Беспощадный трон

— Миссис Черновой? – требовательно спросила я, как только Магда отошла.

Кирилл взял финансовый журнал, лежавший на мраморно-золотом столике перед длинным бархатным диваном, и раскрыл его.

— Как еще тебя называть? В последнее время мне трудно уследить за твоими псевдонимами.

— Ты не должен был говорить так, будто мы собираемся пожениться, – неуверенно произнесла я, не понимая, почему от нашего разговора мое сердце заколотилось, а ладони покрылись капельками пота.

— Как пожелаешь, принцесса. Иди переодевайся. Я не могу торчать здесь весь день. – Его глаза все еще были прикованы к журналу.

— Зачем мы здесь? У меня достаточно одежды, благодаря тебе и твоей нечистой совести, – напомнила я ему.

— Раздевайся, или я пойду с тобой и помогу. – Его тон обещал, что он именно так и поступит.

Раздраженно вздохнув, я направилась к плотным шторам, отделяющим примерочные от зоны ожидания. У меня не было желания поощрять очередное проявление его долбаного альфа-самца, чтобы ассистентки восхищенно ахали. Войдя внутрь, я увидела, что в этом бутике нет чего-то столь прозаичного, как отдельные кабинки для женщин. Это было одно длинное помещение, уставленное зеркалами и вешалками для одежды вдоль самой дальней стены. В центре полированного пола из темного дерева находился широкий помост.

— Если Вы снимете одежду, миссис Чернова, мы попробуем первый вариант, – сказала Магда со стальной решимостью, которая подсказала мне, что я не уйду отсюда раньше, чем она заработает хорошие, жирные комиссионные.

— Пожалуйста, зовите меня Мэллори, – пробормотала я. Я не могла больше слышать, как она произносит «миссис Чернова». От этого у меня сводило живот, что было опасно рядом со всей дизайнерской одеждой в этом месте, учитывая мою недавнюю утреннюю тошноту,

— Конечно, ведь Вы еще не замужем, – сказала она с умиротворяющей улыбкой.

— Я не замужем. Точка, – пробормотала я, снимая с себя одежду и передавая ее суетливой ассистентке.

Пять пар глаз повернулись ко мне, и моя рука инстинктивно потянулась к животу. Я не думала, что кто-то может заметить, но у меня была паранойя на этот счет.

— Конечно, – пробормотала Магда. Без сомнения, она была знакома с трудными клиентами в таком дорогом месте, и на мое странное поведение едва ли обратили внимание.

Я выдохнула и постаралась не думать о Кирилле, сидящем снаружи, мрачном, великолепном и абсолютно ненормальном. Прошлая ночь крутилась в моей голове на повторе. Я прикусила губу и попыталась выкинуть из головы воспоминания о горячей воде и холодной плитке. Черт, если кто и мог вызывать зависимость, так это он. Наркотик, созданный специально для того, чтобы сводить меня с ума.

— Миссис Мэллори? – Магда позвала меня из-за спины.

Я повернулась, чтобы посмотреть, что она принесла мне примерить, и замерла.

Огромная белая груда кружев и шифона лежала на ее вытянутых руках, а за ее спиной стояла другая ассистентка, держа длинный шлейф, расшитый жемчугом.

Это было свадебное платье.

Свадебное платье.

— Здесь, должно быть, какая-то ошибка. Это не может быть для меня, – услышала я свой голос откуда-то издалека.

— Никакой ошибки нет. Мистер Чернов не пожалел денег на платье Вашей мечты. Вам очень повезло. Это платье – личный подарок московского дизайнера Александра Злавина. В этом году он был фаворитом Недели моды в Нью-Йорке, – сказала Магда, совершенно не заботясь о моем надвигающемся срыве.

— Нет, это ошибка, – повторила я, отступая к шторе, ведущей в остальную часть магазина, подальше от кружевной белой пены.

Магда хмуро посмотрела на меня, выдвигаясь вперед с платьем. Другие ассистентки окружили меня, как сотрудники службы контроля за животными, собирающиеся загнать в угол вырвавшуюся дикую кошку.

— Мистер Чернов заверил меня, что вы женитесь через пару дней.

— Нет! Я нет! – я остановилась, когда уперлась спиной в штору.

Я подумала обо всех мужчинах за пределами примерочной, не только о Максе и тех, кто охранял нас, но и о Кирилле, самом дьяволе. Я была одета не для того, чтобы пытаться сбежать, но, возможно, рискнуть стоило.

Мне казалось, что я разваливаюсь на части.

Я ходила как во сне с тех пор, как вернулась в Нью-Йорк. Я успокаивала себя тем, что в какой-то момент разберусь со всем. Я пойму, как поступить с беременностью, с Кириллом, со всем этим. Но свадебное платье было как огромная, звонкая пощечина. Реальность надвигалась на меня, и спасения не было. Неужели я собиралась выйти замуж за мужчину, который похитил меня, и не один раз, а дважды, обрюхатил, чипировал и накачал наркотиками?

Истерика в моей груди нарастала горячей волной.

— Дальше я сам, – сказал Кирилл, его глубокий голос раздался прямо позади меня.

Твердая грудь прижалась к моей спине, зажав меня в ловушку.

Я обнаружила, что моя голова трясется туда-сюда, а в горле клокочет внезапная мольба.

— Пожалуйста… Магда, верно? Ты должна позвонить в полицию прямо сейчас…

— Оставьте нас, – рявкнул Кирилл.

Ассистентки поспешили подчиниться, а Кирилл протиснулся дальше в примерочную. Моя рука метнулась к его лицу, прежде чем я успела остановиться. Я влепила ему пощечину так сильно, что моя ладонь загорелась, но он едва пошевелился. Он пристально смотрел на меня сверху вниз, и я дюйм за дюймом впитывала его гнев.

— Что, черт возьми, происходит? – потребовала я.

— Могу спросить тебя о том же, – парировал он.

— Я не выйду за тебя замуж, – категорично заявила я.

Губы Кирилла скривились в мрачной усмешке.

— Посмотрим, принцесса.

— Ты даже не спросил меня. Тебя совсем не волнует, чего я хочу?

— Я забочусь о твоей безопасности, так что, да, в данном случае не волнует. И признаешь ты это или нет, ты всегда планировала выйти за меня замуж, Молли, и со временем ты меня простишь. Я просто сдвигаю сроки.

— Ты мог бы предупредить меня!

— Чтобы ты снова попыталась сбежать? Скажи мне, что это не было бы твоей первой мыслью?

От его слов возражение вылетело у меня из головы. Разве не это был мой первый инстинкт? Сбежать?

— Я не обязана тебе ничего говорить. Я не хочу выходить за тебя замуж, – выпалила я.

На его сильной, упругой челюсти дрогнул мускул, выдавая его огорчение.

— Раньше ты хотела этого. Раньше ты любила меня больше всех и прощала мне все. Что изменилось?

— Ты действовал за моей спиной и принимал решения за меня.

— Какого черта, Молли? Опять это? Если ты не заметила, я не повторял непростительный акт семяизвержения в тебя с тех пор, как ты вернулась. Как бы сильно я этого ни хотел, как бы отчаянно ни нуждался – я сдерживался. Ты не беременна, так что ничего страшного, верно?

Его слова окатили меня, как ушат ледяной воды, заставив молча хватать воздух ртом. Его глаза, обычно темные, в искусном освещении примерочной казались ореховыми. Изогнутые брови опустились, пока я пыталась найти ответ.