Без права на возвращение

Геннадий осмысливал сказанное, пока все горячо обсуждали произошедшее. Он, конечно, не сомневался в успехе своего продукта, два месяца плотной работы в ущерб личному времени. И Наталья сетовала, что, мол, забыли, когда всей семьёй в кино ходили или на природу выбирались. А больше всего она опасалась, что ему, Генке, по «шапке настучат» за такие наезды, судя по всему, на серьёзную компанию и ежевечерне, до вчерашнего дня, обязательно за ужином вспоминала, как досталось ему пару раз за его журналистскую прыть и наглость.

«Ну ничего, теперь полегче станет и со временем, и с долгами. Вы ещё услышите про Крокодила Гену», – улыбнулся он про себя.

Геннадий почувствовал, кто-то теребит сзади за рукав. Рядом улыбался Викторыч:

– Магарыч с тебя, герой! Хочешь я с тобой в следующий раз в разведку пойду. У меня и костюм есть маскировочный.

– Куда это ты собрался, папарацци? – насмешливо уточнил Генка.

– Как куда? Даже у Знаменского Томин был. Не говорю уже про Кибрит. А Анискин с Лютиковым? Ты, брат, не увиливай, в паре нужно работать.

– В паре пляшут, Викторыч, и то, мужик с бабой, а работают в тандеме.

Подошёл Иван Палыч, приобнял:

– Поздравляю, чуть я тебя не загубил. Нюх теряю на сильную работу, но ты не зазнавайся, дуй к Ершову за интервью, а вечером по рюмке усугубим. Не против?

Геннадий кивнул. «Своих вечерами совсем не вижу. Наташка права, причина всегда найдётся, но по рюмке за успех предприятия надо выпить. Традиция».

Администратор филармонии проводил Геннадия до комнаты, где предполагалась встреча с художественным руководителем группы «Гусляры» Владимиром Ершовым. Когда- то легенда советского фолк-рока, а ныне постаревший, но с задором в выцветших глазах, душа и стержень творческого музыкального коллектива, зашёл следом. Геннадий отметил его импозантность, но, вместе с тем, простоту в общении и знакомстве. Они поздоровались:

– Слышал о вашем издании, а сегодня услышал и о Вас. Забавно…

– Что, простите? – переспросил Геннадий.

– Забавно, что в такой, простите, легкомысленной газете, работает такой талантливый журналист. Что Вы там делаете? Уровень Вашей статьи и по стилистике, и по содержанию, никак не ниже столичного. Вам надо расти, молодой человек.

– Спасибо. Мне приятно услышать от Вас такую высокую оценку моей работы. Мне тоже забавно, что мы, как будто, поменялись ролями. Кто же будет брать интервью?

Оба рассмеялись после обмена любезностями.

Ершов всё больше производил на Геннадия приятное впечатление: вдумчивый, с тонким чувством юмора и серьёзным опытом организаторской работы, он оказался потрясающим собеседником. Где нужно – экспрессивный, порой сдержанный, но всегда с примерами и иллюстрациями, раскрывающими историю взлёта, рассвета и заката «Гусляров».

– С другой стороны, почему «заката» группы? Мы востребованы, гастрольный тур расписан на год вперёд. Обновили коллектив, часть ветеранов ушла на заслуженный отдых, пришли молодые талантливые ребята. Перед поездкой к вам приняли клавишника, пробуем нового вокалиста. Конечно, не собираем стадионы, как прежде, но на хлеб с маслом хватает, да и бывших членов коллектива материально поддерживаем. Впрочем, какие они бывшие, все продолжают работать на популярность группы: консультируют, советуют, новые песни пишут.

– Некоторые ансамбли, в отличие от вашего, сошли на нет. В чём успех творческого долголетия? – поинтересовался Геннадий. Он в чём-то слегка завидовал этому моложавому седоволосому человеку. Возможно, его свободе в рассуждениях и поступках, а, быть может, умению скрыть те преграды и трудности, которые стоят на пути любого человека, любящего своё дело.

Ершов ответил не раздумывая, видимо, он знал об этом секрете значительно раньше, чем прозвучал вопрос.

– Мы не стесняемся учиться у молодых, у тех, кто сегодня на волне популярности и зрительского успеха. Это важно. Вместе с тем, сохраняем неизменным стержень, нашу народную самобытность. Если бы мы застряли в семидесятых, тупо тиражируя давний успех, то давно бы распались. К слову, такие риски были. Нужно чувствовать дух нынешнего времени, актуальные запросы, к тому же, мы популяризируем своё творчество через мессенджеры, социальные группы. У нас внушительное число подписчиков в Тик-Токе, Инстаграме, среди них много молодёжи.

Геннадий, увлечённо слушал. Когда-то он был ярым поклонником этого коллектива за неподражаемые аранжировки, смелые технические прорывы в звучании музыкальных инструментов. Он спросил об этом: продолжается ли поиск?

Музыкант задумался ненадолго:

– Не важно, как и на чём мы играем, красивости при подаче той или иной вещи сами по себе ничего не значат. Важно, какие эмоции мы пробуждаем у своих слушателей. Это ведь имеет значение и в Вашей профессии журналиста, не так ли?

Геннадий согласился и поблагодарил собеседника за содержательный разговор.

– А давайте так поступим: приходите на наш концерт в выходные. Женаты? Вот всей семьёй и приходите, сами всё увидите, а после этого и интервью напишите, – Ершов протянул ему пригласительные. – Рад знакомству.

Они тепло попрощались, и Геннадий поспешил по своим делам. День прошёл на подъёме, а оттого, быстро и продуктивно. Вечером с коллегами по цеху они отметили накоротке успех свежего выпуска еженедельника. Дизайнер на радостях предложила свои услуги по ребрендингу обложки, где в левом верхнем углу красовался их жёлтый талисман. Кто-то предложил нацепить на утёнка корону, другие пожелали повесить медаль, подобно советским газетам с правительственными наградами на первой странице. Иван Палыч пошутил по поводу наготы «желтка» и высказал пожелание нацепить на питомца трусы. Слушая этот весёлый трёп, Генка думал, как же здорово, что он, среди близких по духу людей, делает работу, которая ему нравится. Как хороша жизнь, и сколько приятных моментов его ждет впереди.

Уже подходя к дому, он вдруг вспомнил, что совсем запамятовал поговорить с начальством по поводу санатория. «Ладно, завтра поговорю, а сегодня дочь порадую предстоящим походом в зоопарк».

Наташа встретила его взволнованно на пороге:

– Даша нехорошо себя чувствует. Приступ был, синяя вся стала. Сейчас подышали лазолваном через небулайзер, полегче, кажется. Надо что-то делать.

Геннадий подошёл к кровати. Дочь лежала с закрытыми глазами, на щеках выступил нездоровый румянец. Он поправил край свисающего одеяла.

– Пап, мы в зоопарк пойдём? Ты обещал.

– На улице темно, звери спят.

Она слабо улыбнулась:

– Я не про сейчас. Завтра пойдём?

– Ну какой зоопарк? – вмешалась Наталья. – Завтра в больницу пойдём.

– А после больницы?

– Конечно пойдём, спи, – успокоил её Геннадий.

Он вышел из детской, погасив свет и оставив ночник, подошёл к окну: на фоне угасающего заката три столба тёмного дыма, сливаясь с заводскими трубами и напоминая гигантских червей, извиваясь тянулись к небу.

Ночь прошла спокойно. Ранним утром он пригнал машину, которую вчера оставил на стоянке возле редакции. Наташа уже заплетала косички дочери, и поэтому он успел сварить кофе и проглотить бутерброд. Поскольку сдавать анализы рекомендовали натощак, девчонки от завтрака отказались, и они отправились в поликлинику, расположенную в пяти кварталах от дома.

– Мне с вами сходить, – спросил Геннадий.

– Нет, управимся сами. Подожди нас, ага? – Наталья взяла Дашу за руку, и они направились к серому зданию, расположенному через дорогу.