Беспокойное сокровище правителя

– Ага,- согласилась я. За сегодня столько всего произошло, что заморачиваться ещё и Снежкиным наказанием было просто лень. А вот насчёт «согласия на брак» было интересно. Обязательно спрошу у Ростислава, но не сейчас. Не хочется опять портить этот чудесный денёк, который и так уже клонился к вечеру.

Мы просидели у реки до ужина, после которого младшие девочки, зевая, расползлись по комнатам. Людмила так и не появилась, прислала сообщение, что задержится, поэтому мы остались в гостиной вдвоём. Усевшись на диван, Ростислав усадил меня рядом, прижав к себе. Я подумала, что мы или телевизор смотреть будем, или целоваться - я бы предпочла последнее,- или совместим, но у правителя были другие планы.

– Мне кажется, тебя что-то волнует помимо истории со Снежанной. Ты порой словно отключаешься ненадолго, смотришь куда-то «вглубь себя».

– Да,- кивнула, с одной стороны слегка разочарованная, что поцелуев не будет, а я-то уже предвкушала, но с другой - эта мысль и правда меня полдня царапала.- У вас, правда, родственник должен дать согласие на брак?

– У нас,- в очередной раз поправил меня Ростислав.- А что тебя удивляет? У землян такой обычай тоже есть во многих культурах. И даже у россиян.

– Так это когда было-то! Средневековье какое-то! - возмутилась я.

– О, нет,- хохотнул Ростислав,- поверь, не так и давно это было. Но, в любом случае, ты должна понимать, что у каждого народа есть свои законы и свои правила. И поскольку ты маг, то на тебя именно наши законы и распространяются.

– Жуть,- меня аж передёрнуло.- Я, конечно, замуж в ближайшие годы не собираюсь, но хотелось бы иметь право выбора...

– А кто его у тебя отнимает?

– Ну... родственник же должен дать согласие. А это значит, может и запретить. Вдруг я кого-нибудь полюблю, а Трофим просто из вредности запретит мне за него выходить? Я должна буду покорно покивать и отказаться от своей любви?

– Если ты выберешь негодяя, и запрет будет обоснован - то да, а на случай «вредности» есть Дмитрий. Этот закон принимался для защиты девушек, а не для их притеснения, как тебе, должно быть, кажется. Конечно, случались и злоупотребления, но они были скорее исключением, чем правилом, к тому же, у жениха есть право на обращение в суд и обжалование отказа.

– Тогда зачем такие сложности?

– Чтобы никто не мог девушку принудить к браку, заставить. Даже здесь, на Земле, у многих народов практиковались, да и сейчас практикуются похищения невест, и я говорю не о шуточном свадебном ритуале. Когда-то, многие тысячелетия назад, такое случалось и у нас, пока не был принят закон о том, что без официального согласия отца или, при его отсутствии, ближайшего родственника мужского пола, брак не будет считаться законным. Сейчас это, большей частью, превратилось в формальность, как, например, у людей - наличие свидетелей при заключении брака, но право вето у родственников всё же осталось. На это Трофим и напирал, пытаясь влезть в твою жизнь. Не вышло, Кирилл обо всём позаботился.

– О чём вы? - я вдруг вспомнила, как «спёкся» мой брат, увидев второй документ. Что же там такое было? Он этого права вето лишался, потому что младший из братьев? Или что-то ещё?

– Я говорил, что в случае, если Трофим что-то тебе запретит, то вмешается Дмитрий, чтобы обрисовать ситуацию наших девушек в целом на твоём примере. Образно. Чтобы было понятно, что и как происходило и будет происходить с ними. Но конкретно для тебя всё несколько иначе.

– Почему?

– Прочти,- Ростислав взял из папки, так и лежавшей возле дивана, уже знакомый документ и протянул мне.

С трудом продравшись сквозь аналог нашего «в здравом уме и твёрдой памяти», только размазанный на восемь строчек всяких ритуальных фраз, потом сквозь пятнадцать свидетелей, с перечислением имён, титулов и званий, среди которых на первом месте значился Беркутов Ростислав, правитель всего магического сообщества планеты Земля и... дальше было слово, написанное незнакомыми мне символами, видимо, означающее Терру, я добралась, наконец, до сути.

Сухими, казёнными формулировками в документе значилось следующее: сам Кирилл Соколов, являясь отцом и ближайшим родственником, даёт согласие на брак своей дочери, Соколовой Виктории, с тем, кого она выберет сама, при условии, что вышеупомянутая Соколова Виктория любит своего избранника, а её слова о любви подтвердит менталист в присутствии Беркутова Ростислава и ещё двух любых свидетелей из вышеперечисленных. При выполнении этого условия, Дмитрий Соколов и Трофим Соколов права вето в отношении этого брака лишаются. В случае их отказа подписать согласие на брак, его подписывает Беркутов Ростислав.

Датой подписания документа значился день моего настоящего рождения, а не тот, что я отмечала последние восемнадцать раз.

– Твой отец очень надеялся увидеть твою свадьбу, ведь рассчитывал прожить ещё лет тридцать. Но понимая, что теряя магию, становится уязвимым, решил предусмотреть всё. Он очень тебя любил, Вика.

– Значит, мне нужно просто полюбить? - чувствуя, что в горле появился комок от накатившего чувства признательности к незнакомому отцу, прошептала я.

– Да.

Я помолчала, пытаясь разложить все полученные сегодня сведения «по полочкам».

– А здесь, на Земле, кому-нибудь из девушек запрещали?..- я запнулась, не зная, как сформулировать вопрос, но Ростислав меня понял.

– Нет. За последние годы у нас создалось сорок три семейных пары и ещё четырнадцать помолвленных. Ни к одному из женихов претензий не было. С другой стороны, все кандидаты тщательно проверялись, прежде чем быть допущенными к нашим сокровищам.

– А Арсений? И на что он вообще рассчитывал, если я должна любить своего избранника, а он на меня ментально воздействовал?

– Он не знал об этом документе, о нём всего-то человек двадцать знает, не больше. А то, что воздействовал... По его словам, он планировал влюбить тебя в себя по настоящему, ментальное воздействие должно было помогать ему лишь поначалу. Он ведь и сам по себе хорош, и знает это, имел успех у женщин ещё до появления ментального дара. А о согласии собирался договориться с Трофимом, узнал как-то о его финансовых проблемах.

– То есть, у Арсения был шанс?

– Если бы ты на самом деле его полюбила - да.

– Не уверена, что полюбила бы. Что-то мешало. Когда он рядом был, улыбался - я плыла, словно подросток рядом с кумиром. Он уходил - и как отрезало. Я уже и сама стала удивляться такому, ещё немного - и осознала бы неправильность происходящего. Но хорошо, что Олеся его разговор сняла, меньше времени зря на него потратила.

Говоря всё это, я вдруг поняла, что именно мешало мне окончательно влюбиться в Арсения. По его планам, навязанное обожание должно было перейти в привычное, а потом и настоящее, а там и любовь не за горами. Но Арсений уходил, а вот Ростислав - он оставался. И был рядом. И рядом с ним терялся даже красавчик Арсений, хотя тогда я этого не осознавала. Мне просто было хорошо рядом с правителем, просто нравилось с ним общаться, было приятно принимать его заботу, гордиться, когда он советовался со мной и прислушивался к моим словам, радоваться, видя его улыбку, подаренную только мне.

Ой, мамочки! Кажется, я только что осознала, что влюблена в Ростислава, и влюбилась в него уже давно.

Глава 29 Отвергнутая

День четырнадцатый. Суббота

– Да, Олеся оказалась в нужном месте в нужное время,- кивнул Ростислав, не догадываясь, какое ошарашивающее открытие я только что сделала.- Хотя, конечно, лучше бы ты поняла, что он из себя представляет, как-нибудь... помягче. Щадяще. Чтобы не пришлось пережить такой шок.