Бессмертные. Путь Крови

«Хотя если бы я подходил по Крови, можно было легко найти экипаж сухогруза, – думал Дэниел, пытаясь заснуть, – если верить истории, конечно. И зачем я об этом думаю? Я нормально спал больше недели назад. Почему просто не уснуть?». Он закрыл глаза, пытаясь уснуть. Мысли кружились в голове, но усталость, наконец, взяла своё, опустив его сознание с блаженство сна, мертвецкого и быстрого.

Раз и утро. Он один в большой кровати. Его жена давно умерла, а Линия Крови не стала больше давать ему женщин. Да он и не хотел, в душевном плане. В физическом все было сильно наоборот, правда не после таких рабочих марафонов. Машина Грёз стояла на своём месте, дожидаясь своего оператора.

– Как бы ты упростила мне жизнь, – произнёс Дэниел и встал с кровати.

Сегодня главный вертайдер чувствовал в себе дикое желание работать, творить историю, но был вынужден до обеда выслушивать отчёты протекторов секторов, стоявших на особом контроле. Там погибли люди при разработке породы, там повредился охладитель на станции, и погрузка железных блоков задержалась на тридцать три часа из-за непродуманности системы охлаждения в месте обрыва, что вызвало недопоставку и остановку трех печей. Хоть они и успели очистить их к моменту подвоза груза, но завод не выпустил вовремя нужного количество пластин. Это, в свою очередь, критично уменьшило их запас на промежуточном складе, потому что пришёл аварийный заказ с другого завода – там противометеоритная защита плохо отработала и требовалась замена двухсот квадратных метров обшивки. И так далее, и до бесконечности.

Один взмах крыла, подумал Шерен-Лиес, а где-то улетела крыша, как и моя. Одно радовало – все проблемы были уже решены. Протекторы секторов меняются чаще, а вот вертайдеры нет. Надо поговорить с Рейнс-Логом насчёт этого дела. Хотя зачем себя обманывать – дело гиблое. Быстрее человек сдвинет галактику рукой, чем гильдия изменит правила игры. А они когда-нибудь меняли свои законы?

После протекторов пошли вертайдеры Восьмой и Шестой. Они доложили об успешных испытаниях «холодных реакторов», что, в конечном счете, должно уменьшить материальные затраты на прыжковые двигатели для кораблей. Это событие не могло не радовать. Внутри галактик планеты не были связаны Вратами, и преодолевать расстояние приходилось по средствам создания вокруг корабля пузыря, дающего возможность перемещаться с гораздо большей скоростью, чем свет. А это потеря времени на разгон, ускорение только по нужным траекториям, выход в вероятностной точке, а значит далеко от станций и планет, и главное дороговизна в плане ресурсов. «Холодные реакторы», конечно, не избавят от всего кроме последнего пункта, но это уже победа, ведь часть неиспользованных ресурсов можно пустить в другое место, коих существовало предостаточно.

Последними были представители гильдии. Как всегда задумчивые, переживающие все взлёты и падения каждого человека во вселенной, смотря на красные графики, и размышляя о грядущем. Докладчиком был не Рейнс-Лог, а хмурый мастер в сером балахоне из Десятой.

– Меня зовут мастер Рендел. Сорок лет я служу человечеству, – «Сейчас начнет повторять свои обеты». – Я слуга Крови, я слуга Жизни, – «Этот не сильно фанатичен походу». – Кровь начинает бурлить. Линии растут очень быстро. Такое происходит впервые за время моего наблюдения. Проанализировав последние десять тысяч лет, я пришёл к выводу, что приближается крупное потрясение. Я бы сказал крупнейшее. Ещё никогда скорость роста «ЭМ» показателя не была такой высокой. Отчёты направлены в Круг Крови, они все проверят и используют мой алгоритм на всем населении, но даже сейчас я бы предложил готовиться к катастрофе галактических масштабов, – «Этот монах вероятно прав, и виной этому гексары. Может не так и утопичны их желания Совершенства Крови».

– Спасибо, мастер Рендел. Я очень рад, что гильдии и человечеству служат настолько профессиональные и ответственные люди. Продолжайте свою работу, – Дэниел почти не слукавил, ведь угроза войны была реальна и без красных линий.

– Я слуга Крови, господин главный вертайдер Шерен-Лиес, – сказал мастер Рендел и сразу отключился, не дожидаясь ответа.

Видно, я недостаточно слуга Жизни, раз он не дождался ответа, подумал Дэниел, и лёгкая улыбка тронула его лицо.

Нормальный отдых после продуктивного рабочего дня, что еще необходимо верному слуге человечества? Тело, а главное мозг благодарило за это. Он лежал на заправленной кровати, читая историю освоения Десятой на своём планшете. Справа от него стояла светло-зеленая фарфоровая тарелка, полная крупного жёлтого изюма с сельскохозяйственного рая СХ – 10 – 5 – 4 – 3. Сладкие, не пересушенные, плоды без косточек разливали по телу тепло и радость. На прикроватной тумбе стоял графин и стакан, наполненный синеватой минеральной водой. Лучшая во всей цивилизации вода. Идеальный вкус, баланс минеральных солей и полезных элементов. Недра планеты были полны ей и били высокими гейзерами в Северных Горах. Человечество заселило тысячи планет. Тысячи сейчас раскапывало и взрывало, но все это великолепие мало кто видел. «Мы слуги Крови» – сказал про себя Дэниел и засмеялся в голос.

Он забыл про чтение и просто размышлял, поедая изюм и запивая водой. Ему вспомнился мастер Рендел. Достаточно высокий, с тяжёлым взглядом, басистым голосом и бледным лицом. Лицо у них у всех такое, кроме бестраферов. Какие у Рендела были волосы, он не помнил, да и зачем ему эта информация сейчас. Катастрофа, Рендел говорил о ней. Галактического масштаба. Ну да, Кровь бурлила, он это уже знал, но то, что сильно не представлял. Конечно, нужно брать в расчёт, что кровослужители истинные фанатики. Для них катастрофа – множественные отклонения от задуманного, но сейчас в человеческой жизни столько переменных, что сдвиги, скачки или падения Линий не казались ему странными. Один только сухогруз взбодрил пару сотен миллиардов человек, начиная с него самого. Ему припомнились великолепные дни разрешения данной проблемы, и сразу стало ещё приятнее от её положительного завершения. Возможно, оно и не полностью положительное, но на девяносто процентов точно. Остаётся найти причину сбоя и сухогруз. Эти два события внесут по пять процентов, и на душе станет ещё легче. Но когда это случиться Дэниел не знал, зато знал, что война близко, и какая она будет предположить сложно.

Мы забыли, как воевать, решил он. Последний конфликт был слишком давно. Агрессоры либо зажаты в своих узких пространства договорами, либо уничтожены. Контакта с ними нет, как и желания его налаживать. Что у них происходит, как это происходит и для чего это происходит неизвестно. А оно нам надо?

– Надо, – вслух сказал главный вертайдер и переместил свое тело на край кровати, в сидячее положение.

5 Флинт

В просторной вахтовке – модуле, было чисто. Длинное помещение с двумя рядами одноместных кроватей, расположенных по обе стены рядом с окнами, стало светлым. Автоматика включила освещение, потому что сумерки опускались на вахтовый шахтерский городок. СБ – 10 – 4 – 1 – 1 – 3 была холодным и суровым миром ночью, а днем спокойной и тёплой планетой даже во время коротких зим. Вахтовки были одноэтажными и одноместными. Шесть толстых тросов удерживали строение, противостоя силе ночных ураганов, а солнечные панели, занимавшие поверхность крыши, наполняли аккумуляторы электроэнергией.

Флинт присел на соседнюю койку, скинув капюшон своего чёрного балахона. Напротив, бестафера расположились три шахтёра. Крупные мужчины с длинными бородами, смотрели на него, почти не мигая. Его лысая голова почувствовала приятную прохладу помещения. На этой планете ему дышалось легко, и он чувствовал себя комфортно. Сумерки напомнили Флинту о приближении ночи, а память вмятину на корпусе гостиницы, которую оставил ствол дерева.

– Как вы считаете, что побудило его перейти от мыслей к делу? – спросил Флинт.

Шахтёры замялись, но сидевший посередине, круглолицый и красный, как помидор, ответил:

– Откуда нам знать, что Маллик думал об этом?

– Вероятно, потому что любой человек думает перед тем, как что-то сделать.

Шахтёр рассмеялся, а затем его смех поддержали остальные.

– Это громко сказано. Может, Мал перепил или сбрендил. В тот день мы добурились до пятого километра, а там сплошь белый, с вкраплениями жёлтого, камень, – сказал правый.

– Исключено, психологическое здоровье в идеальном состоянии.

– А зачем вы про это спрашиваете? Стерилизуйте его и все, – выдохнул левый.

– Раскрытые причины кровопреступления, могут спасти множество Линий, – спокойно ответил Флинт и посмотрел в окно. Ночь стремительно приближалась, и теперь окончание опроса приравнивалось к его дальнейшей жизни.

– Последний вопрос: Маллик делился с вами планами или может, как-то подозрительно говорил?

– Нет, – ответил средний, а два других помотали головой в знак отрицания.

– Спасибо за уделённое время, – сказал Флинт. Бестрафер встал, а его примеру последовали шахтёры. Лёгкие кивки и Флинт, накинув капюшон, удаляется.

В этом вахтовом городке дорожки залиты бетоном, а не сложены из плит, поэтому гладкие и без стыков, даже на ответвлениях. Ветер усиливается, а солнце становиться красным. Через полчаса показалась вахтовка, служащая гостиницей. Бестрафер держит капюшон, срываемый ветром, и прищуривает глаза. Суровая планета, думает Флинт, понятно, почему у них трехсменка, а не четырёх. Девять часов темноты лучше не показываться на открытом воздухе.

Гостиница внутри такая же, как и остальные вахтовки, за исключением количества кроватей – их шесть. Окна уже закрылись, и только после того, как бестрафер открыл дверь, включилось освещение. Здесь он был один. Помещение использовалось не часто, но содержалось в чистоте. Его кровать стояла первой от входа по правую руку. Сняв балахон, он лёг на неё, оставшись в нательном белье. Балахон был убран в небольшой шкаф рядом с кроватью. Хлопковая кофта и штаны серого цвета были не слишком плотные, но и не просвечивались, как решето. До сна оставалось меньше часа, и он взял планшет. Планета находилась далеко от РОФГ, и связь поддерживалась через отправляющиеся и пребывающие корабли, которые беспрерывно перемещались между системами. Переданные им и посланные ему сообщения приходили с задержкой в четыре дня.