Без ограничений

– Куда ты направляешься? 

– Я покажу тебе кое-что, чтобы ты знал, что я под прикрытием.
– В моем чемодане был секретный отсек, в котором хранился нужный мне чемодан. Внутри было шесть флаконов, заполненных специальной прозрачной жидкостью. Держа кейс, я глубоко вздохнула и принесла его прямо Джейсону, поставив его перед собой.

– Вот и все.
– Он посмотрел на кейс, поджав губы. Осторожно открыв корпус, он взял в руки один из флаконов.

– Что в этом такого?
– Я села рядом с ним и вытащила еще один.

– Ты знаешь, что я работаю на ФБР, но ты никогда не спрашивал, что я для них делаю, кроме работы под прикрытием. Это, - сказал я, держа флакон, - это то, с чем я работаю. Я не только изучала уголовное расследование, но и была специалистом по химии. В прошлом году я работала с химиком в одной из наших лабораторий. В этой жидкости есть успокоительное, галлюциноген и новое вещество, которое мы нашли в Бразилии, которое похоже на форму экстази; это также увеличивает ваши сексуальные реакции.

– Очистив горло, я поставила обе ампулы обратно.

– Разве это не то, чего мы не хотим?- он сердито возразил.

– Эти люди уже готовы вые*ать тебе мозги.

Я положила руку на его ногу и приблизилась.

– Я знаю, но в этой точной комбинации у него есть способность вывести из строя жертву настолько, что вы можете сказать им что угодно, и они поверят, что это правда. Я могу заставить их поверить, что у нас был секс, даже если мы не снимали одежду и не трогали друг друга.

– Что делать, если Ты не сможеь получить его в свою систему?

– Я сделаю. Я не могу думать иначе. Я буду носить его в шприце, чтобы я могла либо впрыснуть его в их напиток, либо прогнать его через Вену. В любом случае, я должна это сделать.

– Мне все еще это не нравится. Что-то может пойти не так.

– Ты должен доверять мне, Джейсон. Поверь, я могу сделать это в обязательном порядке. Ты можешь это сделать, пожалуйста?

– И где я должен быть, пока ты притворяешься, что трахаешь этих придурков?

– Надеюсь, близко. Когда люди отключатся, я обыщу их дома, или куда бы они меня ни забрали, чтобы найти улики. Женщины должны были быть где-то убиты, верно

– Правда, поэтому мне просто нужно проследить за тобой до места.
– Я кивнула.

– Таким образом, после того, как я обыщу, ты сможешь вытащить меня оттуда. Думаешь, ты можешь идти в ногу со мной?
– Ухмылка разлетелась по его лицу.

– У меня уже все под контролем.

– Я хочу знать?
– Я спросила. Он пожал плечами.

– Наверное, нет. Теперь тащи свою задницу на другую сторону стола. Пришло время поиграть.- Улыбаясь, я села.

– Притяжение истины?

– Ты чертовски права, - настаивал он, снова перетасовывая карты.

– Ты готов?
– Я помахала ему рукой, и он положил передо мной восьмерку сердец, а затем десятку бубей,я улыбнулась.

– Я должна задать вопрос, правильно?

– Да.

– И откуда мне знать, что ты скажешь мне правду?
– Его серьезный взгляд проник в мой.

– Ты просто должна доверять мне, как я доверяю тебе.

– Хорошая сделка. Вот мой первый вопрос . . . ты когда-нибудь убивал кого-нибудь?

– Да, - ответил он жестко.

– Во время подпольного боевого матча ублюдок наставил на меня пистолет. Я сделал свой выбор.
– Это единственный раз? Ой, подожди, ты не можешь ответить. Это больше, чем один вопрос.
– Он покачал головой.

– Нет, он идет вместе с тем же самым. Я убил другого недавно. Я не знаю, слышала ли ты о семьях, которые были убиты в Южной Каролине.

– Это было совсем недавно. Ты нашел убийцу?

– Да. Не знаю, что на меня нашло, но я его вые*ал. Я не хотел, чтобы он вышел живым.
– Отводя его взгляд, я могла сказать, что ему было трудно говорить об этом. Было нелегко убить другого человека, но некоторые заслуживали смерти. Я могла бы пойти к черту, если бы так думала, но это была правда. Я кивнула, и он положил еще две карты-моя победа.

– Что вам больше всего нравится в Северной Каролине?
– Я спросила, надеясь изменить настроение.

Он улыбнулся, но было грустно.

– Свои друзья. О, и погодные условия. Не жарко, но и не холодно как в штате Мэн. Это прекрасно.

– Я не могу с этим спорить. Но, с другой стороны, у нас влажно. Наше лето идеально.
– Он положил еще один набор карт и на этот раз он выиграл. Мои ладони начали потеть, и мое сердце заколотилось, особенно когда он посмотрел на меня, ухмыляясь.

– Хорошо, фейерверк. Теперь моя очередь. У тебя еще остались чувства к бывшему?
– Это был не тот вопрос, который я ожидала. Глядя ему прямо в глаза, я сказала правду.

– Не в этом смысле. У нас долгая совместная история, и я забочусь о нем как о друге. Романтические чувства к нему давно прошли.
– Я могла сказать, больше, но пришлось бы подождать. К сожалению, ему не пришлось долго ждать, потому что он выиграл следующий раунд.

– Ты бы позволила мне трахнуть тебя, если бы нам не помешал твой бывший? И ты должна быть честной.
– Я опустила взгляд и пожала плечами.

– Да, я думаю, что должен был бы.

– Это не прямой ответ, - отметил он, его голос серьезен. Я посмотрела на него и прикусила губу.

– Да, я бы переспала с тобой.

Почему?
– он спросил. Я помахала ему пальцем.

– Не могу ответить сейчас не твоя очередь.
– Он снова выиграл. На этот раз мне нужно было подумать о чем-то глубоком . . . а потом это пришло ко мне.

– Когда ты поцеловал меня, - начала я, наблюдая, как он напрягается

– Ты отстранился, когда я попытался прикоснуться к тебе. Я знаю, что что-то случилось . . . что это было?
– Очень медленно, он расстегивал рубашку, пуговицу за пуговицей, его взгляд никогда не колебался от моего. Боль в его глазах была очевидна, и с каждой пуговицей, которую он открывал, я хотела вернуть свой вопрос.

– Стоп, - умоляла я, вставая на ноги. Его пальцы замерли прямо перед тем, как он собирался снять рубашку, его грудь поднималась и падала с его быстрыми вдохами.

– ­Пожалуйста, просто остановись. Я не должна была задавать этот вопрос. Я не понимала, как тебе будет тяжело.
– Он стоял и смотрел мне в глаза.

– Я не боюсь показать тебе свои шрамы, фейерверк. Это причина, по которой они причиняют мне боль.
– Он снял рубашку, и я, наконец, смогла увидеть остальные его татуировки и контуры его груди. Его кожа была идеальной и загорелой, гладкой. Напрягая мышцы, он посмотрел мне в глаза в последний раз, прежде чем перевернуть свое тело. С фронта он был безупречен, но сзади была значительная боль, последствия ужасной трагедии.