Без границ

– Ты молод, - сказала она.
– А я уже нет.

– Мне было сто и четыре года, когда меня убил йети, - с искренним и тёплым смехом напомнил ей Вульфгар.

– Да, но ты переродился и обрёл юность и силу, а также красоту, которая приходит вместе с ними. Ты можешь заполучить практически любую женщину, но всё-таки ты здесь. Почему?

–  Эплер виэн, - ответил Вульфгар после короткой паузы.

–  Эплер...
– Пенелопа тоже замолчала и задумалась над корнями этой фразы — она знала большинство диалектов севера и догадалась, что это утгардский. Но только сильнее запуталась, попытавшись перевести, и это отразилось на лице женщины.

– Оленьи лепёшки, - сказал Вульфгар.

– Ты считаешь меня оленьим навозом?

– Я считаю тебя честной, - ответил Вульфгар.
– Не только с остальными, но и сама с собой. Я считаю, что ты освежающе и чудесно эгоистична.

– Комплименты так и текут с твоих прекрасных губ, - покачав головой, с усмешкой отозвалась Пенелопа. Она отстранилась и посмотрела на него искоса.

– Может быть, эгоистична — неподходящее слово, но я не хотел тебя оскорбить, - сказал ей Вульфгар.
– Как раз напротив. Пенелопа Гарпелл знает, чего хочет, и старается это получить. Ты честна с собой и достаточно храбра, чтобы заявлять об этой честности окружающим. Ты разрываешь оковы привычек, традиций и... знаков.

– Знаков?

– Да, - ответил Вульфгар, кивнув. Теперь его мысли прояснились.
– Знаков. Они повсюду, в речи или на письме, законы и правила. Некоторые из них важны, некоторые есть просто потому что они есть, потому что их оставил кто-то, где-то и когда-то.

– Как оленьи лепёшки.

Вульфгар рассмеялся.

– Именно. И ни у кого нет храбрости или здравого смысла, чтобы избавиться от них. Но ты не наступаешь в них, нет. Пенелопа лишена притворства. У тебя нет никакой тайной стороны. Разве ты не понимаешь, моя прекрасная и чудесная подруга? Ты не просто та, кого я желаю, ты такая, каким хочу быть я сам.

Мгновение Пенелопа пыталась это переварить.

– Я твоя любовница или твой учитель?

– Да, и намного больше!
– заявил Вульфгар. Он игриво потянулся вниз и коснулся внутренней стороны колена женщины, затем легко, очень легко — может быть, даже не касаясь, просто дразня её кожу! — провёл пальцами вверх по внутренней стороне бедра.

– Ты моя правда, - искренне сказал он.
– Ты моя героиня.

Пенелопа развернулась и оседлала его, не отпуская взгляд. Она охнула, когда он подался вперёд, чтобы соединить их.

– Но вокруг так много красивых девушек, - сказала женщина, на этот раз просто играясь с ним.
– Разве ты их не желаешь?

– А что, ты мне когда-то запрещала?

Пенелопа запрокинула голову и хитро покосилась на него.

– Ты ревнуешь?
– с коварной усмешкой спросил Вульфгар.

Она вернула ему взгляд.

– Только если ты занимаешься этим без меня, - подразнила она и наклонилась вперёд, чтобы поцеловать его, и они держали поцелуй всё время, пока занимались любовью, долгий единственный поцелуй, затем слились вместе на простынях, чтобы заснуть в объятиях друг друга.

Спустя какое-то время Пенелопу и Вульфгара разбудил звук колокольчиков.

– Что?
– спросил великан, а когда осознал, где звонят колокольчики — сразу за дверью Пенелопы — рассмеялся.

– Ну конечно, - сказал ей мужчина, когда она поднялась на локтях и стряхнула волосы с лица.
– Простого стука в дверь тебе недостаточно.

– Это не моих рук дело, - заверила его женщина. Она перекатилась на спину, села и натянула на себя простыню.

– Госпожа, мы можем войти?
– раздался за дверью голос Громфа Бэнра.

Вульфгар недоумевал. Покои Пенелопы, как у большинства великих волшебников, обитающих в этом крайне необычайном здании, были надразмерными, карманами сверхизмеренческого пространства намного крупнее физической области, которую они занимали в Главной башне.

Но ему показалось, что Громф стоит сразу за настоящей дверью — несмотря на тот факт, что настоящая дверь сейчас находилась даже не на одном плане бытия с архимагом.

Или на одном?

– Волшебники такие странные, - проворчал мужчина.

– Входите, - ответила Пенелопа и взмахнула рукой. Дверь отворилась, впуская двух самых нелюбимых знакомых Вульфгара: Громфа Бэнра и Киммуриэля Облодру. Волшебники, с немногочисленными исключениями, нервировали Вульфгара, поскольку он их не понимал, но в сравнении с Киммуриэлем Громф был желанным гостем за ужином.

Двое дроу подошли к основанию кровати, Киммуриэль посмотрел прямо на Вульфгара и фыркнул с явным пренебрежением.

– У нас проблемы, - заявил Громф.

– Мы слышали, - ответила Пенелопа.

– Вы слышали о Кровоточащих Лозах и осаде Гонтлгрима, но мы говорим о другом, - поправил Киммуриэль.

– К Лускану идёт флот, огромная боевая армада, - пояснил Громф.
– Мы считаем, что Порт Лласт был разграблен, хотя вестей оттуда нет, а дальше флот отправился на север.

– К Лускану, - сказала Пенелопа.

– Похоже на то. Старший капитан Курт собирает корабли, чтобы принять вызов, чтобы мы могли по крайней мере узнать их намерения, - продолжал Громф.
– Мы подозреваем, что они собираются сразу же атаковать, но нам нужно знать больше об их диспозиции и силах.

Пенелопа кивнула.

– Я смогу всё это выяснить, - объяснил Киммуриэль.
– И я хочу взять тебя, Вульфгар, чтобы ты меня охранял.

– Конечно, - сказала Пенелопа, прижимая простыню к груди. Она посмотрела на любовника и пообещала: - Мы их остановим.

– Не вы, госпожа, - сказал ей Громф.
– Он. Вы отправитесь домой в Длинную Седловину.

Пенелопа нахмурилась и гневно взглянула на архимага.

– Громф не может...
– начала она.

– Отправляйтесь к Кэтти-бри, госпожа, - оборвал он.
– И защитите её.

– Она способна сама о себе позаботиться, - гневно ответила Пенелопа и могла бы продолжить мысль, но Вульфгар положил ей руку на плечо.

– Что вам известно?

– Эта тьма больше, чем вам кажется, - объяснил Громф, обращаясь скорее к Пенелопе, чем к Вульфгару.
– Пришло великое зло, у него есть задача и цель, и эта цель — избранные люди. Думаю, оно нацелено на мужчину, которого больше всего любит Кэтти-бри, но не могу быть полностью в этом уверен. Если это так, ей тоже может угрожать опасность, и поэтому я прошу вас отправляться к ней.