Бесприданница

А может мне просто не хватало педагогического опыта? Одно дело – воспитывать ребенка с пеленок, учить и показывать все на собственном примере. И совсем другое – подросток, которому другие люди привили определенные ценности, научили правилам и прочее. Ведь как известно – переучивать, сложнее чем учить.

– Поможешь мне здесь убраться? – Особо не рассчитывая на помощь сестры, сделала последнюю попытку к тому, чтобы приобщить ее к совместному труду.

– Истинные госпожи не должны делать уборку. Это работа для прислуги. – Гулла вздернула подбородок, и повернувшись вышла.

Мне показалось, или сестрица обозвала меня прислугой? Ну да ладно. Мне сейчас не до гордости. А вот от сестры ждать помощи не приходится. Жаль. Вот почему так всегда? Посторонние люди, то есть соседи, с горячностью откликнулись на мое предложение о сотрудничестве, а в родной семье я не встретила поддержки? С другой стороны, может и лучше, что это вскрылось сейчас. Мне стало предельно ясно, что рассчитывать я могу только на себя. Было бы значительно больнее, если бы сестра пообещала помочь, а в самый неподходящий момент отказалась. Впрочем, хватит уже об этом. Уборка сама себя не сделает.

И до вечера я мыла и перекладывала с места на место вещи. Вода от сажи вмиг становилась грязной и мне приходилось регулярно ее менять. Ох, и натаскалась я в тот день, но ближе к сумеркам даже воздух в кабинете посвежел. Осталось дождаться, когда все просохнет и завтра можно садится за чертежи. Напоследок я свернула в рулон шкуру, что лежала на полу и выбила ее палкой на улице. А пока она проветривалась, по-быстрому вымыла пол. Вот сейчас точно все!

На ужин кухарка порадовала нас густой похлебкой из рыбы и зерна. Это крестьяне принесли очередной улов. Я с удовольствием поела горячей и вкусной еды, после чего задумалась о мытье. Сколько я уже здесь? Голова чешется от грязи, а после сегодняшней приборки, от меня изрядно попахивает. Фу!

– Герд, помыться бы мне. – Обратилась к своей верной помощнице за советом.

– Так ведь я тебя недавно мыла-то. Когда ты в болезни лежала. Али запамятовала? – С искренним непониманием вскинула она брови.

– Ну с той поры сколько времени прошло? Может нагреем воды, да поможешь мне? Вон, у меня и волосы все в солому превратились. Прикасаться противно.

– Так уж и быть. Сейчас бочку сюда принесем, воды нагреем, да помоем тебя.

Чтоб вы понимали, бочка доходила мне до груди и перевернутая стояла на улице. Совместными усилиями мы ее притащили, а затем еще пару часов грели воду и наполняли. Залезать в нее нужно было по приставным ступенькам, а внутри бочки тоже были две полочки, на которые я вставала, чтобы покинуть местную “ванну”. Мыться на кухне сомнительное удовольствие, но мне уже было не до расшаркиваний. Вот разбогатеем и первым делом построим баню. А пока – довольствуюсь горячей водой и мешочком с мыльным корнем. Хоть освежусь, да одежду поменяю.

В итоге, если тело мне удалось относительно качественно вымыть, то как мешочками отмыть волосы? Я и так их шоркала, и к голове прикладывала, и няню просила о помощи – все едино. Только пыль да сажу смахнула. А еще волосы сильно перепутались. Я уже и забыла, как следует обходиться с длинными густыми волосами. В конце концов и сама намучилась, а перед сном, няня с трудом прочесала спутанные волосы гребнем и еще влажными заплела в косу.

Глава 24

Утром проснулась с ощущением счастья, в сравнительной чистоте. Хорошо бы сделать приборку в своих покоях. Вытрясти и проветрить постельное, помыть стены и полы, выгрести золу из камина, да хорошенько проветрить. Как много работы! Но сейчас не до того. И ничего не предвещало удара судьбы, что уже готовил для меня этот день.

Быстро оделась и, позавтракав горячими лепешками с травяным чаем, отправилась в кабинет. Первым делом растопила камин и, пока кабинет прогревался, начала подготовку. Чистой рыхлой бумаги обнаружила один лист, свернутый в рулон. Этого мне будет явно недостаточно для работы. Не уверена, что с первого раза удастся нарисовать схему и детали. Что же делать? А вот что! Использовать бумаги, что лежали не разобранными в сундуках. На одной стороне имелись записи, а вторая как раз пригодится мне в работе.

Перо и крошечный флакончик чернил, скорее напоминающий наперсток, нашла в столе. Пока приноровилась пользоваться, перепачкала все пальцы. Да еще и бумага постоянно рвалась под нажимом пера. В общем намучилась я изрядно, а результатом явилось изображение главной детали – шестеренки. Или зубчатого колеса, передающего вращательное движение.

Просидела до обеда, пока не вспомнила, что обещала сестрам и маме прогулку на свежем воздухе. Да и мне она пойдет на пользу, спина от долгого сидения затекла, а глаза от дыма и недостатка света начали слезиться.

Спустилась в покои матушки. Здесь как будто все по-прежнему: матушка смотрит перед собой, а сестры играют у нее на кровати.

– Обед скоро будет готов. Предлагаю перекусить и отправиться на прогулку. – Обращалась к матушке, но краем глаза увидела, как оживились сестры от моего предложения.

– А играть будем? – Это младшая Фрея заинтересованно поглядывала на меня.

– Конечно будем! Но вначале предлагаю помочь матушке одеться и спуститься вниз. – Перевела взгляд на нее. Нет реакции. Ну я и не рассчитывала, что за один день ее поведение изменится. Это долгая ежедневная работа. Поэтому просто обратилась к ней:

– Матушка! Я вчера прибралась в кабинете. Мне пришлось его занять на короткое время. Чтобы нарисовать схемы и механизмы для постройки лесопилки. Завтра обещались приехать соседи. Я покажу им первые рисунки, а они обещали помочь с плотниками и мастерами, которые возьмутся изготовить детали в натуральную величину.

И снова от женщины нет никакой реакции. Или для нее эта информация является несущественной? Попросила ласково:

– Составьте нам компанию на прогулке? Мы вчера об этом с вами говорили. – Погладила ее по руке. И ее рука слегка шелохнулась. – Матушка! Давайте мы поможем вам привести себя в порядок?

– Зачем? – Тихо спросила она.

– Мы все вместе спустимся на обед, а потом пойдем на прогулку. Снег почти сошел. Воздух наполнился ароматами земли и леса. Весна в самом разгаре, мы ее так ждали. Будет обидно сидеть дома в первые теплые денечки. Пойдемте гулять?

Пока матушка раздумывала, я повернулась к Гулле:

– Сходи на кухню, узнай, когда будет готов обед? И пусть подготовят залу – мы всей семьей будем обедать в ней. – Сестра недовольно фыркнула, и пробурчав, что мне недолго распоряжаться осталось, вышла за двери. О чем это она? Как бы то ни было, сейчас не время обращать внимание на ее непонятные обиды. Нужно вывести родительницу на прогулку, а после вернуться к работе.

Матушка тем временем обвела рассеянным взглядом покои, остановив его на одном из сундуков, что стоял у стены.

– Достань оттуда синее платье. Оно очень нравится Ингвару. – Показала она на нужный сундук.

– Может нижнюю рубашку еще переоденете? – Я положила рядом с ней на кровать требуемое платье из толстого сукна и свежее белье.

Матушка рукой провела по платью и уголки ее губ тронула еле уловимая улыбка.

– Обед уже готов. Сейчас растопят камин и можно садится за стол. – Вернувшаяся Гулла обращалась к матушке. На меня даже не взглянула. Ну и пусть так. Лишь бы не поднимала скандал. Сейчас совершенно не время.