Без названия

– Вот как. Что ж, пожалуй, он прав.

Помолчали.

– Он не только прав в этом, – пробормотала Соня.

– Соня, я же просил: помедленнее.

– Хорошо, – вздохнула девочка.

Она еще о чем-то болтала, но не значительном, а так, пустячном. Больше девочка разговора об Артуре не начинала. Юли понимал, как ей тяжело терпеть, молчать. Даже загадал про себя: если три дня не будет упоминать – сам о нем заговорит. То ли сердце-вещун подсказало Соне, то ли судьба распорядилась, но она молчала. Более того, в последний день Юли сам наталкивал на разговор о нем – молчание. Перед самым ее уходом спросил:

– Ты одна ездишь ко мне?

– Нет.

– Завтра не приходи. Пусть он придет.

– Хорошо, папуль, пока.

Юли не спал всю ночь. Он с тревогой ждал этого разговора. Пожалуй, самого главного в его жизни. Артур пришел после обхода. Принес Сонечкин рисунок. Сел. Нужно было что-то спросить, незначительное, чтобы завязался разговор, но ни один, ни другой не знали, с чего начать.

– Это правда?

– Что?

– Что пистолет соскользнул?

– Да.

– Обычно у тебя руки не скользят.

– Было много крови.

– Чьей?

– Нашей.

– Расскажи.

– Вряд ли это нужно сейчас.

– Со мной все в порядке.

– А я обещал Соне, что с тобой и будет все в порядке.

– Чертова пигалица. Всех заставила под свою дудку плясать.

– Она миротворец. Сделала то, что даже маме с Ритусом не удалось.

– Почему не сказал?

– Тебе надо было жить. Любовь и ненависть – две силы, способные подвигнуть человека на великие подвиги и свершения. Любви не осталось. Все, что я мог, – обеспечить тебя ненавистью.

– У тебя это получилось.

– Я старался.

– Ты сказал, что Даша – моя дочь. Так у меня может быть ребенок?

– Не знаю.

– Провалы памяти?

– Сознания.

– Да, пожалуй, лучше продолжить в другой раз.

– Да.

На следующий день Юли увидел светящуюся от счастья дочь.

– Папка, ты самый, самый, самый.

– Ты тоже ничего.

– Ты смеешься. Значит, идешь на поправку. Папуль. Может, пока ты полежишь, мы с Артуром отлучимся на несколько дней?

– Далеко?

– В Россию.

– Зачем?

– Это допрос?

– С пристрастием.

– Ну, пап. Вредный! Артур разыскал Магду.… Там у них.… В общем, долгая история и глупая, почти как у вас с мамой. Без меня ему никак не справиться.

– С чего это ты взяла, что без такой пигалицы зеленой ему никак не справиться.

– Он дал ей слово не разыскивать ее, но теперь нарушил его. Нужны веские аргументы.

– И ты тот самый веский аргумент? – засмеялся Юли.

– Один из них.

– Ладно уж, миротворец, отправляйся. Только не очень зазнавайся.

– Поеду опыта набираться. Главное-то впереди.

– Что именно?

– Ты и мама. Ты пока сил набирайся. Тебе их очень много потребуется. Одной разбитой губой вряд ли отделаешься.

– Пожалуй, ты права.

Артур долго упорствовал, но все-таки сдался. Они ехали в Россию к Магде. Артур целиком положился на бредовые идеи семилетнего ребенка. Возможно, Соня и мала, но именно она заставила пожать руки друг другу двум ненавистным врагам. Девочка сказала, что нужно приехать после обеда в субботу, купить цветы, большой торт, шампанское – все как полагается.

Когда Магда открыла дверь и увидела незнакомую девочку, а за нею Артура, она не то, что удивилась, но как-то внутренне зажмурилась. После неловкого молчания предложила войти и проводила гостей в дом.

– Это Магда Брониславовна, – представил Артур жену Соне, – А эта молодая особа – Соня. Моя родственница.

Последние слова были лишними и прозвучали коряво и надуманно. Соня понимала, что это от волнения. Поймет ли она? Магда накрыла на стол в зале. Соня с шумом помогала, спрашивала элементарные, порой, вещи. Говорила громко, заглушая тишину. Расспрашивала обо всем на свете: о книгах на полках шкафа, о панно на стене, о часах на столе, о цветке на подоконнике, о… Артур с благодарностью пару раз взглянул на нее. Она давала возможность им обоим прийти в себя от ощущения близости друг друга. На Магду он смотреть боялся. Выше рук глаз не поднимал. Слишком быстро билось сердце в груди. Внешне оба взрослые казались спокойными, но внешность бывает обманчивой.

– Ой, знаете что. Давайте я расскажу вам о маме.

И Соня говорила, говорила, говорила без конца. Она вспоминала мельчайшие детали из детства матери, по рассказам дедушки и бабушек, говорила о маме сегодняшней. Магда с вниманием слушала рассказ незнакомой девочки. Артур впитывал как губка, он ловил каждый миг жизни своей дочери.

Часы показывали десятый час – Соня явно устала.

– Ну, все, взрослые. Я больше не могу, – честно призналась она.

– Заговорили мы тебя совсем, – словно очнувшись, сказала Магда. – Ты уж прости меня. Нерадивая хозяйка. Ты ведь с дороги. Устала. Пожалуй, тебе пора спать.

– Да, пожалуй, – согласилась Соня, взглянув на Артура.

– Я постелю постель, – Магда встала из-за стола, вышла из комнаты.

– Ты так и будешь молчать?

– Я слушал.

– Замечательно. Он слушал. У меня уже язык одеревенел. Так и будешь сиднем сидеть? Сделай что-нибудь.

– Что?

– Матерь божья! Ну и кто из нас ребенок? Откуда я, семилетняя девочка, могу знать, что в подобной ситуации должны делать взрослый мужчина и взрослая женщина.

Артур выглядел растерянным.

– Только, пожалуйста, без инфарктов.

– Хорошо.

– Постель готова. Правда, у меня не нашлось подходящей пижамы.

Магда стояла в дверях.

– Ничего, это пустяки.

Магда проводила девочку до ее комнаты.

– Это комната вашего сына?

– Почему ты решила, что сына? – удивилась Магда.

– Здесь нет кукол, а у меня их полно. К тому же, у вас не нашлось пижамы на меня. Значит, сын.

– Да, ты права, но мой сын очень взрослый.

– Понятно, спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Артур рассматривал Юрину фотографию в шкафу. Вошла Магда.

– Это Юра – твой сын.

– Я знаю.

– Откуда?

– Я с ним знаком.

– ?

– Правда, до недавнего времени не знал, что он мой сын.

– Вот уж право, – ахнула Магда.

– Это еще не все, – продолжил Артур .– Тебе лучше сесть. Девочка, тараторящая весь вечер, – твоя внучка.

– Прости, я что-то пропустила?

– Ее мать, Дарья Дмитриевна, наша с тобой дочь. Но и это еще не все. Ты в порядке?