Без границ
Шрифт:
Назад они ехали молча. Все устали и пытаясь переварить увиденное. Автобус остановился у магазинчика, торгующего местным вином. Туристы вылезли и отправились за покупками.
– Жень, пойдем, хоть ноги разомнем, – предложила Надя, но Женя ничего не хотела. Она устала.
– Смотри тарзанка. – воскликнула подруга, – пойдем хоть прокатимся над горной рекой.
– Ну нет, катайся сама. Я устала.
– Ну пойдем хоть на телефон меня снимешь.
Женя еле встала со своего места. Ноги и спина ломили, как – будто до Озера она шла пешком.
Тарзанка стоила денег, и Надя позволила
«Вот так и мы – подумала Женя, – Все куда-то бежим, несемся, а жизнь проходит. Вернее, уже прошла. А что у меня было там, в той жизни, которую я прожила. Только заботы и трудные времена, которые никогда не заканчивались. Вернее, они кончались, а потом наступали новые. И снова нужно было, стиснув зубы, куда-то стремиться, чего-то достигать, чтобы выжить. А пожить для себя? А остановиться, оглядеться, чтобы понять зачем мне все это? Вся моя жизнь, это сплошной бешеный поток горной реки, бегущей по привычке с сотнями других струй по одной, кем-то проложенной колее, без счастья, впечатлений и, возможно, без любви».
– Женька! Снима-а-ай! – услышала она Надин крик и схватилась за фотоаппарат.
Надежда неслась прямо на нее с широко распахнутыми глазами. Со стороны казалось, что прыжок над пропастью совсем не страшный, но судя по выражению лица подруги это было не так.
Женя вдруг ощутила дикое желание пронестись с огромной скоростью над этой полноводной рекой и ощутить то, что ей никогда не приходилось испытывать. Она впервые захотела пойти против собственных правил, навязанных ею самой. Теперь, ей захотелось их нарушать.
Женщина решительно направилась к тарзанке.
– Ну что, сняла видео? – обратилась к Жене подруга, спустившаяся к реке.
– На смотри, а я пошла.
– Куда? – удивилась Надя.
– Пойду тоже прыгну.
– Ты серьезно?
– Конечно, – заулыбалась женщина, – иди снимай.
Женин настрой закончился, когда ее начали привязывать к страховке.
«Куда я, – подумала она с испугом, – мне скоро пятьдесят, а я как маленькая, пытаюсь кататься на каком-то не понятном и скорее всего, не достаточно надежном приспособлении. Вот бы посмотрела на меня Дашка».
Однако, отступать было поздно, и Женю понесло через реку, в ту самую сторону, где стояла ее боевая подруга. Сердце у женщины ушло в пятки, дыхание перехватило, и она завизжала во все горло. Она визжала так, что у нее заложило уши. А может быть их заложило от ветра, который на огромной скорости несся ей в лицо. Слезы брызнули из глаз от страха или испуга, а может быть от нового ощущения всеобъемлющего счастья и осознания того, что она это сделала. Она, приличная замужняя женщина, мать троих детей, читающая «Анну Каренину», летит на тарзанке в самом центре Абхазии и визжит, что есть мочи.
Ей вдруг стало весело и мир вокруг был более понятным и простым.
Болтающаяся над рекой Женька запрокинула голову к уходящему
за горизонт солнцу и что есть мочи закричала: «Е-ге-гей! Я люблю тебя, жизнь!»Давно она не испытывала такого жизненного подъема. Может быть впервые после рождения Дарьи. Ей казалось, что пока она прыгала прошла целая вечность и мир вокруг нее стал другим, а может быть она сама перенесла трансформацию.
Они приехали в Лыхны, когда совсем стемнело, вошли в огромное помещение с длинными столами. Что тут только не было: пряности, шашлык и вино.
Женька очень проголодалась и первым делом схватила самый большой кусок шашлыка.
– Ну, что подруга, – услышала она Надин голос, – за нас и наше замечательное путешествие. Надеюсь, оно будет не последним и все самое интересное в нашей жизни только начинается.
Заиграла музыка и начались национальные песни и пляски. Это было настолько прекрасно, что Женька разрыдалась.
– Ты что это? – удивилась Надежда.
– Не знаю, Надь. Мне так хорошо здесь, что совсем не хочется уезжать. Я хочу остаться здесь навсегда.
– Вот еще. Это ты просто много выпила. Не волнуйся, я тебя с собой заберу в любом случае. Когда мозги встанут на место ты мне еще спасибо скажешь…
А потом они ехали в свой отель и всю дорогу горланили песни. Это было на столько здорово, что сердце у женщин замирало от восторга. И вообще этот день был каким -то не похожим на другие. В Жениной душе происходило что-то непонятное. Старое потихоньку осыпалось, а новое еще не родилось, поэтому она так и не могла понять, что с ней происходит и почему ее душа запела.
Уезжая, Женина душа плакала, потому что, ее приключение заканчивалось. Впереди ее ждали серые будни, непослушные дети и муж, который за все время путешествия ей так и не сподобился позвонить. Женька, конечно, особо по нему не скучала, но все-же. Вот Надин Пашка, отзвонился им сразу же, как только они прибыли в Адлер, перед самой Абхазией. Потом Надя отчиталась ему, после заселения. В течение недели он звонил еще несколько раз.
– Надь, вот почему твой Пашка уже несколько раз тебе позвонил, а мой Виталька не разу?
– Не знаю, Жень, – внимательно посмотрев на подругу, сказала Надя – а с другой стороны, чего твоему зря деньги тратить. Ведь Пашка ему наверняка все про нас рассказывает.
– Надь, но вот твой Пашка не спрашивает ни у кого про тебя, а сам набирает номер, когда соскучится, а мой почему-то не звонит.
– Ну так возьми и сама позвони, если скучаешь.
– Нет, Надь, – сказала Женя задумчиво, – не звонит и ни надо. Может так даже лучше и на ее глазах появились слезы, горькие как ее скучная жизнь.
– Не реви, подруга, – похлопала ее по плечу Надежда, – все будет хорошо.
– Конечно будет, – улыбнулась Женя, – просто уезжать не хочется, вот я и реву как дурочка.
От вокзала Женя взяла такси. Экономить на транспорте она больше не могла, а звонить Виталию, чтобы встретил было глупо. Он и так ничего не успевал, все работал и работал. Развивая свой бизнес, муж так увлекся, что вместо страусиной фермы, которую создал еще в девяностых, продолжал и сейчас расширяться.