Беспощадный

— Да, можно и так сказать, — соглашается он, и это признание немного смягчает злость. — Но не забывай, что кое — кто тоже играл в опасные игры.

Чувствую, как краска заливает щеки, а по телу пробегает волна стыда и смущения. Да, я сама его спровоцировала своим поведением, но кто же знал, что все так обернется?

— И что теперь, Демиан? — дрожит от сдерживаемых эмоций — злости, обиды, страха. — Будешь стоять тут и обвинять меня во всем?

— Нет, конечно нет, Лисенок, — его голос снова становится мягким и вкрадчивым. — Просто открой дверь. Пожалуйста.

Это "пожалуйста" звучит почти умоляюще. Рука невольно тянется к дверной ручке. Открываю дверь и вижу его темный, хищный взгляд. Он смотрит на меня так, будто готов наброситься. Внутри все сжимается от волнения.

— Чего тебе? — выдавливаю.

— Почему ты сбежала? — хрипло спрашивает, делая шаг ко мне.

— А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? — огрызаюсь, пытаясь скрыть, как меня трясет от его близости.

Его глаза жадно скользят по моему телу, чувствую, как по коже бегут мурашки.

— Не увиливай, Лисёнок, — рычит он, подходя еще ближе.

В горле пересыхает. Он такой… властный. Но нельзя показывать слабость.

— Просто захотелось подышать, — выпаливаю. — А теперь, если не возражаешь…

Пытаюсь закрыть дверь, но он молниеносно выставляет руку, не давая мне это сделать.

— Мы еще не закончили, — говорит, вторгаясь в мое личное пространство.

— Тогда говори, что хотел, — выдыхаю.

Сердце вот — вот выпрыгнет из груди.

— Ты теперь моя, — слова бьют под дых.

— Что?! — ошарашенно переспрашиваю, ловя ртом воздух. — В смысле твоя?

— В прямом, Лисёнок, — ухмыляется, пожирая меня взглядом. — Ты принадлежишь мне.

Стою в ступоре, не веря своим ушам. Между нами столько всего было — безумный секс, случайные встречи, флирт, ссоры… А теперь он заявляет такое?

— Не веришь? — усмехается.

— Конечно нет! — взрываюсь. — Ты же сам недавно сказал не попадаться тебе на глаза! А теперь заявляешь, что я твоя? Ты в своем уме?

— Именно так, — спокойно отвечает.

— Это же бред! Ты не можешь просто объявить меня своей собственностью! — возмущаюсь.

— Я не о владении говорю, — парирует, приближаясь вплотную.

Его пальцы осторожно касаются моей щеки, и по телу пробегает электрический разряд.

— Твои мысли, твое тело — все твое. Только ты решаешь, хочешь ли разделить это со мной.

Стою, не в силах пошевелиться, полностью захваченная моментом. Что происходит? Как мы дошли до этого? И почему, черт возьми, мне так хочется сказать "да"?

Демиан наклоняется ближе, его горячее дыхание щекочет кожу на шее. Чувствую легкое, но электризующее прикосновение его языка и невольно вздрагиваю всем телом. По коже бегут мурашки, а внутри разливается предательское тепло. Его близость одновременно пугает и манит меня.

— Но давай будем честными, Лисёнок, — шепчет на ухо. — Мы оба прекрасно знаем, что от одного моего прикосновения ты уже вся горишь.

— Н — неправда, — слабо возражаю, но мое предательское тело реагирует на его слова помимо воли.

Кожа покрывается испариной, а дыхание учащается.

— Да? И ты хочешь сказать, что еще не промокла насквозь? — его сильная рука сжимает мою попу, вызывая новую волну дрожи.

Боже, что он творит со мной? Я не считаю себя ханжой, мне и раньше говорили всякие пошлости. Но из его уст эти грязные слова звучат просто непристойно, будто запретный плод. И это… неожиданно сильно заводит меня, как бы я ни пыталась это отрицать.

Решимость тает. Он прижимается ко мне всем своим мускулистым телом. Его губы почти касаются моих, и я ощущаю его пьянящий запах. Совсем потеряв голову от этого коктейля ощущений, закрываю глаза в предвкушении неизбежного поцелуя. Но вместо ожидаемого прикосновения его губ чувствую, как Демиан неожиданно отстраняется.

Открываю глаза и вижу на его лице самодовольную ухмылку, от которой внутри все переворачивается.

— Видишь, Лисёнок? Ты сама отчаянно жаждешь быть моей, — произносит с торжеством в голосе.

Его слова словно выливают на меня ушат ледяной воды. Меня захлестывает волна гнева, смешанного со стыдом. Да как он смеет так издеваться надо мной?! Я больше не намерена терпеть эти унизительные игры.

— Убирайся, — цежу сквозь стиснутые зубы. — Я не твоя собственность и никогда ею не буду. Ты не имеешь права так обращаться со мной.

Демиан удивленно приподнимает бровь, явно не ожидав такой резкой перемены в моем настроении и поведении.

— Говори, что хочешь, Лисёнок, — усмехается. — Но мы оба прекрасно знаем, как сильно ты меня хочешь. Твое тело не умеет лгать.

— Во — первых, хватит этих дурацких прозвищ. У меня есть имя, и я настаиваю, чтобы ты его использовал, — огрызаюсь. — А во — вторых, ты глубоко ошибаешься. Ты для меня никто, просто случайный знакомый. Не более того.

Он слегка улыбается, и эта снисходительная улыбка только сильнее разжигает гнев.

— Ты так яростно отрицаешь очевидное, потому что боишься признать правду? — в его взгляде неожиданно проскальзывает что — то похожее на нежность, от чего у меня на мгновение перехватывает дыхание.

— Нет, я говорю так, потому что это чистая правда, — гордо вскидываю голову, пытаясь сохранить остатки достоинства и не поддаться на его уловки.

— Ладно, — он примирительно поднимает руки, словно сдаваясь. — Я уйду… пока что. Но это еще не конец, Мелисса. Мы еще не закончили.

Он разворачивается и неспешно удаляется по коридору уверенной походкой. С грохотом захлопываю дверь, чувствуя мрачное удовлетворение от этого мелочного жеста. Хотя бы на время мне удалось его отшить и сохранить лицо. Но где — то в глубине души противный голосок нашептывает, что Демиан так просто не отступит. Он не из тех, кто легко сдается. И этот назойливый внутренний голос пугает меня больше всего, потому что в глубине души понимаю — он прав.

Глава 21. Мелисса

Устало вздыхаю, в очередной раз отвечая на назойливые просьбы Джины. Она уже несколько дней пытается выпытать у меня номер телефона Роя, ее настойчивость начинает действовать на нервы.

— Джина, ну сколько можно? Я же сказала, не могу дать тебе номер Роя без его разрешения, — закатываю глаза, чувствуя, как раздражение нарастает внутри. — Ты же понимаешь, что это нарушение его личного пространства?

— Ой, да ладно тебе! Не будь такой занудой, — хнычет Джина, плюхаясь на мою кровать с драматичным вздохом.