Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга третья

— Да, мама, обещаю тебе! — сказал я вслух. — И я очень люблю тебя! Царствие тебе Небесное!

Искорка радостно крутанулась и понеслась вверх, стремительно догоняя остальных. Те уже взмыли под самый купол, на мгновение замедлились, дожидаясь отставшего, потом прошли сквозь купол и исчезли. Свет медленно угас и в полутёмном помещении храма теперь казалось темнее, чем в пещере.

— Не сдерживай себя, — тихо произнёс за моей спиной отец Николай.

Я и так уже был на грани и последовать его совету было не сложно. Тупо сел на пол, закрыл лицо руками и дал волю чувствам. Кроме невероятной тоски по слишком рано умершей маме, была ещё и радость, я дал её душе свободу. Священник не трогал меня, пока я не успокоился, потом предложил помочь встать, но это уже лишнее.

— Какие у тебя дальше планы? — спросил он, убедившись, что я в порядке.

— В Самару, с отцом мириться.

— Это хорошая мысль, Паша. А кто твой отец и из-за чего вы поругались?

— Да не то, чтобы поругались, — я посмотрел в глаза священнику.

Пожалуй, это единственный малознакомый мне человек, которому я могу довериться. Я вкратце рассказал ему, объяснив это нехваткой времени, но он быстро меня понял.

— Правильное решение, Паша, — кивнул он, когда я закончил. — Езжай, Бог тебе в помощь.

Я от души поблагодарил Николая, оставил на стойке иконной лавки неплохую сумму для нужд храма и вышел с территории. Друзья утомились меня ждать и мирно дремали в машине. Меня не было больше часа, давно стемнело, ехать сегодня в Самару не имело большого смысла. Теоретически можно попроситься на ночлег в пристройке церкви, но в гостинице однозначно будет комфортнее, для спартанских условий будет время. Мы нашли неплохой отель, поужинали в ресторане и разошлись по номерам.

Наконец удобная кровать, свежее постельное бельё, уютная комната. От накопившейся усталости я должен был сразу вырубиться, но последние впечатления не давали мне покоя. Я не был уверен, видел ли я мать, была ли она вообще среди этих освобождённых душ, но я закрыл очередной гештальт и на душе стало намного легче. Вот только тоска разыгралась с новой силой.

Из Пензы выехали ближе к полудню, я дал друзьям как следует выспаться, ведь неизвестно, что ожидает нас впереди. Мы так и не переодевались в костюмы, а ходили в полёвке, ставшей за несколько дней нам родной. Люди в гостинице и на улице испуганно косились на нас, хорошо хоть разгрузки и амуницию мы сложили в багажник. В ближайшей округе не было никаких боевых действий и вторжений тьмы, поэтому люди в военной форме резали глаз.

Пока Андрей вёл машину, я решил покопаться в сети, листая новостные ленты. Куча противоречивой информации по поводу будущего концерна «Лада». Главные новые инвесторы в лице герцога Альтенбургского и князя Сугорского теперь по понятным причинам не при делах, счета и имущество арестованы, дети герцога подались в бега. Инвестиционные потоки в концерн резко оборвались и теперь завершение строительства нового цеха по производству гоночных болидов находится под угрозой.

Граф Строгонов же не отчаивается и старается выровнять ситуацию, изыскивая средства для завершения проекта. Выходит, что с ним всё в порядке, отличная новость. А с дисбалансом в концерне после исчезновения с моей помощью непутёвых партнёров, он легко справится. Он в этом деле так же хорош, как паладин в бою с нечистью.

Жаль, что я не знаю даже его номера телефона. Наизусть не помню, а свой аппарат я выкинул, как только ушёл из дома. Можно подключить к этому вопросу Витю или Борю, но я решил всё-таки не портить такое дело телефонным звонком, а найти его лично.

В город въехали после двух, отец должен в это время находиться в офисе, начну поиск оттуда. Одно только не учёл, охрану предприятия усилили и всех подряд на территорию не пускали. Даже мои попытки убедить охранника, что я его близкий родственник, не помогли. Выручила купюра большого достоинства, но внутрь всё равно не пустили, зато строгий дядька сказал, что Михаил Фёдорович Строгонов изволили уехать на обед. На вопрос куда, он пожал плечами и ушёл обратно в сторожку.

Когда мама была жива, на обед он приезжал домой. При Софье он сначала тоже так делал, но потом всё чаще обедал в ресторане. Я знал его любимый, он был ближе всего к окраине, за которой размещалось производство, и достаточно фешенебельный для людей такого уровня. Ресторан «Григорий Распутин» пользовался спросом у богатого сословия Самары. На парковке не было ни одного задрипанного концепта, только дорогие машины и лимузины. Боюсь даже представить, какой счёт тут принесут за обычный обед без изысков.

Машину отца я нигде не увидел, но, вполне возможно, что он её сменил. Персонал заведения всполошился, увидев человека в полевой военной форме, что в корне не соответствовало дресскоду. Я попросил пригласить метрдотеля, которому всучил несколько купюр так, чтобы никто не видел. Он уверял меня, что графа Строгонова здесь нет, но мне не понравилось сомнение в его взгляде. Тогда он разрешил мне осторожно осмотреться, чтобы не распугать высокопоставленных гостей. Зря я не поверил, отца я так и не нашёл. Или он сменил любимый ресторан, или решил снова обедать дома.

Ситуация уже начинала немного раздражать, уже пожалел, что не узнал его телефон и не договорился о встрече. Блуждать по всем элитным ресторанам Самары дело долгое, их здесь пара десятков. Поеду домой, а если его и там нет, тогда прибегну к плану «Б», позвоню.

Входить на территорию поместья через тайный ход уже нет нужды, мы подкатили к центральным воротам, которые оказались открытыми. Не похоже на моего отца, который в последнее время стал очень осторожным. На площадке перед домом стоял тот самый лимузин, который я видел в последний раз. Он точно здесь.

— Один пойдёшь? — спросил Андрей. До этого он сопровождение не предлагал, чуйка?

— Нет, идите со мной, — ответил я. — Только немного поодаль, на всякий случай.

Немного напрягало, что я не увидел водителя в лимузине и охранника перед центральным входом. И всё это на фоне открытых настежь ворот. Ох, как же мне это не нравится!

Я поднялся по мраморным ступеням главного крыльца и открыл дверь. В холле никого, ни охранников, ни прислуги. Ерунда какая-то. Запах вкусной еды присутствовал, значит стол накрыли для обеда. По центральной лестнице, мраморные ступени которой покрыты совсем новой красной ковровой дорожкой, я начал подниматься на второй этаж, где находился обеденный зал. Вместо неторопливого разговора и звона посуды меня встретила гробовая тишина.

Стол был накрыт на четыре персоны, значит, отец кого-то ждал в гости, но в зале никого не было. Очень странно, я же прекрасно помню, что тарелки не наполнялись, пока все не займут свои места. Сердце колотилось в груди и соображалка спряталась в дальний угол, дав понять, что дальше как-нибудь сами, без неё.

Может внезапно возник какой-то очень важный вопрос, и гости прошли к отцу в кабинет? Тогда где прислуга, которая должна была накрыть тарелки колпаками, чтобы еда не остывала? И только сейчас я заметил торчащую из-под шторы туфельку. Я быстро подошёл и отдёрнул штору. Это была служанка, насколько я помню, её зовут Светлана, она появилась незадолго до моего исчезновения. Она была мертва.

Теперь я полностью уверен, что у отца проблемы. Я сначала не подумал, почему у входа стоит только лимузин отца, больше никаких машин. Ноги сами понесли к его кабинету. Дверь распахнута, на столе и на полу разбросаны бумаги, здесь явно что-то искали, но в кабинете никого, ни живых, ни мёртвых.

Ничего не понимаю. Ну, допустим, отец полностью отрёкся от статуса паладина и всего, что с этим связано, но ведь он оставался сильным магом огня, это я точно знаю! Если бы он в кабинете противостоял натиску напавших на него предателей, были бы следы пламени на мебели, дымились разбросанные бумаги, но ничего такого не было. Кабинет обыскивали без него.