Без названия
Шрифт:
– Мир, который ты предлагаешь вятичам, может быть добрым, если исполнишь обещанное...
– Исполню!
Старейшина Смед поклонился князю и торжественно произнес:
– Будь господином в земле вятичей!
Другие старейшины послушно повторили:
– Будь господином!
Радостные крики разнеслись над поляной:
– Мир! Мир!
Вятичи складывали на землю оружие, приветственно взмахивали руками:
– Мир!
Празднично ревели трубы.
Вятичи несли дружинникам деревянные чаши с медом, круглые хлебы, куски жареной дичи. А проворные княжеские
Князь Святослав пригубил серебряную чашу и передал Смеду:
– Пусть будет между нами добрый мир!
5. ЖИЗНЬ ЗА ЖИЗНЬ
Князь Святослав и думать забыл о черной стреле: не до того было, неотложных забот накопилось невпроворот. Шутка ли, целая земля, равная доброй половине Руси, становилась под его державную руку!
Из глухих заокских лесов, с неведомых доселе княжеским мужам рек Цны, Пры, Унжи, Колпи и иных многих приходили старейшины с данью и клятвами верности. Всех надобно принять с честью, обласкать, условиться о числе воинов, которые пойдут вместе с князем в весенний поход. И свои воеводы отъезжали с конными ратями в разные концы земли вятичей и каждому нужно было указать, куда идти и как вести дела.
Заботы, заботы без конца...
Поэтому Святослав даже удивился, когда к нему пришел старейшина Смед и многозначительно сказал, что выполнил обещанное. Два угрюмых вятичских воина ввели в избу юношу в длинной белой рубахе, босого. Руки юноши были связаны за спиной сыромятным ремешком.
– Я обещал найти человека, который убил твоего воина. Это он, объяснил старейшина.
– Род выдает его головой за смертоубийство.
Святослав, воевода Свенельд и гридни-телохранители, которые вошли следом за вятичами, с любопытством рассматривали юношу, а тот, чувствуя их недобрые взгляды, держался подчеркнуто прямо и гордо.
Глаза у юноши были голубые-голубые, совсем такие же, как у самого князя Святослава, и в них не было страха - только тоскливая безнадежность. Видно юноша смирился со своей горькой участью и был готов принять любое, самое жестокое наказание.
Князю Святославу молодой вятич понравился. Достойно держится!
Святослав любил смелых людей и многое прощал за смелость. А тут, кроме мимолетного расположения к смельчаку, был еще дальновидный расчет. Князь понял, что ему представляется случай показаться перед вятичами не только сильным, но и милосердным.
Разумный правитель не должен быть излишне жестоким. Жестокость поражает неверность, а доброта - благодарность и ревность к княжеской службе. Но, заранее решив, что помилует молодого вятича, князь спросил его подчеркнуто строго:
– Верно ли, что ты убил воина?
Юноша молча кивнул головой.
Старейшина Смед торопливо объяснил, снимая вину с остальных родичей:
– Это он, он! На всем роде вины нет, только на нем. Род не поручал ему проливать кровь, но только следовать за твоим войском в отдалении...
– Зачем же ты пустил стрелу?
– удивленно спросил Святослав.
Юноша разлепил упрямо сжатые губы, проговорил хрипло, с усилием:
– Твое войско шло к капищу... Лесные завалы не остановили войско... Я хотел убить воеводу или другого знатного человека, чтобы воины
остановились...– Но ты убил простого десятника!
– Я видел на нем серебряную гривну... Серебро носят на груди только знатные люди...
Святослав вспомнил, как радовался десятник Кара, принимая в награду серебряную гривну. Гривну, которая погубила его спустя несколько часов... Вспомнил и нахмурился.
Тяжелое молчание повисло в избе. Гридни уже придвинулись к юноше, готовые схватить его по первому знаку. Но Святослав остановил их жестом, заговорил медленно, как бы взвешивая слова и размышляя, на что решиться:
– Кровь за кровь... Есть такой обычай у нас... Но есть и другой обычай, столь же древний, - жизнь за жизнь... К чему склониться? Кровь за кровь или жизнь за жизнь?
Люди слушали, затаив дыхание и стараясь угадать, каким решением закончит князь свою речь-размышление. А Святослав продолжал, также медленно и значительно:
– Отрок пролил кровь до объявления мира. Он не знал, зачем идет войско - с миром ли, с войной ли. Оттого вина его вполовину меньше...
Воевода Свенельд кивнул, соглашаясь:
– Да, это было до мира!
– Мне не нужно крови этого отрока, старейшина!
– решительно сказал Святослав.
– Пусть он заменит павшего по его вине воина. Да! Пусть будет так: жизнь за жизнь! Это справедливо?
– Справедливо!
– обрадованно поддержал старейшина Смед, разрезая ножом ремень на руках юноши, и добавил строго:
– Отрок Алк! Служи князю верно, как служил роду своему!
– Но сможет ли сей млад заменить десятника?
– усомнился воевода Свенельд.
– Кар был отважным воином.
– Алк молод, но проворен и храбр, - заступился Смед за своего родича.
– Он скачет на коне, как прирожденный степной наездник. Он владеет луком не хуже охотника за рысями. Он понимает печенежский язык...
– Столько много достоинств у столь юного воина?
– недоверчиво улыбнулся князь.
– Так испытай его!
– предложил Смед.
– Испытай, княже!
– заговорили дружинники.
– Пусть покажет, что умеет.
И воевода Свенельд тоже сказал:
– Испытай!
Алка подвели к длинной коновязи из березовых жердей, возле которой стояли воинские кони.
– Выбирай!
Алк неторопливо прошелся вдоль коновязи и указал на рослого гнедого жеребца, бешено взрывавшего копытами землю:
– Вот этот!
Дружинники переглянулись, выбор юноши показался им неразумным. Гнедой жеребец, недавно купленный у печенегов, был диким, не обученным ходить под седлом. Даже табунщики боялись приблизиться к нему.
Осторожный Смед посоветовал было взять другого коня, посмирнее, но князь властно оборвал его:
– Воин сам выбирает коня. Пусть отрок возьмет того, на которого упал его взгляд.
Гнедой жеребец беспокойно всхрапывал, скалил зубы, косился на людей налитыми кровью глазами. Алк осторожно приблизился к нему, протянул руку к холке и едва успел отпрыгнуть, чудом избежав удара копытом.
Отвлекая внимание жеребца, с другой стороны подошли дружинники. Конь навалился грудью на прогнувшуюся жердину, силясь дотянуться до них зубами.