Беспокойные звезды

— В отличие от тебя, я не боюсь быть кем-то другим, кроме себя, — ответил я, отпуская руку Калеба, и оставляя наш щит на месте, захватив всех троих в плен. Эта битва не закончится тем, что кто-то испугается и убежит. Либо будет кровопролитие, либо ничего.

— Сюда, кис-кис, кис-кис, — поддразнил Калеб, начиная отходить влево от меня, привлекая к себе пристальный взгляд Мантикоры, огромного крылатого льва, который с рычанием проглотил наживку и двинулся в его сторону. — Хочешь поиграть в кошки-мышки?

Мантикора зарычала, подняв свой острый хвост за спину, ядовитые стрелы которые он сдержал, могли парализовать Фейри за считанные секунды. Он мог метать дротики в мгновение ока, но это мало что значило, когда его противником был вампир.

Звук начавшейся битвы привлек мое внимание, но я заставил себя игнорировать их, сосредоточив внимание на своем противнике и веря, что Калеб сам выиграет битву.

Линда схватила Эллис за руку, ее полный ненависти взгляд был устремлен на меня, пока она призывала еще больше силы, а я посмотрел на сестру, когда ее неуверенные глаза встретились с моими.

— Ты веришь во все это, Эллис? — спросил я ее, протягивая свои дары, чтобы попытаться почувствовать ее эмоции. Мы никогда не были близки. Сука, сжимавшая ее руку, позаботилась об этом, с момента ее рождения. Я помнил тот день, когда спешил навестить свою маленькую сестренку, которая только что родилась и меня охватывало волнение при мысли о том, что у меня есть кто-то, с кем можно играть и кого можно любить, как никого другого.

— Не трогай ее, — рявкнула мама, когда я перегнулся через край кроватки, желая поздороваться со своей новой сестренкой. — Она намного лучше тебя во всех отношениях, и я не позволю, тебе пытаться ее развратить.

Тогда эти слова мало что значили для меня, я их по-настоящему не понимал, но и никогда не забывал, особенно из-за того, как ядовито ими в меня плевали. Мгновением спустя в комнату вошел мой отец, и Линда расплылась в улыбке, но с этого момента она никогда не позволяла нам с Эллис быть кем-то иным, кроме как соперниками.

— Ты верна Фальшивому Королю? — Я оттолкнулся, все еще не сводя глаз с сестры, даже когда Линда метнула ледяное копье прямо мне в сердце. Оно разбилось о мой щит, словно стекло ударившееся о камень. — Ты веришь в свое превосходство только потому, что ты Сирена? Ты веришь, что Лайонел превосходит тебя, потому что он Дракон?

Эллис поджала губы, но услышав шипение своей змеи-матери ее глаза закрылись, и она кивнула, вспышка магии, пробежавшая между их руками, дала мне понять, что они делятся друг с другом.

— Двое против одного? — подстрекал я, даже не удивившись такому не характерному для фейри поведению. — Полагаю, ты действительно боишься меня, Линда?

— Боюсь? — усмехнулась моя мачеха, магия потрескивала между ее пальцами. — Я просто готова наконец-то изгнать кукушку из своего гнезда. В течение многих лет мне приходилось терпеть как дитя этой шлюхи, занимало место моей законной, чистокровной дочери, ради моей собственной репутации, но я больше не позволю тебе порочить мое имя. Ты предатель короны, полукровка, рожденный от шлюхи, и недостойный кандидат на должность, которую ты пытался отнять у моего звездорожденного ребенка. И теперь вся Солярия тоже это знает.

Она не дала мне и секунды на ответ, прежде чем ее магия воды врезалась в мой щит, с такой силой, что теперь, когда магия Эллис объединилась с ее собственной, она могла разрушить мою защиту.

Я опустил свой щит, и уже бежал к ней, одновременно уклоняясь от атаки, выпуская воздух, чтобы разогнать ее воду, прежде чем обвить ее вокруг нее и оторвать от земли.

Эллис вскрикнула, когда ее тоже сбило с ног, они обе покатились по крыше в порванных модных брючных костюмах, и с выбившимися из идеальной прически волосами.

Лед сплел их руки вместе, удерживая их как одно целое, в то время как Линда соответствовала паразитическому титулу и высасывала магию из Эллис, чтобы использовать ее в своих целях. Именно такой она и была. Пиявкой. Той, которая присосалась к моему отцу в своем отчаянном стремлении к власти, большей, чем та, с которой она родилась, и теперь вместо этого планировала использовать Эллис, чтобы возвысить свое положение.

Но мне надоело вести себя хорошо с сукой, из-за которой я чувствовал себя нежеланным в собственном доме, надоело улыбаться, притворяться тем, кем я не являюсь. Мне не было стыдно за то, что во мне текла кровь Минотавра. Они были могущественными Фейри, решительными и сильными, и я был более чем счастлив использовать силу быка, если это было то, что нужно, для чтобы победить ее.

Линда закричала, выкинув вперед свободную руку, и огненный шар взорвался в пространстве между нами и устремляясь прямо ко мне, но я сжал кулак и лишил его кислорода, не сбавляя темпа, пока бежал к ней.

Ледяные копья сорвались с крыши у моих ног, и я выругался, когда одно из них вонзилось прямо мне в бок, брызнула густая и горячая кровь, прежде чем я смог взять под контроль магию и растопить острые кончики.

Я обернулся вокруг себя сферу из твердого льда, затем приложил руку к ране и залечил ее, теряя драгоценные секунды и не имея возможности увидеть ее следующие движения.

Темно-синие чешуйки рассыпались по моей плоти, когда я пошевелился, в моем горле зазвучала Песня Ужаса, когда агония от раны заставила мой пульс биться о грудную клетку, пока я не исцелил ее.

Сфера распалась на части, разлетаясь вдребезги вокруг меня, и в моих кулаках образовались два ледяных лезвия, когда песня сорвалась с моих губ, и ее первая навязчивая нота заставила Линду закричать от ужаса.

Но я увидел не ее, когда моя сила сгустилась вокруг нас, подобно надвигающемуся шторму; это была моя сестра. Глаза Эллис расширились от страха, губы приоткрылись, произносят какое-то слово, которое она еще не произнесла, а ее рука напряглась, когда она пыталась вырваться из хватки Линды. Тогда она увидела меня, самые темные, самую отвратительные стороны моей натуры, неумолимое, безжалостное существо, которым меня научили становиться всякий раз, когда возникала необходимость, и мне не понравилось отражение, которое я нашел в ее глазах.

Мои зубы сомкнулись, и моя песня оборвалась на этой единственной ноте, пытка была слишком разрушительной, чтобы причинить ее невинному маленькому ребенку, которого я так хотел подержать на руках. Вот кого я увидел, глядя в глаза Эллис. Не злобное, ревнивое создание, в которое ее превратила Линда, а ясноглазую маленькую девочку, которой я однажды принес конфету во время грозы.

Я почти забыл ту ночь. Это казалось таким похожим на сон, но в детстве она боялась грома, и хотя Линда всегда нянчилась с ней, несмотря на ее страхи, была одна ночь, когда ее не было рядом, она была на каком-то мероприятии или что-то в этом роде. Я услышал испуганное хныканье Эллис, когда над головой прогремел гром, и пробрался в ее комнату с пакетом конфет, который дал мне Сет. Мы построили убежище под простынями и ели сладкие лакомства, пока нас не начало тошнить, и мы смеялись каждый раз, когда гром гремел за пределами нашего убежища.

Вот и все. Вот и все хорошие воспоминания, которыми я поделился со своей сестрой. Однажды ночью украдкой в темноте, когда она не была настроена против меня, стараясь превзойти меня по приказу женщины, которая должна была быть и моей матерью. Но когда я посмотрел в глаза сестры, я был уверен, что она тоже это помнит.

Мое секундное колебание дорого мне обошлось, когда Линда бросила огненный вихрь, прямо в меня, но мой ответный удар был недостаточно быстрым, чтобы лишить пламя кислорода до того, как оно столкнулось со мной.