Клим! – резкий окрик отвлек меня от раздумий, и я поднял голову, увидев у двери взволнованную Любу.
– Черт с тобой, если бы ты знал, каких нервов мне стоило принять это решение, но я рискну.

– Ну, слава Богу! – воскликнул я, вставая и подходя к девушке.
– Ты правильно решила, и поверь, тебе нечего бояться, пока я рядом, здесь ничего не произойдет, и возможно тогда ты хоть немного расцветешь.

– Я весь вечер думала, взвешивая все «за» и «против», и поняла, что мне стоит хотя бы попробовать, - уже спокойнее сказала она.

А я наблюдал за сменой эмоций на лице девушки и, на миг задумавшись, произнес:

– Поехали.

– Куда? – но я не ответил, лишь взял Любу за руку и повел к выходу из магазина.

Люба.

Я не знала, куда мы едем, и зачем, но решила дождаться и понять, так сказать, уже на месте. В салоне авто играла спокойная музыка, а уютная теплая атмосфера меня немного начала напрягать, давя своей настойчивостью. По мере изменения пейзажа за окном, я еще больше начала нервничать и кусать губы. То, что я видела, мне не совсем нравилось, и, как оказалось, не зря. Через два квартала мы оказались…

– Любаш, это место я хочу выкупить, когда найду хозяйку, и доработать его, чтобы провести открытие, - поведал мне Клим, а я внутренне сжалась и пообещала себе не срываться, а достойно выдержать это испытание, ведь я понимала, что вовнутрь мы в любом случае зайдем.

– А меня ты зачем привез сюда? – задала я интересующий меня вопрос, не ощущая никакой радости от нахождения в этом месте.

– Хотел с тобой посоветоваться.

Дальше, ничего не говоря, мы прошли к зданию, и, зайдя во внутренний двор, Клим открыл ключом дверь. И откуда у него он был, я не имела ни малейшего понятия. Оказавшись внутри, я замерла и на миг задержала дыхание, а через секунду снова продолжила свой путь. Мой спутник что-то рассказывал, а я не слушала, полностью поглощенная окружающей средой, и когда мы оказались в кабинете Лекса, у меня внутри словно все оборвалось, и я, не думая, резко прошла к двери, которая, как я помнила, вела в ванную комнату.

Я подошла к ней и слегка коснулась пыльной ручки, а собравшись с силами, нажала на нее и толкнула деревянную преграду, которая словно отделяла меня от прошлого. Внутри было темно, что причинило невероятную боль, подталкивая к воспоминаниям и вспыхивая в глазах яркой счастливой картинкой, где любимый мыл меня после безумного секса.

Грудь сдавило тугим узлом и я, склонив голову, закрыла глаза, пытаясь сделать хоть один вздох, но вышел стон, вызванный непередаваемой болью. Мое тело задрожало, и вместо окружающих звуков пришли страх и черная пелена перед глазами. Мгновенно обернувшись, я посмотрела на рабочий стол, на котором все находилось в том же положении, как когда-то ставил Лекс. И я не знаю, что произошло в следующую секунду со мной, но я, не медля, рванула к столу и яростно сбросила все, что там находилось, на пол, наконец услышав стук разбивающегося чего-то и неожиданный оклик Клима.

По моим щекам уже текли слезы, и, опустив голову, я увидела рамку с фотографией, где находилась я с мужем, и треснувшее стекло, как раз четко между нами. Мои ноги подкосились, и я упала на колени, хватая рамку и проводя пальцами по лицу любимого Лекса. Неожиданно на этом месте появился красный развод, и, отняв руку, я поняла что порезалась, когда швыряла со стола вещи, напоминавшие мне о дорогом мужчине.

– Люба, - ошарашено произнес Клим.

– Это наш с Лешкой клуб, - все, что я смогла ответить, и прижала фотографию к груди, ощущая тепло и боль, поселившиеся во мне больше полугода назад. Боль была от потери человека, который был и есть для меня больше, чем жизнь, а тепло – это вечная вера в то, что любимый рядом, несмотря ни на какие преграды и время, разделившее нас на века.

Глава 17

Глава 17

Люба. 

За холодной осенью пришла не менее холодная зима, принеся с собой белоснежный пушистый снег, укрывающий все вокруг, и неся людям чарующее волшебное настроение. Все было по-особенному: на город опустилось белое покрывало, под ногами слышался приятный хруст снега, а ветки усыпаны различных форм и размеров снежинками, переливающимися и искрящимися на солнце. Да, по-особенному, для кого-то наступила прекрасная пора, преддверие нового года, а для меня все по-прежнему было серо и обыденно. Ходила на свою новую работу, мило улыбалась клиентам, и тут же стирала улыбку, стоило мне оказаться наедине с самой собой. Единственный, кто замечал мою кнопку переключения – это Клим, всегда заботливый и все понимающий. Всегда бежал поддержать меня и утешить, если это действительно было необходимо, в остальное же время считал верным оставлять одну. Его опека меня не пугала и не угнетала, только вот я понимала, что люблю только Лекса, и другой мужчина мне по-прежнему не нужен. И этот факт меня огорчал еще больше, ведь не хотелось делать больно человеку, ставшему мне дорогим.

Тогда, в клубе, я очень долго просидела на окне, смотря на новенькую трассу, находящуюся по периметру нашей территории. Там так и не состоялась ни одна проклятая гонка, а тогда с Лешкой мы очень хотели устраивать различного вида заезды, только мечте не суждено было осуществиться. Родной, мой любимый муж, таких, как он, один на миллион, а то и меньше, и все равно, Бог забрал мою дорогую, жизненно важную частичку к себе. В тот вечер Клим закрыл клуб и отдал мне ключ, сказав, что он не откроется, пока не будет моего на то желания. А будет ли оно?

Я поежилась и крепче прижала руки к горячей чашке с чаем. Жутко не люблю этот напиток, но сейчас было какое-то непонятное состояние, что и кофе не хотелось, а просто горячего, согревающего… тело, жаль не душу.

– О чем задумалась, Любаш? – я вздрогнула от неожиданно прозвучавшего голоса и едва не разлила чай, но вовремя успокоилась, поняв, кто помешал моему уединению.

Мужчина подошел к столу и присел на соседний стул, пристально смотря на меня, я же поднесла чашку ко рту и сделала новый глоток.

– Что с твоими глазами, ты собралась плакать? – немного резко спросил он, а я в недоумении уставилась на Клима, не понимая, о чем он спрашивает. Что не так с моими глазами?

– Нет, а что?.. – и не успела я договорить, как он приложил руку тыльной стороной ладони к моему лбу и, что-то поняв для себя, нахмурился, сдвинув брови.

– У тебя слишком слабый иммунитет, ты снова простудилась.

– Что, температура? – я судорожно начала ощупывать лоб и щеки, и они правда оказались горячими. Слишком.

– Допивай свой чай, и поехали домой, будем лечить тебя.

– Я не хочу, да и остыл он уже практически, - в этот момент я почувствовала прилив тошноты и поняла, что перепила ненавистный мне чай.

– Тогда одевайся, - скомандовал Клим и подошел к шкафу, где висел мой пуховик.
– Бл*дь… Прости, Люба! Объясни мне, что это такое? – он огорченно посмотрел на меня и указал на вещь в его руках.

– Разве не видно, это мой пуховик, - я психанула и вырвала свою одежду, намереваясь одеться, но мужчина не позволил.

– Я вижу, что это нечто тебя совсем не греет!

– Все нормально, я не замерзаю.

– Ну, конечно, именно поэтому ты и заболела.

– А что ты прикажешь мне делать? Может быть, стоило подойти к тебе и попросить купить мне куртку?

– Именно это и нужно было сделать, или хотя бы, на крайний случай, попросить аванс, а не ходить в этом плащике!

Он говорил это так, словно от того, в чем я хожу, зависит его жизнь, и я поняла, что действительно ощущаю себя виноватой. Потому что этот человек безумно и серьезно переживает за меня, а мне его огорчать уж очень не хотелось.