Без малейших усилий. Беседы о суфийских историях
Шрифт:
Между частью и целым всегда существует напряжение — это напряжение и есть сама жизнь. Река жизни течет между частью и целым, словно меж двух берегов. Между частью и целым живет Бог как тончайшее, нежнейшее напряжение. Внутри двойственности живет единство. Двойственность — это два берега, а единство — река между ними. Она не причастна ни одному из берегов и в то же время причастна им обоим — таков парадокс.
Часть всегда стремится отделиться от целого, но неизменно привязана к нему. Часть снова и снова убегает от целого, но ее корни остаются в целом — как у растения, которое тянется вверх, но укоренено в земле: оно хочет стать птицей, но держится за землю, пытается дотянуться до неба, но укоренено в земле. Только так и может существовать дерево — в тонком
Часть постоянно празднует свою свадьбу с целым и постоянно разводится с ним. В этом-то и заключается вся красота: расхождение и сближение, влюбленность и борьба — и все это происходит одновременно. Единство не против двойственности, на самом деле, единство объемлет двойственность, и поэтому в нем столько жизни.
Бог — это не мертвая концепция. Если бы Бог был одним целым, он был бы мертвой концепцией. Вот почему абсолют Гегеля — лишь мертвая концепция, это бог философов.
У Серена Кьеркегора, великого датского философа, есть удивительно прекрасные слова. «Боже, я молюсь тебе, но ты не бог философов. Я молюсь не богу философов, — говорит Кьеркегор. — Я молюсь Богу Авраама, Иакова и Иисуса. Бог философов мертв. Бог Авраама, Иакова и Иисуса — совершенно другой».
Бог влюбленного, бог поэта, бог почитателя — другой. Бог влюбленного — живой бог. Он полон противоречий, но все же в нем одном воплощена гармония.
Бог — это гармония противоречий. Бог — это расслабление в напряжении. Бог — это единое во многом. Бог — это бесформенное в форме, это безымянное в каждом имени.
У индуистов есть удивительное писание. Оно называется Вишну Сахастра Нам, тысяча имен Бога. Индуисты постоянно повторяют, что у Бога нет имени, и вот они пишут книгу, в которой просто перечисляют имена, и больше ничего. Вся книга состоит из тысячи имен Бога. Там перечислены почти все возможные имена. У Бога нет имени, и все же все имена принадлежат ему, потому что кому еще они могут принадлежать? Ваше имя тоже принадлежит Богу — а как же иначе, кому еще оно может принадлежать?
Только Бог и существует. Поэтому грешник — это Бог, и святой — тоже Бог. На самом деле между святым и грешником — запомните, между святым и грешником — существует гармония. Без грешников Бог был бы убогим, бесконечно убогим. Без святых Бог не был бы настолько богатым. Если останутся одни грешники, гармонии не будет, и если останутся одни святые, ничего скучнее, однообразнее нельзя вообразить. Музыки не получится.
Музыка возникает из напряжения между нотами, которые находятся в противоречии и все же не противоречат друг другу, которые существуют отдельно одна от другой и все же соединяются вместе. Если вы поймете это, тогда сон Хасана покажется вам воистину потрясающим. Бог сказал: «Хасан, ты все сделал правильно. Если бы ты выбрал что-то одно, ты бы упустил другое. Я дам тебе все это вместе. Я дам тебе часть внутри целого, и целое в каждой части».
Целое существует в каждой своей части. Часть существует в целом. В действительности часть и целое — это не две раздельные вещи. Между ними нельзя провести разделяющую границу. Часть растворяется в целом, и целое растворяется в части.
Но вы предпочли часть, вы сделали выбор — вы стали собой, выбрали «Я». И вы полностью забыли, что значит не быть собой, что такое не-«Я». Вы полны присутствия, а отсутствия не осталось, вот почему в вас не звучит музыка, один лишь шум. Те же самые ноты могут создавать дисгармонию — нужно всего лишь по-новому их составить.
У вас есть все необходимое, ни в чем нет недостатка. За свои тысячи жизней я не встречал ни одного человека, которой был бы лишен хоть какой-то малости. Возможно, вам не хватает правильной организации, но у вас все есть. Возможно, что-то находится не на своем месте, но никакой недостачи нет. Возможно, вы поместили А на место В, а С на место D, но весь алфавит в вашем распоряжении. Возможно, не хватает порядка, царит беспорядок, но все, что нужно, у вас под руками.
А ключ находится внутри вас. Ключ такой: пусть вас не будет ровно
настолько, насколько вы есть. Живите в глубоком противоречии. Возможно, вы никогда не задумывались над этим. Вы всегда старались жить очень последовательно. Вы стараетесь быть последовательными, а не противоречивыми. А в таком случае вы выбираете часть — так выбрали вы, так выбрали многие — и тогда есть конфликт, постоянный конфликт, потому что часть всегда выступает против целого. Когда вы делаете такой выбор, когда отождествляетесь с частью… именно это я и называю «Я», эго: отождествление себя с частью.Вы огромны, огромны как эта Вселенная, и все же вы пытаетесь втиснуться в маленькую норку. Для мыши самый раз, но для вас — слишком узко. Вы чувствуете себя несчастными. Вы чувствуете себя рабами. Вы чувствуете, что со всех сторон на вас давят стены, вы в темнице. И это вас злит, раздражает. Вы начинаете борьбу, стремитесь к разрушению, потому что жизнь кажется такой узкой, и она все больше сужается.
Рождается ребенок — и начинается сужение. Рождаясь, ребенок проходит через узкий проход, чтобы выбраться из материнского лона. С самого начала жизни начинается сужение, и затем оно продолжается всю жизнь, пока смерть не освободит вас — чтобы провести через новый проход — вы все время ощущаете себя в тесноте, вы не можете позволить себе расшириться. И чем дальше вы заглядываете в будущее, тем больше оно напоминает тоннель. Вы когда-нибудь заглядывали в тоннель? Дальний конец кажется очень маленьким.
Однажды я ехал с одним крестьянином в бычьей упряжке, и нам надо было въехать в тоннель, чтобы перебраться через реку. Мой спутник наотрез отказался. Он сказал: «Здесь-то ничего, сюда мы въедем, но взгляни на тот конец — как мы выедем оттуда?» Ему не доводилось бывать в тоннелях. Я попытался объяснить ему… но он сказал: «Говори, что хочешь, я и сам вижу, что здесь отверстие достаточно большое — мы проедем, но дальше оно сужается. Что же будет в конце? Ты хочешь смерти моих быков! Стоит нам заехать туда, и выбраться мы уже не сможем».
Смерть похожа на дальний конец тоннеля. Проход через лоно матери — это только начало, а затем жизнь начинает сужаться, и вот, в конце концов, вас просто нет. Это значит, что процесс сужения дошел до того, что человека в нем уже не найти.
Почему происходит весь этот процесс сужения? Из-за отождествления. Стоит вам начать отождествляться с частью, и тогда, совершенно естественно, вы будете отождествлять себя все с меньшей и меньшей частью. И в самом конце останется лишь мельчайшая часть, самая узкая часть мира — эго. Когда вы слишком присутствуете, слишком в своем «Я», когда вы — одно только «Я», это означает, что вы отождествляетесь с частью.
Хасан сделал правильный выбор. Он сказал: «Я не могу выбрать часть, все это время я был глупцом, предпочитая часть. Я больше не могу выбирать часть». Он, должно быть, был очень проницательным человеком, потому что обычно, если вы слишком отождествились с частью, вы начинаете склоняться к тому, чтобы выбрать целое. Элементарная логика. Из одной крайности вы бросаетесь в другую.
Очень многие поступали таким образом. Они пытались разрушить свое эго. Монахи в монастырях, традиционные индийские саньясины — если вы отправитесь к ним, вы увидите, что они пытаются убить свое эго, разрушить эту часть. Но они не знают одной вещи: если разрушить часть, весь путь к целостности также подвергается разрушению.
Это очень тонкий вопрос. Ведь жизнь очень, очень хрупка и таинственна.
Вы не должны отождествлять себя с частью, это верно. Но вы не должны и разрушать эту часть, потому что тем самым вы разрушаете фундамент.
Вот почему жизнь монахов так монотонна — это мое определение монаха: тот, кто живет монотонной жизнью. Он может и не жить в монастыре, а просто жить монотонной жизнью. Его монастырь — монотонность. Он живет жизнью одной-единственной ноты, других нот у него нет. Он не может достичь гармонии, потому что боится конфликта. Он пытается разрушить часть. А если вы разрушите часть, этим разрушением части вы полностью закроете для себя путь к целому.