Беспокойное счастье, или Секреты маленького дракона

– Хочешь что-то переделать? – уточнил Дантос.

Их светлость глядел с любопытством и даже тени недовольства не испытывал, но я всё равно потупилась. Пояснила скромно:

– Да. Но не глобально, а так, чуть-чуть.

Герцог Кернский улыбнулся и кивнул, а едва он доел и начал собираться на очередной из бесчисленных выездов, я отправилась в свои покои, дабы подхватить несколько листов с пометками, которые набросала накануне, и отправиться на поиски Жакара. Я намеревалась забрать его в личное пользование, в качестве помощника в этом нелёгком деле.

Только дело, как вскоре выяснилось, оказалось не просто нелёгким, а самым что ни на есть тяжелым! Одна только повторная прогулка по замку, во время которой я проверяла свои записи и попутно объясняла Жакару, что и где хочу переделать, чего стоила!

А уж на следующий день, когда опытный в вопросах организации Жакар собрал слуг и начал обрисовывать задачу… В общем, стало ясно, что моё «чуть-чуть» не такое уж маленькое, и работы предстоит довольно много.

Но куда деваться? Что делать, если три из пяти гостиных второго этажа выглядят совершенно захолустно? Как быть, если в зимнем саду не работает ни один фонтан, отчего воздух там настолько сухой, что даже оставшиеся в живых растения чахнут? А собранные в западной башне предметы искусства создают впечатление не коллекции, а пёстрой свалки – в залах очень много лишнего, и это в то время, когда в части посещаемых хозяевами комнат стены выглядят откровенно голо.

Так что выбора действительно не имелось. Увы и ах, но нам всё-таки пришлось начать преображение.

Работы в зимнем саду возглавили садовник и один из выбранных Жакаром старших лакеев. Приглядывать за ними я собиралась только одним глазом, ибо с садом всё было вполне ясно. Зато в том, что касалось гостиных, моё личное вмешательство требовалось очень. В частности, чтобы поменять обивку и гардины, нужно было добыть новую, подходящую и приятную взгляду ткань.

Мчаться за текстилем в Ниринс я не спешила. Для начала решила испробовать другой, более интересный вариант – забраться в замковые кладовые.

Это оказалось не так легко – памятная ключница, которая заставила господина устроителя выворачивать карманы, сильно моему любопытству противилась! Но положение герцогской невесты и некоторый напор сделали своё дело – я прорвалась куда желала.

А взяв этот бастион, огляделась и присвистнула. Просто запасов было столько, что хоть целую лавку открывай. Причём здесь не только новые, но и старые ткани имелись. К последним я пригляделась, однако в качестве рабочего материала, конечно, не рассматривала. Я нагрузила сопровождавших меня лакеев другими, новыми. И покинула кладовые в статусе кровного врага престарелой ключницы!

Правда, неприязненный взгляд старухи меня не напугал, даже наоборот – насмешил. Зато настроения, которые царили среди прислуги, никакой радости не внушали.

В целом эти настроения читались как: ну вот, понаехали! Припёрлись и давай свои порядки устанавливать. Менять мир, плюя на всё! На живущих тут людей и многолетнюю историю!

Нет-нет, вслух никто ничего подобного не говорил. Более того – прислуга даже косой взгляд бросить не смела. Но драконья сущность привычно улавливала и доносила, а я периодически ёжилась, ибо такое отношение действительно задевало.

И тем неприятнее, что не ради себя, не ради собственного эго все перестановки затеяла. Я же стремилась сделать как лучше, внести в пространство недостающую гармонию!

Обижаться не хотелось, но в какой-то момент я не выдержала и надулась. Но от намерений своих всё-таки не отступилась. Закончив с текстилем, занялась тем, что уж точно никто, кроме меня, сделать не мог – при помощи четвёрки крепких лакеев начала приводить в порядок залы искусств.

Пока под репрессии попали только картины. Я убирала из западной башни лишнее, оставляя на стенах исключительно то, что могло составлять цельную, осмысленную коллекцию, которую не стыдно показать знатоку. Часть «отбракованных» картин откладывалась в сторону, а часть развешивалась внизу, в общих залах.

Куда именно вешать – тоже я выбирала. И это было не так легко, как могло показаться со стороны…

Процесс шел не слишком быстро, а в какой-то момент вообще застопорился. Это случилось тогда, когда я добралась до замковой библиотеки. Она создавала вполне приятное впечатление, но стены были совершенно голыми. Эта неестественная нагота напрягала, но ещё сильней напрягал тот факт, что я никак не могла сообразить, какие из картин сюда перевесить.

Движимая желанием понять, я спустилась в библиотеку, вышла на середину зала и осмотрелась. Потом осмотрелась ещё раз и внезапно осознала удивительную вещь… Я не видела в замке ни одного, даже самого малюсенького портрета. Причём не то что нынешнего хозяина – даже изображений предков!

Потрясенная до глубины души, я тут же забыла про картины из западной башни и поспешила на поиски Жакара.

Пусть толстопузый дедок предпочитал столицу, но он жил в этом замке довольно долго. И вообще – Жакар всегда в курсе событий, он не может не знать ответа на мой вопрос.

Логика не обманула, Жакар действительно знал. Выслушав меня, слуга шумно вздохнул и сказал:

– Портреты есть, но их сняли много лет назад. Регент считал, что лишнее напоминание о родных травмирует их светлость. Вот и приказал…

Я невольно поморщилась и мысленно назвала регента нехорошим словом. И тут же уточнила:

– Сняли? То есть портреты не утеряны?

– Нет, – отозвался собеседник. – Они в восточной башне, на чердаке.

Место брезгливости заняло безграничное удивление. На чердаке? Но почему они до сих пор там?

– Когда их величество Роналкор убрал регента, – верно оценив мой взгляд, принялся пояснять Жакар, – мы предлагали вернуть портреты на стены. Но их светлость отмахнулся, а учитывая, что воспоминания о семье действительно для него болезненны, подходить ещё раз или настаивать никто не решился.

– Ясно, – поджав губы, пробормотала я. Потом глубоко вздохнула и сказала: – Пойдём. Сходим на этот чердак, посмотрим.

Жакар замер, но лишь на миг. Тут же подарил лёгкую улыбку и, отвесив неглубокий поклон, ответил:

– Леди Астрид, две минуты подождёте? Я за ключом от чердака сбегаю. И фонари прихвачу.

Я, разумеется, согласилась.

А четвертью часа позже, прогулявшись сперва по парадной, потом по двум чёрным лестницам, мы очутились у заветной двери. Жакар сразу занялся запирающим механизмом, а я поудобнее перехватила и активировала фонарь с магическим элементом.

И внутренне напряглась, чтобы уже через минуту войти в дышащее пылью, сильно захламлённое помещение. Подсветить себе и печально улыбнуться, увидав прислонённые к одной из стен картины.

Их было несколько десятков. К чести регента, никаких глупых повреждений из разряда снятых рам не обнаружилось, по крайней мере при беглом осмотре. Тот факт, что картины сложили на чердаке, а не в сыром подвале, тоже на руку сыграл. Впрочем, делать выводы о сохранности полотен я всё-таки не спешила.

И хотя вопрос, по уму, действительно требовал согласования с Дантосом, я подумала и взяла ответственность на себя. Я велела Жакару сходить вниз и привести парочку слуг. А сама осталась тут, среди пропитанного пылью хлама.