Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Бессмертная жена, или Джесси и Джон Фремонт
Шрифт:

— Уверена, можем найти. Я завтра отправлюсь в Нью-Йорк и договорюсь.

— Нам нужно переехать в Вашингтон, ты понимаешь. Все документы там, в библиотеке конгресса.

— Мы это устроим. Ты взбодришься от переезда в Вашингтон. Это поможет тебе написать книгу.

На следующее утро она обнаружила, что издателей идея не воодушевила. Они говорили, что хотели бы видеть готовую рукопись, и отказывались выдать аванс для написания книги. Фирма «Белфорд энд Кларк» проявила больше энтузиазма. Отказываясь выдать аванс, она была готова подписать щедрый контракт и опубликовать рукопись немедленно после ее завершения. Джесси почувствовала облегчение, что может сообщить эту приятную новость мужу. Но как смогут они прожить в Вашингтоне год, необходимый для написания книги? Стоя на

носу парома Стетен-Айленда, она осознала, что ответ зависит от нее. Вновь она должна найти выход.

Перед ее мысленным взором возникла картина: она в библиотеке дома на Си-стрит в то утро, когда ее муж выехал в первую экспедицию. Том Бентон говорит:

— Никто еще не изложил полную историю исследования Америки… Думаю, что наш народ получил бы удовольствие от такой истории, Джесси.

Она была беременна Лили, когда отец довел эту идею до ее сознания; с тех пор прошло сорок четыре года, но никто так и не написал полную историю исследования Запада. Вот она, готовая, отвечающая ее целям идея!

Джесси рассказала Джону о контракте, постаралась представить в лучшем виде тот обескураживающий факт, что никто не захотел выдать аванс под авторские права, а потом села зарабатывать деньги, необходимые для проживания в Вашингтоне в течение года. Она сделала несколько неудачных заходов, но через неделю писала уже легко и регулярно, работая над двадцатью статьями об исследовании Америки и жизни исследователей. Четыре статьи нью-йоркские редакторы отвергли. Остальные шестнадцать купили. Получив нужные деньги, она перевезла семью в Вашингтон, где сняла на Дюпон-Серкл дом, окна которого выходили на зеленый участок Британской миссии.

Переднюю комнату на втором этаже она превратила в рабочий кабинет, где около окна, выходившего на восток, поставила письменный стол Джона, по другую сторону — обтянутый зеленой кожей стол для себя. Лили разместила свою пишущую машинку в нише. Джесси нравилось вновь работать сообща с Джоном. Они вставали в семь часов утра, пили чай с булочкой, затем писали до полудня, прерываясь для легкой закуски, возвращались на рабочее место в час и работали без перерыва до шести часов вечера. По просьбе Джона она написала краткую биографию отца, призванную служить введением, но основной текст она записывала под диктовку Джона, делая пометки относительно материала, который следовало бы включить. Лили брала написанное ею и перепечатывала на машинке. Корреспондент вашингтонской газеты «Стар» сообщал в газете:

«Генералу Фремонту уже семьдесят четыре года, а выглядит он на шестьдесят. Его волосы, короткая бородка и усы — белые, но его карие глаза — ясные и блестящие, как звезды, и цвет его лица смуглый, здоровый, как у ребенка».

Год прошел быстро и счастливо, они с удовольствием совершали путешествие в свое славное прошлое. Настоящее для них почти не существовало. Они не могли привыкнуть к изменениям в Вашингтоне. То, что Том Бентон считал вонючей грязной дырой в 1820 году, в 1886-м стало мировой столицей с тысячами красивых домов, парков, правительственных зданий. Практически все дорогие им памятные вехи исчезли: дом Бентонов, дом Хасслера с обсерваторией, стекольный завод; были застроены поля, по которым они бродили в дни перед свадьбой. Ушли в мир иной многие друзья — коллеги Тома Бентона в сенате.

Они хотели издать книгу в двух томах. Издатели поручили своим агентам заняться подпиской, но лишь немногие покупатели были готовы расстаться с двенадцатью долларами до публикации. Джесси была уверена, что, когда книга выйдет и в печати появятся положительные отзывы, она будет хорошо продаваться.

Книга вышла, но раскупалась плохо. Джесси старалась докопаться до причин: почему? Она понимала, что книга слишком дорогая, что значительная часть материала уже опубликована в их прежних докладах и широко известна, что издатели — новички в этом деле и не отличаются проницательностью; но все эти причины не давали удовлетворительного ответа, почему читатели не покупают «Мемуары» Джона Фремонта. Где-то в тайниках ума она догадывалась, что книга не удалась потому, что история обошла стороной Джона Фремонта, он жил

вне своего времени, как было и с ее отцом; новый молодой мир интересуется другими людьми и вещами.

За год настойчивой работы они не получили ровно ничего; издатели понесли убытки, выпустив громоздкую иллюстрированную книгу, и Джесси слишком поздно узнала, что контракт не предусматривает выплаты гонорара, пока издатель не покрыл свои расходы. Весь год она наблюдала, с какой радостью работает Джон, давая блестящий анализ исторических сил. В свои семьдесят четыре года он был таким же молодым и полным энергии как и в тридцать четыре. Теперь, не получив и доллара за свои длительные труды и лишившись возможности написать второй том, Джон заболел. Когда врачи сказали ей, что она должна немедленно отвезти его в страну с более мягким и теплым климатом, перед ней встала та же проблема, что тринадцать лет назад. Но теперь уже не было возможности быстро заработать деньги, чтобы вывезти его в Нассау. Она вынуждена была пойти на то, чего ранее чета Фремонт не делала: она посетила Коллинса П. Хантингтона, находившегося в Вашингтоне по делам своей Южно-Тихоокеанской железной дороги. Когда она рассказала Хантингтону об обстоятельствах, он тут же сказал:

— Вы должны поехать в Калифорнию. Вам следовало бы предоставить мой персональный вагон, но он уже арендован. Я приду сегодня вечером с железнодорожными билетами и необходимыми письмами, чтобы обеспечить вам приятное путешествие.

Вечером Джесси провела Коллинса Хантингтона в спальню, где лежал Джон. Узнав о цели визита, Джон разволновался.

— Ты не имела права поступать так, Джесси, — сказал он со слезами на глазах. — Мы не можем заплатить мистеру Хантингтону…

Хантингтон тихо сказал:

— Генерал, разве вы забыли, что наша железная дорога проходит по пеплу ваших лагерных костров и поднимается по склонам, которые вы преодолевали на мулах? Я думаю, что мы ваши должники.

_/9/_

Джесси сняла на Оук-стрит в Лос-Анджелесе увитый виноградными лозами дом из красного дерева, который стоял в центре широкого лужка с цветущими кустами. Здесь под теплым калифорнийским солнцем Джон поправил свое здоровье. Они жили тихо, редко выходили за пределы своего участка, принимали старых друзей, приходивших каждый полдень на чай. Джесси перестала писать, понимая, что изложила все свои истории. Но когда молодые историки вроде Джозиа Ройса обрушивались на Джона, обзывая его политическим авантюристом в Калифорнии, не имевшим секретных приказов, обычным разметчиком троп, не проводившим никаких исследований, она писала страстные статьи с опровержениями, которые публиковались в таких журналах, как «Сенчури».

Эти статьи принесли немного денег. Теперь каждый из сыновей присылал ежемесячно чек на небольшую сумму, и они жили со скромными удобствами. Она никогда не прекращала усилий провести через конгресс законопроект о выплате компенсации за реквизированный Блэк-Пойнт; и здесь, в мягком тепле Южной Калифорнии, она начала свою последнюю кампанию: добиться включения Джона в число пенсионеров, служивших в армии. Ее новые усилия казались более обещающими, чем когда-либо прежде: через палату представителей прошел законопроект о возвращении им покупной цены Блэк-Пойнта, предложение дать Джону пенсию генерал-майора было встречено благоприятно.

Джон становился все более взвинченным. Он разрабатывал планы, которые хотел обсудить со своими бывшими деловыми партнерами в Нью-Йорке; его присутствие в Вашингтоне будет полезным для включения его в список пенсионеров и проведения законопроекта о Блэк-Пойнте через сенат. Зимой 1889 года Джесси нехотя согласилась, что ему следует поехать на Восток. Она наблюдала, как слабеют его силы, ибо хотя в возрасте семидесяти семи лет его ум казался таким же активным, каким был всегда, она знала, что физические силы стали его покидать. Ей было нелегко выпустить его из-под своего хозяйского контроля, без резковатой, но эффективной опеки Лили, но держать вопреки его воле, когда он так нуждается в движении, значило бы нанести ему более тяжелый удар, чем разлука. Он намечал уехать на два месяца; у Джесси не было денег, чтобы сопровождать его.

Поделиться с друзьями: