Без дракона не продашь!

В голове зашумело и загудело, ноги стали ватными, и мне начало казаться, что я теряю сознание целиком. Плыву на границе миров. Еще чуть-чуть, и, вероятно, вынырну в неожиданном месте.

– Что за хрень?! – выпалила я, чувствуя, что медленно сползаю на пол. – Что за?!

Пространство вокруг «потекло» вслед за моим сознанием. Мебель в комнате, грозный дракон в дверном проеме стали мутными и словно нарисованными, ненастоящими. Я испуганно взглянула на штору, где должен был висеть Эдвард, но увидела только бордово-красное море, накатывающее на меня высокой волной.

Тяжело вздохнула и рухнула на пол.

Мне померещилось, что я слышу плачущий голос мамы. Более дурного знака сложно было придумать. На глазах навернулись слезы. Я всхлипнула и зажмурилась.

Однако мамины тревожные интонации, её жалобные «Наташа, Наташа, прости» не потащили меня на дно. Я словно родилась заново. Мамин голос выдернул меня из непонятного мрачного плена, и, я, часто задышав, обнаружила себя лежащей в карете на плече у Михаила.

– Что это было? – отодвинулась я от принца.

– Что? – невозмутимо переспросил дракон с темно-зелеными глазами.

Я осторожно переместилась от мужчины на противоположный край сидения и нервно сглотнула.

Что он со мной сделал?

***

Я подозрительно косилась на принца и судорожно пыталась собрать из каши в голове какие-нибудь стройные и порядочные мысли. Выходило крайне скверно. Сколько ни старалась, сложить из букв «ж», «о», «п», «а» слово «вечность» никак не получалось.

– Почему я на тебе лежу? – фыркнула и, дернув плечом, начала отряхиваться.

Не припомню, что мы с принцем настолько сблизились, чтобы я полюбила свернуться калачиком в его объятиях или задремать у него на плече.

Хотя сейчас с «припомню» у меня вообще невыносимо туго.

Я недоверчиво просканировала мужчину взглядом. Он явно что-то скрывает. Но чтобы понять, что именно, неплохо бы вообще хотя бы что-то понять.

– Не лежишь, - возмутился дракон и больно уколол глазами, вспыхнувшими искрами.

Будто за то, что я отодвинулась, мне положены не только хмурый взор вредного ящера, но и удары плетью. Михаил сжал губы и отвернулся к окну.

Сейчас, положим, уже не лежу! Но лежала же!

– А куда мы, кстати, едем? – наконец, нашлась я, перебрав в голове десяток вариантов и не найдя ни одного подходящего.

Его показное молчание не поможет мне разобраться в происходящем.

– За платьем, - буркнул принц, повернувшись. – Ты же говорила, что в гардеробе нет ничего модного.

Я загудела вместо ответа, как допотопный компьютер. Тут помню, тут не помню.

Помню, что, правда, переживала из-за платья. Алый цвет – слишком яркий и вызывающий, привлекает лишнее внимание. Но сама ли я говорила эти слова? Или это королева шептала их мне на ухо?

Попробовала вспомнить, но только дернулась от резкой боли в голове.

– Ай! – вскрикнула я и помассировала оба виска.

У меня же не инсульт, правда?! С инсультом я бы вообще ничего не соображала. Наверное.

– Болит? – забеспокоился принц и потянул ко мне пальцы.

От их вида меня вдруг резко передернуло. Какое-то болезненное дежавю. Сердце сжалось от страха.

С каких это пор я боюсь, что он ко мне прикоснется? И почему боюсь?

Снова помассировала виски. Задышала медленно и спокойно, как учила мама. Глубокий вдох, а выдох вдвое длиннее. Однако лучше не стало.

Как-то странно я себя чувствую. Вроде я, а вроде – нет. Что-то с головой не то.

«Как бы вместо платья, Мишута не отправил меня покупать смирительную рубашку, - хмыкнула про себя. – И в дурку не сдал».

Попробовала вспомнить, что произошло до того, как я очухалась в карете.

Увидела Михаила в дверях, его недовольный хмурый вид. Он зачем-то ударил в ладоши, и моя крыша пустилась во все тяжкие.

Но если связь между хлопком и поехавшей кукухой? Непонятно.

Мама рассказывала, что логика у психически больных искажается. Они интерпретируют факты по-своему и связывают между собой несвязанные события.

Надеюсь, я не того самого…

– Иди сюда, я помассирую тебе виски. Станет легче, - настойчиво произнес чешуйчатый, притянул к себе мое обмякшее тело и обвил руками.

От его мягких прикосновений ко лбу, неожиданно стало немного легче. Нарастающая паника в голове притихла, словно пальцы Михаила остановили очаг распространения заболевания.

– Что ты со мной сделал? – осторожно спросила я, но дракон не ответил.

Только почувствовала, что его сердце забилось чаще. Хотя мгновение назад стучало спокойно и равномерно.

– Наш семейный лекарь советует это заклинание при нервных переутомлениях, - приподнял меня принц, затем вытащил из кармана клочок бумаги и черный мелок.

Увидев их, я снова беспокойно дернулась. Ну, прямо, дежавю на дежавю, и дежавюхой погоняет.

Мужчина вывел слова на бумаге и протянул мне.

– Натта, ты слишком переживаешь из-за нашей свадьбы, - уткнулся он губами в мой висок. – Переживать абсолютно не о чем.

Ага, и почему я тогда себя чувствую, как жертва удава? Руками обвил, вот-вот задушит и проглотит.

– Знакомое заклинание, - пискнула я, увидев буквы.

– Все заклинания выглядят одинаково, - выдохнул мужчина, будто стараясь скрыть волнение. – Наверняка, ты видела что-то похожее в магической лавке у другого лекаря. Черный мел состоит из угля вековых священных деревьев. Бумага содержит частицы магических трав и наговоры колдунов-отшельников, посвятивших жизнь только одной цели – магии. Оба предмета так и называются: «Базовый набор для заклинаний».

Я выхватила бумагу с наговором из рук принца и недоверчиво повертела.

«Похожа на рецепт от шамана из леса», - хмыкнула про себя.

– А разве не маг должен писать заклинание? – буркнула я следом.

– Это самый простой наговор, особых способностей не требует, - пробормотал принц. – Можешь и сама переписать, но когда поправишься. Если прочитаешь то, что я написал, возьмешь дополнительно часть моей силы.

– И научусь глаза в ночи зажигать? Или только хмурости прибавиться? – хихикнула я.

Чувство юмора не растеряла! Значит, буду жить.

– Читай, чтобы окрепнуть, - принц выдернул бумаженцию из моих рук и сунул перед глазами. – Когда ты сама активируешь созданное заклинание, магия работает мягче.