Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Бесстыдница (Эксгибиционистка)
Шрифт:

– Почему?

– То, что она выбрала кинематограф, означает, что… между нами есть близость и взаимопонимание. И это меня, естественно, радует. Я благодарен ей за то, что она сохранила хоть какие-то чувства по отношению ко мне.

– Ты сказал, что ее решение тебя еще и огорчает.

– Да. Конечно, и огорчает тоже. Я же знаю, что такое жизнь в кино. Чего от нее можно ожидать. И я знаю, что надежды Мерри на то, чтобы обрести счастье, довольно призрачны. Себя мне, конечно, не жаль. Я сам выбрал эту дорогу, заключив сделку с дьяволом. В чем-то преуспел. Что-то потерял. Но когда начинаю думать о дочери, то понимаю, что именно того, чего я ей больше всего желаю и о чем

мечтаю, у нее не будет. Я тоже был всего этот лишен.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Джослин.

– Трудно сразу сказать. Можно составить целый список. Прежде всего, конечно, семья. Ты понимаешь, что я хочу сказать? Не просто сама семья, но сопутствующая ей жизненная стабильность. Возможность повзрослеть а состариться в кругу близких людей. Понимаешь?

– Но при чем здесь кинематограф? – переспросила Джослин. – Ведь не только у людей, связанных с кино, возникают трудности с семьей. Многие, очень многие лишены семьи и стабильности. Даже родственных корней. Я знаю.

– Да, я понимаю. Но в мире кино это более распространено, так что, избери она другую профессию, все могло бы сложиться иначе.

– Возможно, – сказала Джослин.

– Помню, о чем я мечтал, когда малышка только появилась на свет. Но все сложилось совсем не так. Я помню все, что тогда случилось. Ты, конечно, не виновата. Вина лежит только на мне. И еще на Элейн, частично. Но Мерри-то ни в чем не виновата.

– Да, ты прав.

– Знаешь, теперь я уже рад, что ты приехала. И что статью поручили написать тебе. Я ведь старался не думать на эту тему. Отгонял от себя прочь тягостные мысли. Возможно, еще потому, что теперь, когда Мерри тоже начала сниматься в кино, я почувствовал, что старею. А в твоем присутствии мне легче свыкнуться с этим, так что я могу думать о чем-то более важном.

– Я тебя прекрасно понимаю. Сегодня в студии, наблюдая за Мерри и вспоминая… нас, я вообще ощутила себя старухой. С тобой мне куда приятнее.

– Как она тебе понравилась?

– Трудно сказать. Ты же знаешь, как это делается. Снимают такими крохотными кусочками.

– Да, я знаю.

– Кстати, вспомнила. Она снималась в полуобнаженном виде для европейского проката. Я хочу спросить тебя уже как журналист: как ты это прокомментируешь?

– Для меня это несколько неожиданно. Позволь подумать… Ты могла бы написать, что раз Кляйнзингер считает ее достаточно взрослой для такого рода сцен, то она, должно быть, и впрямь достаточно взрослая, чтобы принимать подобные решения самостоятельно. Да и что тут такого? Кляйнзингер – самый безобидный старый волокита во всем Голливуде!

– Я знаю, – кивнула Джослин. – Но должна была задать тебе этот вопрос.

– Ну что, с работой покончено?

– Да.

– Отлично. Выпей еще вина.

– Спасибо.

Джослин пристально посмотрела на него, пока Мередит наливал вино – сначала в ее бокал, а потом в свой. Мередит был по-прежнему красив. Черты лица были, пожалуй, помягче, чем у Гарднера, но Мередит казался от этого еще привлекательнее. Причем возраст его только красил. Появившиеся морщинки делали его облик интереснее и благороднее, чем в самом начале карьеры.

– Я хотела попросить у тебя прощения, – сказала Джослин.

– За что?

– Я знаю, что ты меня не обвиняешь. Ты справедлив и благороден. Но прежде мне это и в голову не приходило. Теперь же, когда ты про это сказал… Да, ужасное совпадение…

– Что именно?

– То, что случилось тогда с нами. И как случившееся отразилось на судьбе Мерри.

– Не стоит об этом думать, – произнес Мередит. – Мы же не хотели причинить ей боль. Как сказал Шекспир? «Но боги правы, нас

за прегрешенья казня плодами нашего греха». [23] Хотя не всегда выходит именно так. Нам так просто привычнее думать. В той же пьесе он выразил это иначе, более жизненно. «Как мухам дети в шутку, нам боги любят крылья обрывать».

23

Шекспир. «Король Лир». (Пер. Б. Пастернака.)

– Мне, кажется, это уже звучит не столь зловеще.

– Нет, наоборот. Так, во всяком случае, я считаю. Ты только подумай немного над этими строками, и ты поймешь, насколько мы все беспомощны, бессильны и одиноки.

– Мне вовсе не одиноко тут с тобой.

– Возможно, – согласился Мередит. – Даже в нашем безумном мире выдаются порой спокойные минутки. Не хочешь бренди с кофе?

Чуть поколебавшись, Джослин ответила:

– Хочу, но предпочла бы, чтобы мы поехали ко мне.

– Увы, не могу.

– Почему не можешь?

– Меня ждут на приеме, на который поехала Нони.

– Господи, неужели ты не можешь от него отвертеться?

– Нет, – покачал головой Мередит. – Возможно, я не должен тебе это говорить, но я живу здесь с ней. А наша встреча… Понимаешь, это вроде трюка старого игрока в покер. Показываешь лучшую карту, чтобы все подумали, что ты блефуешь. Я показал тебе Нони, потому что это был лучший способ, чтобы тебя одурачить. Прости, пожалуйста.

– Ничего, – сказала Джослин. – Тебе не за что извиняться. Но и голову из-за нее терять тебе тоже не пристало.

– Увы, ничего другого мне не остается. Ей девятнадцать. Мне – пятьдесят два. Кроме нее, меня больше ни на кого не хватает. Не знаю, можешь ли ты в это поверить?

– Поскольку мне больше ничего не достается, остается только поверить, – с наигранной веселостью произнесла Джослин.

Она встала из-за стола. Мередит тоже поднялся.

– Разве тебе уже пора? – спросил он.

– Да, мне лучше уйти, – сказала Джослин.

Как ни в чем не бывало она запечатлела на его щеке поцелуй, пытаясь скрыть досаду и разочарование. Затем, медленно и небрежно вышагивая, она покинула ресторан, пересекла вестибюль и не спеша вышла к стоянке.

Вернувшись в мотель, Джослин плюхнулась в кресло, закурила и поняла, что не может больше оставаться одна в пустом номере посреди голой пустыни. Она поспешно собрала вещи, покидала их в дорожную сумку и погнала автомобиль в Лос-Анджелес.

Десять дней спустя, ближе к вечеру Мерри позвонил Артур Уеммик. Она только что вернулась со съемок. Телефон она услышала еще с порога, подбежала и схватила трубку.

– Мерри? Это Артур.

– Да?

– Ты видела последний номер «Пульса»? Я имею в виду сегодняшний.

– Нет.

– Тебе нужно прочитать. Прислать его тебе?

– Нет, я могу выйти и купить, – сказала Мерри. – Так будет быстрее. Так что спасибо, не беспокойтесь.

– Хорошо. Только перезвони мне, когда прочтешь, ладно? Если не застанешь меня здесь, то я буду дома.

– Хорошо, – сказала Мерри. – А что… Очень плохо, да?

– Да, хорошего мало.

– О'кей. Спасибо, что предупредили.

Мерри положила трубку и спустилась к машине. «Пульс» она купила в киоске на Сансет-стрип. Развернув журнал прямо в машине, она начала перелистывать страницы с конца, пока не нашла раздел «Зрелища и развлечения». Читая статью, Мерри чувствовала, как выступившие капельки пота легонько пощипывают кожу на лбу и на верхней губе.

Поделиться с друзьями: