Бессмертный огонь

– Но… что… – задыхаясь, пролепетала Эми.

Ее руки замерли над ним, не касаясь. Кровь текла буквально отовсюду.

– Мы предупреждали, что смерч тебя растерзает. – Юмэй стремительно прошел мимо них и опустился на колени рядом с неподвижным Сарутахико.

Эми оцепенела от ужаса. Неужели Широ пострадал из-за ее шикигами? Из-за нее? Легкие сдавило от обилия нахлынувших чувств.

Широ, глянув на нее, улыбнулся:

– Ну, в конце концов, я истекаю кровью не зря.

За редеющими клубами пыли появилась еще одна тень, и Эми вновь охватил страх. В нескольких ярдах стоял Цукиёми со своими змеями-шикигами.

Широ тоже поднял взгляд. При виде амацуками он склонил голову набок.

– И что теперь, Цукиёми?

Стоило его имени прозвучать, как теплая сила, что почти успокоилась внутри Эми, опять разгорелась. Ее второй раз затопила ки Аматэрасу, безудержная, словно бурлящий прибой. Забрав у Эми власть над телом, Аматэрасу оттолкнулась от Широ и поднялась на ноги.

– Братец, – прошипела она, и единственное слово оказалось исполнено гнева. – Как ты смеешь?

– Аматэрасу… – начал Цукиёми.

– Как ты смеешь! – ветер взвыл, поднимаясь вновь. – Ты меня предал, и все же веришь, что спасением моей камигакари заслужишь прощение?

Цукиёми напрягся, его непоколебимое спокойствие дало трещину под гнетом ярости сестры.

– Я стремлюсь лишь оградить тебя от страданий. Ты должна понимать.

Она шагнула ближе, и вокруг нее захлестнулись порывы ветра.

– Страдать – значит жить. Стремиться, сражаться – значит познать страсть. Во имя спокойствия ты лишил бы меня и того, и другого. Твоя трусость мне отвратительна, Цукиёми.

Он вздрогнул.

– Что есть вечность спокойствия? – осведомилась Аматэрасу, сделав еще шаг. – Что есть вечность безжизненного, бесстрастного существования? Ты меня не защищаешь – а обрекаешь!

Она вскинула в его сторону руку, и Эми затопило ее яростью.

На запястье сжались пальцы. Невзирая на свои раны, Широ встал перед ней, загораживая Цукиёми.

– Довольно, Аматэрасу. Отступи, пока не рухнула из Такамахары.

– Она – моя камигакари! – рявкнула Аматэрасу в бесконтрольном гневе. – Я низойду, когда посчитаю нужным.

В глазах Широ что-то вспыхнуло. Он не шелохнулся, но его поведение вдруг изменилось – заходили желваки на скулах, во взгляде сгустились тени. И перед ней уже стоял не Широ.

А Инари.

– Не искушай меня, Аматэрасу, – угрожающе промурлыкал он. – Станешь мне опять перечить, и я сорву твое сердце с небес.

Гнев Аматэрасу дрогнул, разбавленный неуверенностью и долей страха. Она вскинула голову, взяв себя в руки, и вновь поддалась ярости.

«Аматэрасу! – вскричала Эми; буря чувств амацуками разрывала ее разум на части. – Прошу!»

Аматэрасу обратила внимание вглубь себя, и Эми ощутила миг, в который богиня о ней вспомнила – вспомнила о том, что с ней происходило. Ее окутало вспышкой света, и дух Аматэрасу отступил.

Пламя божественной ки угасло, из тела ушла сила. Эми пошатнулась, и Широ – Инари? – притянул ее в объятия. От слабости голова шла кругом, и Эми с трудом ее подняла. Ей было нужно увидеть его лицо.

Она впервые – не в чужих воспоминаниях, а в действительности – взглянула в древние глаза куницуками огня.

Ее сердце бешено колотилось в груди. Его непроницаемый взгляд пронзал ее насквозь, до самой души и даже глубже. Он был точно таким же, как ёкай, которого она знала, и все же совсем другим. Знакомый чужак.

Отчаянное желание коснуться его лица, дотянуться до губ и проверить, отличается ли его поцелуй от поцелуя Широ, потрясло ее. Щеки окрасились румянцем. Она могла отреагировать как угодно, так почему же первой мыслью оказалась именно эта?!

Он склонил голову, и на его лице мелькнуло нечто странное.

– Сусаноо, – позвал Юмэй, заставив Эми вздрогнуть от неожиданности, – пора уходить.

Инари, тоже вздрогнув, повернулся к Юмэю – и через миг снова стал прежним Широ. Древняя сущность отступила, куницуками погрузился в дрему среди забытых воспоминаний.

Черные тучи зло зарокотали. Огромная молния, сорвавшись с неба, ударила в камни за обломками хранилища.

Когда ослепительный свет угас, на валунах, свернув длинное тело кольцами, устроился великий дракон бури – истинный облик Сусаноо. Серебряные чешуйки блестели, из трещинок между ними лилось сияние. Вдоль спины изящно изгибались шипы, серебряная грива с темно-синей прядью ниспадала вдоль трети тела, узкую голову венчали рога.

Сапфировый взгляд скользнул по Широ и Эми к Юмэю, который закинул руки Сарутахико себе на плечи, поддерживая безжизненного куницуками. А потом дракон обратил внимание на Цукиёми – и оскалился, показав жуткие острые зубы.

Цукиёми смотрел на дракона под грохот прибоя и рокот набирающих силу небес. А затем амацуками склонил голову.

– Вам удалось спасти камигакари. Я не желаю вражды. Поступайте, как сочтете нужным. – Взгляд его темных глаз устремился на Эми, и на непроницаемом лице отразилось поражение.

Он развернулся и в сопровождении своих змей-шикигами направился к поместью.

Сусаноо поводил головой, словно размышляя над следующим шагом, а затем подался ближе. Когда Эми увидела дракона впервые – издалека, на фоне невероятного восьмиглавого Орочи, – он не казался настолько большим.

Она ошибалась. Он был громаден.

Сусаноо вытянул переднюю лапу, раскрыв смертоносные когти, и осторожно подхватил Широ с Эми. Другой лапой он забрал Юмэя и Сарутахико. А потом – взмыл в небо, и его длинное тело легко заскользило на воздушных потоках.

Плотно прижатая к Широ в драконьей хватке, Эми уткнулась в его плечо и стиснула в кулаках окровавленное косодэ. И, пока они неслись к облакам, а шум волн пропадал вдали, по ее щекам струились слезы.

Глава 9

Сусаноо летел без остановок. Внизу были только облака, вверху – звезды, и Эми утратила ощущение времени и расстояния. Она прижималась к Широ, пряча лицо от ледяного ветра. Грудь нещадно пылала.

Утомленные мысли путались, она заметила мир вокруг, лишь когда нутро оборвалось. Они падали. Огромный дракон устремился вниз, теряя высоту, и Эми с вялым удивлением заметила, что облака под ними рассеялись, открыв длинную долину среди заснеженных горных вершин.