Без имени

Несколько раз меня допрашивает Марго, в основном я отвечаю на ее вопросы, мои же - оставляет без внимания. Я хочу знать, что произошло, почему все пошло не так, как планировалось изначально. В один такой день, когда меня ведут на допрос, я сталкиваюсь с Валерией, которую поймали во время налета на резиденцию. Ее выводят из кабинета, и мы сталкиваемся лицом к лицу.

– Предатель, - проговаривает она сквозь зубы, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на меня. Если бы не наручники и комиссар, сопровождающий ее, девушке бы ничего не помешало выцарапать мне глаза, и, судя по моему состоянию, я бы не посмела сопротивляться.

Вместо того чтобы придушить собственными руками, она плюет в меня. Именно этого я и заслужила.

Сначала допросы и дни в изоляции кажутся пыткой, но затем меня начинают навещать люди, о существовании которых я бы предпочла забыть. Первой оказывается Элеонора, она приходит, как раз когда я сплю, свернувшись калачиком, на железной койке. Если быть откровенной, я притворяюсь, потому что не хочу выслушивать то, что она собирается мне сказать, какое-то время она, молча, сидит напротив меня, сверля глазами. Я чувствую этот прожигающий взгляд, уверена, что ей стоит огромных усилий не разобраться со мной до суда.

– Наверняка, ты слушаешь меня, - тихо начинает она, - я знаю тебя достаточно хорошо и понимаю, что, вероятно, после того, как тебя поймали, ты напрочь забыла о сне.

Я хочу закричать, что она и понятия не имеет о том, кто я и что из себя представляю. Люди, которые действительно знали меня, были уже давно мертвы, а один, что остается в живых, ненавидит меня настолько, что, возможно, желает смерти. Разумеется, я остаюсь неподвижной, если начну с ней разговор то, потрачу последние силы, что у меня остались.

– Когда я забирала тебя из Чистилища, подозревала, что рано или поздно ты воткнешь мне нож в спину, по правде говоря, я горжусь тобой, тебе удалось перехитрить меня, обвести Дмитрия вокруг пальца и даже стать на какое-то время своей. Уверена, это стоило тебе немалых усилий, - она делает паузу, что дает мне возможность хорошенько обдумать каждое ее слово. Ее манера вести разговор отличается от обычной, Элеонора устала, поэтому от привычного высокомерия в ее тоне нет ни следа.
– Я чувствую себя виноватой перед Марго, что защищала тебя перед ней, ведь именно она спасла Совет от полного краха, после того как ты сбежала. Тебе бы следовало многому у нее научиться вместо того, чтобы ненавидеть.

Я напоминаю себе о необходимости дышать.

– Еще я бы хотела поблагодарить тебя, - эти слова приводят меня в недоумение, - помнишь мою просьбу в день твоей свадьбы? Взять ответственность на себя, выступить перед Безлицыми, предложить показать себя, - я не совсем понимаю, к чему она ведет, - своим предательством и связям с Мятежниками ты помогла осуществить задуманное, - она кладет что-то рядом со мной, - почитай, как только будешь готова.

Элеонора поднимается с места и покидает мою камеру, не сказав ни слова. Я слышу, как открывается и закрывается электронный замок.

Спустя несколько минут я раскрываю глаза, мой взгляд сразу же находит сложенную газету. Я сажусь и начинаю читать статью на первой полосе, где красуется фотография моей матери, а под ней подпись "Лидер повстанческого движения". У меня перехватывает дыхание, буквы сливаются, когда я понимаю, что случилось. В статье говорится о нападении Мятежников на резиденцию Безлицых, которое увенчалось успехом. Все члены Совета будут отданы под суд.

Элеонора смогла обернуть предательство в выгодном для себя свете. Теперь настоящие Мятежники будут казнены, а Безлицые продолжат быть у власти с той лишь разницей, что теперь их будут считать героями, спасших людей от тирании.

Отныне настоящие члены Совета - отважные Мятежники, осмелившиеся бросить вызов системе, а истинные повстанцы - Безлицые.

Меня будут судить не за предательство, а за причастность ко всем жестоким деяниям, которые успела сотворить моя мать. Оказывается, дети все же расплачиваются за грехи родителей.

В день суда за мной приходит Марго, она мой сопровождающий. Мы несколько раз мы виделись на допросах, которые, как я поняла, проводились с целью выяснить остался ли кто-то из Мятежников на свободе или же они заперли всех. Поскольку мне даже неизвестно точное количество повстанцев, то пользы от меня мало.

– Развернись лицом к стене, руки за спину, - велит Марго, она счастлива, мое заключение доставляет ей огромное удовольствие, спорить бессмысленно.

Я не ожидаю, что суд будет справедливым, мне даже не интересно, в чем меня будут обвинять, могу сказать лишь, что хочу положить всему конец.

– Элеонора сказала, что ты спасла Совет от нападения, как так вышло?

– Не сводила с тебя глаз, - Марго надевает наручники, а затем берет меня за локоть и выводит из камеры.
– Видела ту сцену, что ты разыграла перед Дмитрием, чувство к нему тебя подвели, - одно упоминание его имени причиняет мне боль.
– Я сразу поняла, что происходит что-то неладное, когда вы покинули резиденцию.

– Как тебе удалось нас найти?
– не унимаюсь я, все эти вопросы я задавала ей раньше, когда она допрашивала меня, но все время их игнорировала.

– Дело в водителе, которого ты подкупила, - ухмыляется Марго, - ты привыкла использовать метод пряника, хотя мой, способ кнута, на деле оказался куда эффективнее.

Я замолкаю, думая о том, что по моей вине пострадал еще один человек. Марго не оставляет меня в покое, она наклоняется ближе, чтобы только я могла услышать то, что девушка собирается сказать:

– Ты привыкла к мысли о том, что все мы злодеи, а ты - воин, вынуждена тебя разочаровать, не у всех героев бывает счастливый конец.

Здание суда переполнено. В прошлый раз заседание проходило за закрытыми дверьми, но сейчас все иначе. Вспышки фотокамер, вопросы журналистов и толкучка вызывают у меня гнев. Судить собираются не всех, кто напал на резиденцию, а только людей, которых Элеонора считает более опасными, людей, которых другие обвиняют во всех грехах Совета.

Мятежники, которых сейчас называют Безлицыми, полностью игнорируют факт моего существования. Джеминг не удостаивает меня и взглядом, когда нас, двенадцать человек, сажают за решетку в зале суда. Валерия держится рядом, исподлобья я подглядываю за ними, потому как опасаюсь, что кто-нибудь может кинуться на меня. В конце концов, я предала предателей. Звучит очень глупо, а на деле иначе не скажешь.

Все замолкают, когда судья заходит в зал и объявляет о начале слушания. Пока зачитываются материалы дела, я ищу в толпе присутствующих Дмитрия. Я понимаю, что от одного его вида мне станет еще хуже, но ничего не могу с собой поделать. На суд явились все Безлицые, кроме него. Я несколько раз просматриваю зал, надеясь и в то же самое время, опасаясь, поймать взгляд моего мужа, но его карих глаз так и не нахожу.

Сегодня мне вынесут смертный приговор, а на днях моя жизнь оборвется, похоже, он так сильно ненавидит меня, что не желает увидеть даже в последний раз. Думаю, я поступила бы так же. Такова человеческая природа, людям делают больно, поэтому они причиняют боль в ответ.