Бессильный чемпион

От расстройства желудок сжимает. Вот за что он так? Она весь день мучилась ради него, вытерпливала нападки отца. Чуть ли не на колени упала в его кабинете. Умоляла дать Артему шанс, искала доводы: да, неблагородный, но ведь невероятно талантливый, значит, кровь сильная и род только окрепнет от ее притока, я же не замуж за него сейчас выскакиваю, просто держусь рядом, хочу увидеть, пробьется ли в высшее сословие.

Весь день ждала как вечером встретит, как улыбнется радостно. Как обнимет за плечи… Вот и встретил!

Сглатывая горечь, Алла осматривает пустую парковку, точно проснувшись. Значит, поехал с этим мелким дворянином по своим мужским делам. Ну-ну. Нет, она понимает: у мужчин свои потребности, и закатывать истерики парню или мужу по этому поводу княжна считала себя не вправе. Она не возражает, отчего же он так груб с ней?

Озорная мысль вдруг охватывает княжну, разбавляя грусть. А посмотреть ведь можно? Одним глазком? Интересно, какой Артем Бесонов наедине с женщинами? Порывистый и бескомпромиссный или внимательный и обходительный.

Никакой дотошной слежки. Только глянет со стороны и тут же умчится назад в лицей, ляжет спать. Будет вспоминать в постели увиденные касания… Всего-навсего маленькое приключение. Ее не потеряют. В общежитии Аллы не схватятся до позднего вечера.

Откинув копну черных волос, княжна разворачивается обратно к машине.

– Ваше Сиятельство? – приподнимает брови водитель.

– Езжай осторожно за теми двумя, - Алла садится в салон и захлопывает дверцу. – Только чтоб не заметили.

***

Под прицелом разношерстого огнестрела нас троих заводят в спортклуб. Свинарник тот еще. Грязный пол, маты пошарканные, кожаные снаряды с заплатками. Арене-клетке посредине зала не помешал бы ремонт. И чистка от ржавчины.

Бандитов человек двадцать-тридцать. Видно, сходка сегодня. Вовремя мы заскочили. Из кобур вызывающе торчат рукоятки пистолетов.

– Маклауд давно молодых не топтал, - хохочет лысый громила весь в татухах. – Все бизнесмены да лавочники.

«Глазами Жамбы» разглядываю ментальное подбрюшье головорезов. Не циркуляция, а мусор. Большинство Новички, есть несколько Учеников, пара Воинов. Вот и Маклауд пожаловал из какой-то подсобки, на ходу штаны натягивая. Из приоткрытой двери раздаются довольные женские стоны. Вот там действительно сейчас топтали.

– А, прибыл, пацан, да еще и с друзьями, - Кмет встает напротив, руки опять в карманах. Оглядывает лицейскую форму Стаса, морщится. – Этого с водилой не троньте, еще окажется из знатных, не отмоешься. Ну, пацан, прошу на арену. Боря говорил у тебя штукенция навроде «устрашения» есть. Покажешь?

– Я другое покажу, - отвечаю лаконично. Нет большого смысла врубать фрактал Яка. Прожженному головорезу как Маклауду сильно не навредит, а остальная шушера меня не волнует.

Да и эффект неожиданности пропадет. Испугаю Яком, поджилками затрясутся, за стволы схватятся – зачем заставлять нервничать? Тут такая сейчас дружная атмосфера. Вот бандюги как весело хохочут:

– Орленок, мля, смотри-ка какой! – надрывается лысый.
– Маклауд, крылышки ему обдербань.

– Ну другое так другое, - не подает признаков расстройства главарь. – Хватит тянуть. Гоу в клетку.

Уже на арене задаю вопрос.

– Если вдруг – ну, вдруг – тебя сделаю – отпустят нас твои мордовороты? – Спрашиваю чтоб знать, сразу их всех мочить или пропустят.

Будь я один, уже бы всех принялся нагибать. Но Шершень может под пули угодить, да и водитель без доспеха, с шального попадания помрет.

– Сможешь меня переварить – гуляй на все четыре стороны, - раздабривается Маклауд. – Слышали, парни? Орленка не троньте.

Реплика вызывает у его дружбанов новый приступ веселья, который прерывается возней у входа.

– Шевелитесь, - слышу за клеткой глухой окрик. – Сегодня видно Птичий день. Орленок, теперь еще и ласточка.

Широкие бандитские спины расступаются, и под дулами пистолетов предстает Алла со своим водителем. Взгляды головорезов жадно скользят по ее затянутой в кожу попке. Меня охватывает злость.

– Княжна! – округляю глаза и в бешенстве оборачиваюсь к Маклауду.
– ТЫ. ПОСмел. ЕЕ. ПОХитиТЬ.

Пульсация фрактала Яка нарастает. Всплески псих-шторма разряжают воздух, зал накрывает коконом тишины. Отступив на шаг, Маклауд проговаривает:

– Вот оно, твое «устрашение», - глядя на меня щурится как на солнца. – Неприятно... Нет, пацан, девушка сама прикатила. Ей ничего не угрожает по простой причине – не связываюсь со знатью.

Бандиты с пушками застывают, из подсобки высовывается растрепанная женская головка. Озера-глаза сверкают испуганно и… с огоньком интереса. Найдя меня взглядом шлюшка Маклауда облизывается. Гребаный пикап-фрактал! Опять!

С трудом подавляю фрактал. Многогранники Яка вибрируют обжигающей астральное тело вязью, но успокаиваются. Сейчас главное контролировать ситуацию. Слишком много здесь стволов, надо уйти без массовой бойни.

Алла - еще одна причина не разнести этот хлев к чертовой матери.

– Арттём, - голос княжны подрагивает. Опять отдачей ее задел. Опять будет бегать за мной не по своей воле. Да что такое! – Прости, я сама пришла. Думала у тебя …мужские дела, - лицо ее вспыхивает.

Вздыхаю – что за нелепость.

– Самые мужские, как видишь, - хмычу. – Подожди. Сейчас разберусь и уйдем.

Макалуда уже окутало облако эфирной энергии.

– Давай уже поспешим, пока еще кто не заглянул.

Мерцающие зеленым водовороты живы поднимаются до потолка клети, бьют по прутьям. Там где техника скользит по металлу, остаются кипящие хлопья ржавчины. Так вот почему клетка такая задрипанная. Окисление. Маклауд – ходячая щелочь. Здравствуй, урок химии.

– Офигеть. Суперкислота, - удивляется Шершень, - Может, борборановая . Сильнее серной в сто раз.

Чо сказал?! Как мне это поможет, тупой ботан?

– Стиль Змиулан, - вторит выскочке Алла и в испуге прикрывает рот. – Кмет, точно. Артем, только не касайся его! Сожжет!

Спасибо, Аллочка. В этот раз даже не заикается бежать. Драка с Буйным научила.

Растет маленькая женщина, растет. Такую и родителям не зазорно показать, хе.

«Глазами Жамбы» улавливаю, как Маклауд врубает ускоряющую технику. Сияние живы сдает начало его атаки. Отскок, и бетонированный кулак разбивает вдребезги клетку за моей спиной. Обломки прутьев рассыпаются по арене, пузырятся и шипят как угли.