Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Без поцелуя на прощание
Шрифт:

Доктор Хэммонд продолжает расспрашивать, от чего Марк напрягается все сильнее. Как и я. Если в моей жизни был хоть один момент, когда мне хотелось вылететь из комнаты, драматично хлопнув дверью, то это он. Но мои глупые ноги, разумеется, не шевелятся.

Наконец доктор отступает перед растущим напряжением и отходит от моей постели на комфортное расстояние:

– Снаружи офицеры. Они надеются расспросить вас об аварии, Лаура. Вы готовы к этому?

Я киваю, но доктор Хэммонд меня не замечает. Он смотрит на Марка, который яростно мотает головой.

– Нет. Еще слишком рано, – запинаясь, произносит Марк. – Она еще не готова. О боже, док!

Дайте ей передохнуть.

– Офицеры всего лишь хотели бы уточнить некоторые детали, мистер Кавана. Им нужна хоть какая-то информация. Хоть что-то.

– Я сказал, еще слишком рано.

Марк пучит глаза, а его щеки и нос покрываются неприятными красными пятнами.

– Все в порядке, – трясу я Марка за руку. – Я не против пообщаться с ними.

– Умница, – улыбается доктор Хэммонд и выходит из комнаты.

Неужели в чересчур громком стуке ботинок Марка о покрытый плитами пол, когда он вылетает из комнаты, эхом отражается неистовый стук его сердца? Он в ярости. И мне кажется, он имеет на это право. Я знаю, что Марк просто хочет защитить меня, но если я не помогу, то ублюдок, виновный в аварии, останется безнаказанным.

Из коридора в мою палату проникают сердитые голоса. Марк редко матерится, но даже прожженный рэпер не использует такие словечки в своем хите номер один, которыми Марк бросается в адрес доктора Хэммонда. Я чувствую, как у меня краснеют щеки – от стыда. Это так не похоже на Марка. Я решаю отложить беседу с офицерами. Глубоко внутри я благодарю Марка за этот срыв. Я боюсь даже думать о том, что произошло, так как же я могу начать говорить об этом?

Глава четвертая

Марк останавливает мою коляску у двери голубого седана с пассажирской стороны, а сам обходит машину сзади, попутно закинув мою сумку в багажник. Я заглядываю в окна в поисках детских кресел и надеюсь обнаружить заляпанный шоколадом бустер Бобби и маленькую розовую переноску Кэти, но на заднем сиденье пусто. Эта новая чистая машина представляет собой полную противоположность нашему старому авто.

– Как тебе? – спрашивает Марк, снова появляясь в поле моего зрения.

– Нормально, – пожимаю я плечами, удивленная тем, что он пошел и сам выбрал новую машину, не обсудив это сначала со мной.

– Это временный вариант, предложенный страховой компанией, пока не разберутся с нашим заявлением.

– О! – сглатываю я. – Есть проблемы?

От одного только намека на то, что есть какие-то сложности из-за аварии, я сразу начинаю нервничать.

– Ага, долбаный инспектор говорит, нам придется подождать несколько недель. Нужно, чтобы кто-то осмотрел машину и убедился, что она не подлежит восстановлению. Бюрократическое дерьмо, как обычно.

Я пытаюсь улыбнуться, но у меня перед глазами всплывают нечеткие изображения нашей искореженной машины. Я не хочу об этом думать.

Марк берет меня за руку:

– Наверное, они проверяют тормоза и все такое. Если что-то окажется не так, то они смогут запросить компенсацию у производителя, вместо того чтобы раскошеливаться самим. Ты и сама знаешь, как ведут себя страховые компании. Готовы найти любой предлог, лишь бы не платить, не переживай так сильно.

– С тормозами не все в порядке? – отдергиваю я руку. Я не подумала об этом. Что, если это был не несчастный случай?

Марк качает головой, и я понимаю, что говорю, как параноик. Я закрываю глаза. Я должна перестать отрицать свою вину и признать тот факт, что проехала на красный свет, а

машина, ехавшая сбоку, двигалась слишком быстро. У меня не было ни единого шанса вовремя остановиться.

– Ничего страшного. Готов поспорить, мы получим чек к концу недели. А тем временем можем начать присматривать новую машину, да? – Марк улыбается, но в его глазах читается грусть.

Я не планирую в ближайшее время показываться на публике, но все равно киваю и улыбаюсь в ответ.

Я открываю дверь машины, и она случайно ударяется о большие, громоздкие металлические колеса моей коляски. Я снова захлопываю дверь, чуть не прищемив себе пальцы. Марк наклоняется ко мне и смотрит своими большими круглыми голубыми глазами.

– Я люблю тебя, – мягко говорит он и подается вперед, чтобы поцеловать в лоб, прежде чем начать процесс затаскивания меня в машину.

Примерно через полтора часа мы подъезжаем к дому. Я знаю дорогу как свои пять пальцев, учитывая, сколько раз я бывала в больнице за всю беременность. Обычно поездка занимает около двадцати минут, даже с пробками, но Марк едет до боли медленно. У меня создается отчетливое впечатление, что он делает это для того, чтобы я чувствовала себя спокойно, вновь оказавшись в движущейся машине. Он поглядывает на меня каждые пять секунд, и я понимаю, что он хочет спросить, как я себя чувствую, но ничего не говорит. Всю дорогу я веду себя очень тихо, и это, наверное, немного пугает его. Я просто сижу и пялюсь в окно, не останавливая взгляд ни на чем конкретном.

Я гляжу на Марка. Он положил руку мне на колено. Когда он успел? Мне хочется попросить его убрать ее, потому что это напоминает мне о параличе, а еще потому, что я хочу, чтобы он держал обе руки на чертовом руле. И все же я решаю промолчать.

Я закрываю глаза. Я вижу лица детей, и от этого мое сердце бьется быстрее. Я еще никогда так надолго не разлучалась с ними. Жду не дождусь, когда смогу обнять и поцеловать их. Но я не могу справиться с волнением, думая о том, как они отреагируют, когда увидят меня – особенно в кресле. В моей голове разворачиваются сотни нелепых сценариев. В худшем из них Бобби выбегает в сад с криками, что мамочку съел трансформер. Признаю, думать так несколько неадекватно, но Бобби унаследовал чересчур богатое воображение от меня, так что небольшой нервный срыв – это как раз то, чего я ожидаю.

Когда мы добираемся до дома, Марк успевает войти внутрь и пересечь половину коридора, прежде чем разворачивается на месте. Его лицо становится красным, как роза, когда он бежит обратно к машине, чтобы открыть мне дверь.

– О черт, прости, Лаура, я забыл!

– Все в порядке, – хихикаю я. – Я тоже забыла. Вспомнила, только когда открыла дверь и чуть не выпала.

– Ну если такое произойдет, старайся падать на траву, – говорит Марк.

Я начинаю смеяться, а затем понимаю, что вообще-то он говорит серьезно. Должно быть, у него в последнее время часто крутятся в голове подобные странные мысли.

– Э-э, ладно, – отвечаю я. – Или можно просто надеть шлем.

Марк сперва в ужасе смотрит на меня, а затем начинает смеяться. Это какой-то новый смех. Я к нему не привыкла, но в последнее время часто его слышу. Он прибегает к нему всякий раз, когда произносит что-то, о чем тут же жалеет. Марк всегда говорит, что думает. Даже если приходится сообщить мне, что в этих джинсах моя задница выглядит толстой. Но после аварии он привык следить за тем, что вылетает из его рта. Дело не в нем. Ко многому придется привыкнуть, и мне это не нравится.

Поделиться с друзьями: