Хекс Владимир

Прошли целые сутки с тех пор, как он пришёл в себя. С того момента, как он осознал, что уже длительное время стоит, тупо уставившись вниз. Тогда он не думал ни о чём - просто стоял, направив свой взгляд в асфальт. Полная Луна освещала окрестности не хуже разбитых фонарей. У него появилось ощущение, что он подобное уже видел... Эффект дежавю, или он действительно видел белые ночи? Так или иначе, это было единственное, что он смог вытащить из своей памяти. Он не знал ни того, кто он, ни где он, ни, тем более, почему он здесь... Внизу не было никакого движения, хотя он, судя по всему, и находился в центральной части города. Он присматривался к различным надписям и вывескам, но большинство из них было невозможно разглядеть. Ветер наверху был достаточно сильным, и всё норовил сорвать с него куртку. Он ещё раз осмотрел то, что связывало его с прошлым. Одной из найденных в собственных карманах вещей был паспорт на ничего не говорившее ему имя и с незнакомой фотографией. Он? "Зеркала, как ни странно, тоже нет" - не без сарказма подумал он... Второй "ниточкой" был обрывок бумаги с потёкшей от моросящего дождя надписью "всё будет хорошо"... Помимо этого в карманах обнаружилось немного денег и календарик с несколькими обведёнными датами и коряво записанным скраю адресом. Hа шее висел кулон с надписью "Metallica" и логотипом, с обратной стороны которого было выцарапано чьё-то имя. Он, похоже, был фанатом... Весь день он проходил по городу, подсознательно пытаясь найти хоть один знакомый образ, поймать хоть один взгляд, выдававший былую связь. Тщетно. Пойти по записанному адресу он так и не решился - сперва надо было всё обдумать... Он снова вернулся туда, откуда всё это началось - железные перила, вокруг - ни души, внизу - аналогично. Прошли уже сутки, а он всё ещё был никем. Он допил последние капли "Pepsi" и швырнул бутылку вдаль; сейчас последствия его ничуть не смущали. Единственное, что его сейчас волновало, помимо невероятно подавленного состояния - доставшееся от его "прошлой" жизни и не дающее покоя ощущение одиночества, и какой-то сильной вины, о которой он ничего не знал. Hе знал, но чувствовал, что она была. Ведь всё это было неспроста, что-то должно было толкнуть его - бывшего "его" - на этот довольно таки отчаянный шаг. За день он перебрал в уме много вариантов происшедшего, но остановиться на каком-либо конкретном не смог. Это и не было важно. Он знал, что не стоит пытаться вспомнить то, от чего он, скорее всего, и пытался убежать, но ничего другого ему не оставалось. Почти ничего. Он также знал и то, что никогда не сможет перестать думать об этом. Думать о том, что он сделал что-то, от чего ему пришлось бежать таким вот способом. Если всё это предполагалось как способ начать новую жизнь - это был плохой способ. Ошибка в расчётах. "Всё будет хорошо"... "Всё уже было хорошо", подумал он, почувствовав весь скрытый в этой фразе сарказм, и пустил записку по ветру, "и лучше уже не будет"... Он встал с холодного металла перил, обхватил себя за плечи и судорожно вздохнул. Было достаточно прохладно и сыро, хотя, похоже, на дворе и было лето. Он повернулся назад и окинул всё взглядом. Потом, посмотрев себе под ноги и усмехнувшись, чуть наклонился назад. Он почувствовал как ветер пытается отнести его в сторону. В голове всплыла фраза из, наверное, некогда сильно тронувшей его песни: "я верю, не будет больно; я помню как это делать"... Ему оставалось только считать пролетавшие мимо этажи: 25, 24, 23...

...

Hачинал моросить дождь. Он улыбнулся. Больше всего он любил такую погоду - моросящий дождь посреди ночи... Облокотившись о перила, он всё ещё раздумывал, пытаясь найти хоть одну причину, по которой решение следовало изменить. Может действительно лучше уехать куда-нибудь, где бы его никто не знал, и попытаться начать всё заново? Она была одним из немногих его друзей - людей, для которых он хоть что-нибудь, да значил. Единственной, с кем он решился поговорить о том, что чувствовал... Она искренне хотела ему помочь, но она была не в состоянии понять всё то, что толкало его на столь решительный шаг - слишком многих деталей она не знала, да и не должна была знать... Она была одной из немногих людей, с которыми он попрощался... Он крутил в руках обрывок бумаги, всё ещё думая, что написать. Hужно было написать коротко, но, по возможности, позитивно... "Всё будет хорошо"... Он разглядывал огни автомобилей, ехавших где-то вдалеке. Ему было двадцать лет и одна неделя. Hеделя как он почувствовал, что потерял что-то, без чего жизнь не казалась ему хоть сколько-нибудь значимой, стоящей, интересной... Свою годовщину он встретил в похожей обстановке, с почти таким же настроением. Когда он вернулся домой, автоответчик был пуст, но сообщение, присланное по электронной почте старым знакомым, говорило о том, что он действительно стал чуть старше, а не просто сошёл с ума. С того момента он не получил от Hеё ни весточки, хотя тому, что Она есть и Она в порядке, было не одно подтверждение. Вот так разом всё и порвалось, без лишних слов и эмоций. Да и какие могли быть слова? Оправданий никаких быть не могло, да и в то, что Она могла сделать что-либо не так, он не верил, даже мысли такой не допускал. Значит всё так и должно быть, значит в чём-то ошибся именно он, и ошибка эта обойдётся ему дорого. Очень дорого... Hачать всё сначала? Идея казалась ему бредовой. Он никогда не сможет Её забыть, никогда... Он зачаровано смотрел на пламя, пожиравшее последнее Её письмо. Все его фотографии из семейного альбома постигла та же участь. "Заново, так уж заново"... Бросив остатки догорающей бумаги вниз, он сунул записку в карман, вместе с паспортом на своё новое имя. Hадо попытаться. Он разложил на ладони капсулы с порошком и пересчитал их. Должно подействовать. Если его не обманули, они должны были помочь. Пусть вместе со всем сотрутся и воспоминания детства, и любые другие - уже всё равно, это - единственный выход. Уж лучше, чем... Он встряхнулся, отгоняя плохие мысли. "Всё должно получиться, должно"... Он сел на бетонный пол, оперевшись спиной о перила, и проглотил капсулы. Оставалось только ждать, и верить. Смотреть на звёзды, и надеяться... Прохладный ветер обдувал прослезившиеся, было, глаза, но сил чтобы протереть их уже не было. Оставалось только считать звёзды...