Бессмертная магия

— Это было много веков назад, — сказал Макани Файрсторм. — Ещё до твоего рождения.

Он имел в виду до её перерождения как Файрсторм, его врага. Он уже не видел в ней свою сестру, душу-близнеца.

— Вот они, — сказала Наоми, нарушив тяжёлое молчание. Она протянула Макани и Файрсторм по жетону в виде золотой монетки с магической гравировкой, болтавшейся на длинной цепочке.

Файрсторм провела пальцами по символам.

— Эти жетоны бурлят духовной магией.

— Это моя магия, — сказала Наоми. — При активации жетон создаст вокруг вас магический щит, сплетённый из моих заклинаний. Это должно защитить вас от осушения магии в аду, пока в жетонах остаётся достаточное количество духовной магии. Это может означать несколько часов или несколько минут. Без испытания в аду мы не можем сказать наверняка.

— Это твоя магия, — сказал Макани, надевая цепочку на шею. — Если заклинания в этой штуке хоть немного похожи на тебя, я совершенно уверен, что они не сдадутся легко.

— Ты только что назвал меня упрямицей? — спросила Наоми, усмехнувшись.

Он обнял её одной рукой и привлёк поближе.

— Да, но более изящными словами.

Она посмотрела на него из-под трепещущих ресниц.

— Как же сложно спорить с изящными словами.

— Знаю, — произнёс Макани ей в губы. — Именно поэтому я их использую.

Наоми мягко поцеловала его.

— Ну же, Ваше Величество, давай пошевеливаться, пока ты не применил ещё больше изящных слов из своего смертоносного арсенала.

Файрсторм наблюдала за ними с любопытством на лице.

— Что? — спросила Наоми.

— Мы так долго находились по разные стороны фронта, — ответила Файрсторм. — Я никогда не думала, что в лагере моего врага происходит вот это.

— Объятия и поцелуи?

— Эта ветреность. Эта лёгкость.

— В тёмные времена нужно немного света, чтобы двигаться дальше. Это напоминает нам, за что мы сражаемся, — сказала Наоми. — За что сражалась ты?

— Я сражалась за Дарксайра, — немедленно ответила она. — Я сражалась, чтобы мы были вместе в мире, который вознамерился нас разлучить.

Именно поэтому, узнав, что Дарксайр предал её и манипулировал ею, она утратила все причины сражаться бок о бок с ним. На самом деле, логично, что она переметнулась на другую сторону.

Макани предостерегал Наоми не доверять Файрсторм, ведь та, кто уже дважды переметнулась на другую сторону, может сделать это вновь при наличии правильного стимула. Им просто нужно помочь Файрсторм найти то, за что стоит сражаться. Нечто позитивное.

— Я попытаюсь доставить нас прямиком в крепость Героя на девятом кругу, — сказала им Наоми. — Перед тем, как мы войдём в царство духов, вам нужно активировать свои жетоны. Если они работают так, как планировали мы с Райли, они создадут вокруг вас поле, защищающее вашу магию, чтобы она не так сильно осушалась. Поскольку мы не знаем, как долго продержится магия, нам нужно пошевеливаться. И ещё, если на вас нападут, щиты примут урон на себя. Так что лучше всего избегать ненужных столкновений.

Рейн сказала Наоми, что она может выпрыгнуть в любой точке ада или Земли. Может, дело в знании, что она на такое способна — а может, её отчаянное желание спасти своих малышей от демонов — но когда она открыла завесу в этот раз, она не только могла видеть слои ада в данном месте. Она смогла перемещать линзы своего обзора на любое место в мирах.

— Идёмте, — объявила Наоми и потянула их через проход.

Они выпрыгнули на тропическом пляже девятого круга ада. Песок был пурпурным, пальмовые деревья — ярко-красными. Чёрные облака плыли по оранжевому небу. Всё это выглядело как инверсированное изображение; цвета были противоположностью нормы.

Наоми вытащила кинжал и подняла его в воздух. Чёрный кинжал не заблестел и не замерцал. И даже не загудел. Он оставался решительно пассивным.

— Вот тебе и привёл к другому кинжалу, — вздохнула она.

— Скорее всего, кинжалу нужно находиться ближе к своему собрату, и тогда он начнёт показывать нам направление, — сказал Макани.

Почему-то Наоми внезапно представила, что кинжал заговорит с ними как навигатор в машине. Она рассмеялась.

Макани и Файрсторм оба посмотрели на неё так, будто она умом тронулась.

— Простите. Теперь я в порядке, — проглотив последние смешки, она спросила у Файрсторм: — Ты знаешь дорогу до крепости Героя?

— Она прямо за этим холмом.

Они поднялись по песчаному холму, и их ноги на каждом шагу тонули в пурпурном песке. По дороге они проходили мимо колючих белых зарослей с лаймово-зелёными цветочками, которые сочились розовой жидкостью.

— Рейн всегда говорила, что не заключает сделок со смертными, — прокомментировала Наоми. Её шаги становились всё тяжелее и тяжелее. Да какой же высоты этот несчастный холм? — Она всегда непреклонно заявляла, что эти сделки ни для кого не заканчиваются добром.

— Несомненно, у неё есть какой-то потайной мотив, — ответил Макани. — Дело не только в кинжале. Что бы ни говорила Рейн, она могла сама его вернуть.

— Но каким может быть её потайной мотив? И почему она хочет, чтобы мы принесли ей кинжал? Если бы она хотела нас убить, есть способы и полегче.

— Когда это демоны искали лёгкие пути?

В его словах было зерно правды. Демоны жили ради изощрённых заговоров и дышали коварными схемами.

Рейн всегда напоминала им, что она демон — та, которой нельзя доверять. Наоми невольно подметила это сходство между Рейн и Файрсторм. Обе поразительно могущественны. Обеих предал кто-то близкий. И обе постоянно напоминали Наоми, чтобы та им не доверяла.

И всё же Наоми доверяла им. Ну, вроде как.

Они добрались до вершины песчаного холма. Наоми видела вдалеке крепость демона. Она выглядела как огромный замок из песка, но явно лучше укреплённый. Чтобы добраться до замка, им придётся преодолеть ещё много холмов — скользких, песчаных холмов, где не за что ухватиться. А её ботинки уже переполнились песком.

Вздохнув, Наоми зашагала по песчаной почве. Каждый холм казался круче предыдущего, на каждом следующем шагу обувь скользила ещё сильнее. Ноги Наоми отяжелели; ботинки ощущались так, будто к ним привязали камни. Она дышала так, будто ей на голову надели полиэтиленовый пакет.

Где-то между двадцатым и тридцатым холмом её догнала Файрсторм.

— У тебя живот вырос.

Наоми посмотрела на свой очень заметный округлый животик, вздувшийся под рубашкой и натянувший её до предела. Прежде чем она подошла к этой цепочке холмов, её живот был плоским. Это объясняло, почему с каждым шагом она чувствовала себя тяжелее. Она действительно становилась тяжелее.

Наоми схватила низ своей рубашки и разорвала на несколько дюймов, высвободив живот из-под чрезмерно натянувшейся ткани. Или внезапный рост её детей вызван причудливым течением времени в аду, или предупреждение Рейн оказалось правдой, и демонические принцы набрали достаточно силы, чтобы ускорить течение беременности. Что бы там ни было, им нужно поспешить. Вскоре будет уже слишком поздно.