Беспечный ангел
Шрифт:
– Любимая, пора домой.
– Что, уже?
– Угу, ты и так пару часов проспала.
– Ох, я и не заметила, – шепотом ответила я.
– Ничего. На воздухе полезно отдыхать. Пойдем, мама с тетей Машей ушли вперед.
Мы поднялись с земли, Лешка сложил покрывало, на котором я сладко спала, и, взяв сумку, мы пошли в сторону дома. Солнышко потихоньку клонилось к закату, к вечеру становилось прохладнее, но не менее прекрасно. Мы шли по дорожке в обнимку, уклоняясь от веток, порой целуясь и просто болтая ни о чем. Запах цветущих деревьев и свежей травы так и манил к себе. Я чувствовала себя счастливой в объятиях любимого и весны.
– Дети мои, может, останетесь, а утром позавтракаете
– Мамуль, нет, мы лучше сегодня, завтра - последний выходной. Мы к тебе приедем в следующие выходные, - пообещала я.
– Конечно, приедем, - подтвердил Леша и поцеловал маму в висок.
– Люблю тебя, мамочка.
– И я вас люблю, родные мои.
Мы крепко обнялись и, сев на байк, уехали домой. Тетя Маша осталась с мамой, они всегда устраивали посиделки после нашего отъезда, вот и сегодня не упустили момент.
Когда мы въехали в город, нас неожиданно застал накрапывающий дождик, пасмурное небо и холодный ветер. Я крепче прижалась к спине мужа и слегка дрожала от холода. Дождь начал усиливаться, а Леша немного сбавил скорость, всегда так делал в таких ситуациях, в особенности, если находился со мной.
Мы продолжали ехать, а дождь уже лил, словно из ведра, впереди была сплошная стена. Встречных и проезжающих машин практически не наблюдалось. И уже вовсе стемнело. Нам оставалось буквально километр до конца трассы, и мы бы были в центре городе, но кто-то решил иначе. Руль подкосило, и нас начало нести на встречную полосу. Леша не мог затормозить из-за мокрого асфальта, он начал отцеплять мне руки и кричать, чтобы я спрыгивала, а я ни в какую не хотела этого делать без него. Только с ним, только вместе.
В тот момент я мечтала оказаться с ним в обнимку под теплым одеялом, и чтобы происходящее было сном, но, увы, это реальность.
Перед глазами - страх и резкая вспышка боли. Темнота, какие-то звуки, чьи-то голоса, вой сирены. И все, о чем я могла думать на тот момент - главное, чтобы с любимым все было хорошо.
– Стрельцова. Стрельцооова. Искра! – это прозвище меня словно отрезвило, и я вскинула голову, смотря на сотрудницу ненавистным взглядом. Никто не смеет меня называть этим прозвищем. Никто! По всей видимости, я произнесла эти слова вслух, потому как услышала ответ: - Я знаю, но ты вообще на меня никак не реагируешь. Зову тебя уже минут пять, а ты словно на другой планете.
– Никогда не смей больше этого делать!
– Стрельцова, ты что, ненормальная? Говорю, пойдем сегодня в клуб, оторвемся, как следует!
– Нет! – резкий ответ.
– Да ты вообще никуда не ходишь. Как сноба. На тебя даже мужик не посмотрит ни один.
– Вот и здорово! Вот и славненько!
– Может, тебе девочки нравятся, а, Любовь?
– А что? Может, и нравятся, - я подошла к Лиле и положила руку ей на талию, слегка наклонилась, так, чтобы едва ли не касаться губами ее шеи, и продолжила.
– Я вот как пришла сюда, только о тебе и думаю, все мысли заняты тобой.
– Дура ты, Люба, ну тебя, - испугавшись, Лиля отскочила от меня, а я расхохоталась зловещим смехом.
– Стрельцова! Зайди ко мне! – позвал меня к себе шеф. Очень интересно, что ему понадобилось от меня. Я проработала всего два месяца, а выговоров было больше, чем у некоторых за всю жизнь!
Глава 3
Глава 3
Люба
Пустота, одиночество, боль. Три определяющих моей жизни. С тех самых пор, как моя жизнь превратилась во мрак, для меня перестал существовать мир, перестали существовать краски, все просто перестало
существовать. Полгода в темноте, из них четыре месяца совсем выпали, растворились, исчезли, вместе с ним. Лучше бы я исчезла, и больше никогда не появлялась. Больше бы не дышала, и не чувствовала ту боль, которая поселилась во мне, зажала своими щупальцами, боль, которая просто поглотила меня, и никогда не отпустит. Без него не отпустит. Без него теперь все будет темно, холодно и ненужно. Теперь остался один дорогой человек в моей жизни. Мама! Ее я не могу потерять, просто не имею права. Мама, именно она меня держит, не отпускает, не дает уйти к нему. У меня нет права на ошибку, не могу оставить маму одну, я сделаю все, переступлю через боль, но буду с ней. Как она меня не бросила умирать, так и я ее не брошу одну в этом мире.– Стрельцова, вот скажи мне, сейчас, когда я отчитываю тебя за твою не сделанную работу, где ты витаешь? Где бродят твои мысли?
– Что, простите? – услышала голос директора.
– Я спрашиваю, почему ты не выполнила свою работу? – проорал он.
– Ох, возможно, я забыла, недоглядела…и…
– А знаешь, что, Стрельцова? А может, мне тебя уволить? Как думаешь?
– За что? – мои глаза чуть из орбит не вылезли.
– За невыполненную работу.
- Я сейчас не совсем поняла, вы меня за что отчитываете? За не политые три цветка в приемной? – я начала закипать. С тех самых пор я очень изменилась, и больше нет доброй, наивной девочки. Больше нет Искры.
– Да! У тебя уже целый послужной список невыполненных работ!
– Ну, что же… Значит, не мое это, цветочки поливать, да кофе Вам варить.
– Точно - не твое. Уволю-ка я тебя.
– Не утруждайтесь. Я напишу по собственному.
– Ну, уж, нет… По собственному ты не уйдешь! Я тебе еще и характеристику испорчу.
– Что? Зачем Вам это? – сощурив глаза, поинтересовалась. Действительно не понимая, за что этот человек так взъелся на меня.
– Чтобы знала свое место!
– Чем же я тебе так не угодила, а?
– Да мордашка твоя вечно недовольная меня напрягает, вот и все.
– Давай, увольняй! И характеристику пиши! Не велика потеря. Кантора задрыпаная! Думаешь, не проживу? – совсем взорвалась и нависла над Макаренко, упираясь руками в стол.
– Тебя никто не возьмет на работу! – послужило мне ответом.
– Это мы еще посмотрим.
– Приползешь ко мне…
– Ахаха, ты, чего, и правда считаешь, что я из таких? Не смеши меня, дядя.
– Рассчетные получишь завтра, в бухгалтерии.
– Да пошел ты! Себе оставь! – выкрикнула напоследок.
Я вышла из кабинета, громко хлопнув дверью о стену. Главное, чтобы не выбежал сюда, а то еще развоняется, что имущество его испортила. А такому го*ну, как Петр Семенович, ничего не стоит содрать с меня деньги в виде материально ущерба. Такие за копейку удавятся.
Схватив свою сумку и пальто, я резко направилась к лифту, несколько раз нажала на кнопку вызова, подождала чуть больше минуты и, не дождавшись, пошла к лестнице. Столкнувшись с каким-то мужчиной, я попросила прощения и спустилась вниз, услышав напоследок:
– Петр Семенович, что это у вас лифты не работают, да еще и красивые девушки сбивают…?
Выбежав на улицу, посмотрела по сторонам, увидела машину и, сев на заднее сиденье, назвала адрес. Уткнула лицо в ладошки.
– Господи, дай сил, только дай сил, - просила я.
Дорога домой казалась такой длинной, просто бесконечной. Я так погрузла в свои мысли, что и не заметила, как мы подъехали к дому, к тому самому дому, который стал мне чужим. Неужели я назвала именно этот адрес? Здесь я не была с тех самых пор, и сейчас не было желания, но если я назвала этот адрес, значит, пришла пора. Ох, как же это сложно!