Бессердечная фортуна

— Мам, мы прибыли, — крикнул Льюис.

— Я на кухне, — отозвалась мать.

Мы прошли через холл, гостиную и кухню, которая была такой же потрясающей, как и весь дом. Кухонный островок в центре кухни был размером с мою гостиную. Мои глаза расширились вдвое, когда я увидела холодильник из нержавеющей стали промышленных размеров и насчитала одну, две, три, четыре — четыре духовки.

— Мы принесли «Пино», — сказал Льюис, поднимая пакет с вином, когда мы полностью вошли в профессиональную кухню.

Но мое внимание привлекла красивая чернокожая женщина, стоявшая перед множеством кастрюль на плите. Нина Уоррен. Этта и Шарлотта явно пошли в нее. Ее волосы были уложены в удлиненное каре. Ее дизайнерское платье сидело так, словно было сшито специально для нее. Но именно ее поза, когда она повернулась на шпильках к нам, заставила меня увидеть настоящую женщину. Нынешнего посла в Организации Объединенных Наций, женщину с грацией и уравновешенностью в каждой черте лица.

— О, слава богу, — ответила его мать. — Открой ее, пожалуйста. Мне понадобится немного выпить прежде, чем я закончу с этим соусом. Он не идет на сотрудничество со мной.

Льюис достал из ящика стола открывалку для вина.

— Мама, это Натали.

Она положила ложку, которой помешивала в кастрюле, и подошла ко мне, чтобы обнять.

— Так приятно познакомиться с тобой. Льюис так восторженно отзывается о тебе, теперь и мои дочери тоже.

— Я тоже рада с вами познакомиться, мэм.

Она рассмеялась.

— Нина прекрасно подойдет.

— Три бокала? — Спросил Льюис, доставая их из шкафа.

— Определенно три, — ответила мать. — Нам всем нужно немного выпить, чтобы потом переварить мою стряпню.

— О, прошу тебя, — заявил Льюис, разливая вино. — Твоя стряпня самая лучшая.

Нина скептически посмотрела на меня.

— Обычно мы приглашаем шеф-повара, но я захотела сегодня сделать все сам. Если бы блюдо подгорело, мне бы было кого в этом винить.

Шеф-повара. Точно. Но мне даже не показалось странным видеть, как мать Льюиса сама готовила.

— Мама всегда готовит, — сказал Льюис, протягивая мне бокал. — Она сейчас слишком важничает.

— Никогда не меняй свои амбиции на домашнюю еду, — сказала Нина.

— Мы только что съели пиццу у меня дома. — Я пожала плечами. — Моя мама даже не может сделать яичницу, чтобы ее не сжечь. А отец до последнего служил в армии. Поэтому я научилась готовить самое необходимое довольно рано.

— А что ты любишь готовить?

— Паста была его фирменным блюдом. Лазанью. Также неплохо готовлю на гриле. Не спрашивай, почему мне разрешили так близко подходить к огню до окончания начальной школы.

— Мне нужно попробовать твою лазанью, — сказал Льюис.

Я рассмеялась.

— О Боже, во что я вляпалась? Тогда я воспользуюсь твоей кухней.

— Договорились, — тут же согласился он.

— Ладно, ты, — сказала Нина, указывая деревянной ложкой на сына. — Закатывай рукава и начинай резать овощи. Не думай, что ты можешь прийти сюда и не работать за еду. Твои сестры прибудут с минуты на минуту. Думаю, Чарли приведет мальчика.

— Кого именно? — Спросил Льюис. Он уже поставил свой бокал и, к моему удивлению, закатал рукава, чтобы начать резать овощи.

— А у нее он разве ни один? — Обеспокоенно спросила Нина.

Льюис бросил на меня удивленный взгляд. Очевидно, ответ был утвердительным.

— Вам не нужна моя помощь? — Предложила я.

— Ни в коем случае, — сказала Нина. — Ты же гостья. Льюиса нужно заставлять работать, но не его очаровательную подружку. Наслаждайся вином и сарказмом, который последует, как только появятся Чарли и Этта.

Лифт звякнул, объявляя о прибытии сестер, как только Нина упомянула их.

— Пришла беда, — пробормотал себе под нос Льюис.

Шарлотта и Этта появились из холла, по дороге болтая. Шарлотта держала за руку своего кавалера, мужчину, рядом с которым даже она казалась почти маленькой. Он был высоким и подтянутым, с черной кожей и коротко остриженными волосами. Был одет в джинсы и футболку, открывая татуировки, спиралью поднимающиеся вверх по его левой руке.

— Натали! — Взволнованно воскликнула Этта. На ней были черные джинсы, порванные на коленях, облегающая черная майка и вишнево-красная кожаная куртка.

Она притянула меня к себе, Шарлотта тоже меня обняла.

— Это мой парень, Броуди, — представила Шарлотта.

Этта фыркнула.

— Заткнись, Этти.

— Не обижайся, но я действительно не могу сдержаться. Это тот, который учится в Гарварде, или тот, которого «Я вернула для разнообразия»?

Шарлотта прищурилась.

— Я тебя ненавижу…

Броуди либо ничего не замечал, либо ему было все равно, Шарлотта потащила его к бару. Этта подошла и встала рядом со мной, забрав бокал Льюиса и тут же осушив его.

— Я хотел его допить, — сказал Льюис.

— Теперь уже нет.

— Соплячка.

— Придурок.

— Дети, — заявила Нина с преувеличенным вздохом. — Как только мои дети собираются все вместе, начинается головная боль.

— Я уже слышу, что мать расстраивается, похоже все собрались дома, — раздался мужской голос со стороны лестницы.

Я была так поглощена встречей с матерью Льюиса, что почти забыла об его отце. Я мало что знала об Эдварде Уоррене, кроме того, что он происходил из очень-очень богатой семьи Уорренов. Я даже не знала, что он белый, пока он не вошел в кухню, словно промчался ураган, и обнял жену. Он поцеловал ее между шеей и плечом.

— Не позволяй им расстраивать тебя, голубка, — прошептал он ей на ухо.

Нина улыбнулась, как влюбленный щенок, и обернулась к мужу.

— Эдвард. — Она выдохнула его имя, будто они снова были подростками. Любовь, совершенно очевидно читалась в их глазах.

— Фу, мам. Ну сколько можно? — Проворчала Этта.

— Боже, они опять целуются? — Спросила Шарлотта, возвращаясь на кухню, Броуди следовал за ней.

Нина засмеялась и отступила на полшага от мужа.

— Эдвард, ты ведь помнишь Броуди?