Без права голоса...

Я тоже обхватила его поперек живота, обнимая.

– Я приехала.

– Я понял.
– Выдохнул он через некоторое время.

– Ты тут как?
– Я отстранилась от него, посмотрев в темно-оливковые глаза.

Под моими руками четко проступали ребра.

– Обживаюсь вот.
– Снова вымученные слова через паузу.

Я улыбнулась. С Венькой я могла беспрепятственно общаться лишь потому, что на самом деле была болтушкой и задавала конкретные наводящие вопросы.

– На кого выучился?

– Печник.

– И все?

– Кузнец.

– Не работаешь сейчас?
– Он помотал головой.
– А чем живешь?

– Рудниковым печку переложил. Санниковым камин сделал.
– Он пожал плечами.

– Это хорошо.
– Снова прижалась к нему.
– А в сарае что делал?

Он молча отстранился, и, взяв за руку, повел меня внутрь. Я вошла и ахнула. Внутри стояла настоящая большая печь, вокруг стояли кузнечные инструменты, наковальня.

– Это же кузница.
– Ошалело пробормотала я.

– Да.

Я прошла внутрь. На потертом деревянном столе сейчас лежала железная роза. С шипами. Даже прожилки на лепестках были видны.

– Ты настоящий художник, Вень.
– Прошептала я, разглядывая коллекцию.

Он поморщился и помотал головой.

– Выдержки... не хватает.

– Вень, ты извини, но я то, что ты изобразил в металле, даже нарисовать не смогу по причине фатальной криворукости.
– И выставила свои кривые руки вперед.

– Ты замечательная.
– Выдавил он из себя через минуту.
– Ты - лучший друг.

Я нахмурилась и подошла к нему.

– Все еще, Вень? Ты не завел друзей?
– Покачала головой, выражая свое недовольство.

– Таких нет. Лика лучший друг.
– И он снова сгреб меня в объятия, своими длинными руками.

Через полчаса мы сидели на берегу пруда и смотрели на проплывающие пары лебедей, которых я предварительно сфотографировала. Они ухаживали друг за другом, искали еду и отдавали то, что нашли своим вторым половинкам. Красиво. Я рассказала, куда устроилась работать, и шепотом историю своего бегства, чем изрядно повеселила друга.

– Замуж выйдешь осенью.
– Неожиданно высказался он.

– За кого, Вень?
– Я поджала губы.

Я иногда так боялась этих его высказываний, а все потому что они сбывались. Всегда. Он даже у Машки Варушиной ребенка предсказал, хотя девка была самая тихоня в классе.

– Хороший парень.
– Он бросил горсть сухарей в воду.

– Без детей?
– спросила настороженно.

Он покачал головой.

– Сама родишь.

Домой я возвращалась уже в обеденное время. За три дома до бабушки, меня перехватила Надька.

– Лика!!! Елки-палки!!! Вернулась!!!
– И все это с воплями через три улицы.

– Надька!!!
– Заорала в ответ.

Подруга неожиданно шикнула.

– Надежда Ивановна, и с улыбочкой. Я ж учительница. Надо статусность держать.
– Но в объятия меня сгребла не хуже Веньки.

Через десять минут я и сама не заметила, как пила чай с пирогами, которые напекла тетя Катя. Мы обменялись последними новостями. Лишь про причину приезда я наврала, сказав, что просто соскучилась, и, бросив работу, приехала сюда.

– И что теперь будешь делать?
– Надежда подозрительно на меня посмотрела.

– Я к Догилевым устроилась бухгалтером. Там теперь работать буду.

Надя неожиданно отвела глаза и покраснела.

– И что, сразу взяли?
– Как-то нервно спросила она.

– Ну да.
– Я прищурилась.
– Надь, выкладывай, что случилось.

Подруга помялась с минуту.

– Ты только никому не рассказывай.
– Она покосилась на дверь, откуда минуту назад заглядывала тетя Катя.
– Полгода назад я с одним из Догилевых случайно... переспала.
– И спряталась за чашкой чая.

– С которым?
– У меня внутри все похолодело. У-ух, бабник неговорящий!

Она подозрительно покосилась на меня.

– С Виталиком. Это который разговаривает.
– Она покраснела и опустила глаза в пол.

У меня от сердца отлегло.

– А к чему такая конспирация?
– Я тоже покосилась на дверь.

– Он после случившегося сказал, что с деревенскими крутить не хочет, потому что им только деньги нужны.
– Она обидчиво поджала губы.
– Да ежели б я за деньги..., так еще в городе могла захомутать...., а он....

И она разрыдалась. Самым натуральным образом. Пришлось отставить чашку.

– Ну чего ты расклеилась, Надь? Понравился, что ли?
– Спросила приобнимая ее за плечи.

Она, всхлипнув, кивнула.

– Знаешь, что?
– Я ухмыльнулась.
– Я ведь в конторе работать буду, то есть все время рядом с ними. В общем, сделаем так, что он за тобой еще бегать будет и упрашивать замуж пойти.

– Это как?
– Она закинула толстую светло-русую косу за спину.

Я ее оглядела. Так, фигура у подруги отменная. И грудь, и попа, и тонкая талия, все присутствовало. Не то, что я мелкая и щуплая.

– А найдем способы.

К бабушке я вернулась лишь к четырем часам.

– Ну что, устроилась на работу?
– Она весело поглядела на меня, как будто знала, что я полдеревни обошла.

– А то.
– Я сбросила кардиган, и принялась выползать из платья.

– И к Веньке, небось, заглянула?

– Заглянула.

– И с Надькой потрещала?

– Потрещала.

– Ну, тогда давай поешь и в огород. Завтра будем редиску сеять.

Глава 3

Андрей

«И что это было?» - Спросил у Толика, пока мы шли в кабинет.

– Бухгалтер, я же сказал. С красным дипломом, между прочим.
– Он гордо надул щеки, как будто этой Анжелике сам диплом выдал.
– Я ее сам сначала за ребенка принял, но потом паспорт проверил, нормально все.

Я покосился на него. Ребенок? Нет, я не принял ее за ребенка, так как полностью сформировавшаяся женская фигура давала понять, что девочке далеко не пятнадцать. Обтянутая тонкой желтой тканью аккуратная грудь до сих пор маячила перед глазами.