Без права выбора. Чужие миры

Я пододвинула к нему листы соглашения, которые за полчаса до этого составил местный юрист, милый дедушка-гном, который в этих делах давно нашел мифриловую жилу. Он сейчас сидел здесь же за столом и следил за законностью происходящего.

— Это издевательство какое-то. Я сам не успел толком изучить ментальную магию и знаю её буквально на уровне адепта второй ступени, — он оставил свой витиеватый росчерк и приложил родовой перстень. Короткая вспышка, осветившая стол. И всё, договор вступил в силу.

— А-а, — махнула я на него рукой. — У нас и таких нет. Тем более вы целитель душ, это можно пустить отдельным теоретическим курсом.

— Я на это не согласен, — Адриакторн попытался отобрать у меня подписанные бумаги, но я уже перекинула их с вестником Иску.

— Это решать не мне, а вашему новому руководству — Ректору Имперской Академии Магии Аскаридосу тер Акарине. А если вас так беспокоит ваша низкая квалификация — ищите себе достойную замену, никто не против. Всего доброго.

И, уже не оглядываясь, вышла в коридор, свою миссию я выполнила.

* * *

Выйдя за порог ИСБ, я сначала заскочила в любимую кафешку-таверну, где можно было не только полакомиться вкусностями и насладиться изумительными горячими напитками, но и взять их с собой, а затем открыла переход в Академию, в коридор, ведущий к источнику.

Иск медитировал в своей излюбленной манере, отрешившись от окружающего мира, и практически впадая в анабиоз. Змееныш мой, мур-рр. Задним умом я понимаю, что в случае опасности он довольно-таки быстро войдёт в нужный ритм, но постоянно совершенствуя защиту дома и меня, он постоянно забывает, что его безопасность для нас обоих также важна. И по количеству проколов в защите и похищений у нас ничья.

— Время обедать. У нас сегодня изумительные сырные корзинки с мясным салатом и овощное рагу. А на десерт потрясающие воображение фрукты с взбитым творожным кремом. И всё это приправлено сказочной новостью о том, что в течение недели у нас будет штатный менталист. И кто здесь умничка? — я призывно надула губы.

— Ты, моё солнышко! — меня мягко поцеловали в висок, отбирая корзину с едой. — Кстати, я набросал примерные тесты, они уже у ректора. До вечера он даст уже окончательные варианты тебе, хорошо?

— Да, сердце моё.

— Родная, ты никогда не говорила, а я не читал у тебя в голове. Откуда у тебя такая привычка, называть меня практически как угодно, но только не по имени?

На секунду я зависла, пытаясь понять, о чём он говорит.

— Эмм… Наверное, это из семьи. Меня мама обычно звала Катхен, это Катя, на одном из языков моего мира. А папу звала по имени, только когда злилась или на людях. А дома исключительно ласковыми обращениями или домашними прозвищами. В исключительных случаях, когда переходила грань и хотела укусить словами, изменяла его имя на иностранные аналоги. Крайней степенью бешенства у неё было 'Искандер' — папу моего зовут Александр, а это древний аналог его имени, от которого его каждый раз передёргивает. Не знаю, — я подошла ближе к нему, успевшему расположиться на пледе, который Иск давно припас здесь для дневных посиделок со мной. — Я позволяю себе изменять имена и так общаться только с теми, кого впускаю в ближний круг общения, — я пристроилась к мужу, положив голову ему на вытянутые ноги. — А ближе тебя для меня никого нет.

— Моя маленькая Кайхен, — он нежно гладил меня по голове. — Можно я буду звать тебя так?

— А что это значит?

— Это означает «совершенная» на языке моего народа. И созвучно с твоим домашним прозвищем.

— Зови, — его ласковые поглаживания вызывали страстное желание помурлыкать. — Так-с… А кормить меня сегодня будут?

В глазах мужа загорелись шаловливые огоньки, а в голосе, когда он сказал: «Будут», — прозвучало обещание совсем не обеда.

— Милый, — протянула я. — Все игры только дома. Здесь жестко, холодно, неудобно, — его шаловливые пальцы массировали макушку и затылок, принося поток чувственных ощущений и заставляя забывать, о чём я там говорила, несмотря на прилив крови к голове.

— Хорошо?

— Да… О, боже, да… — одна из его рук спустилась к ключицам и передней части плечевых мышц, разминая их, и продолжила экспансию по моему телу.

— То есть, если будет мягко, тепло и удобно, то ты не против?

— Да, то есть, нет, а вдруг кто-нибудь придёт? — остатки разума пытались вклиниться в диалог, раз уж тело меня предавало.

— Я тебя спрячу от чужих глаз, — прошептал в губы этот родственник эдемского змея.

— А накормить меня?

— И накормлю, — вот у меня каждый раз от такого его тона мысли возникают не о том, о чём мы говорим, а о чём-то намного более фривольном. И приятном. А может быть, это я такая испорченная, и мне чудится эротический подтекст в его действиях?

— Корми, — в итоге милостиво согласилась я.

Ну и нарвалась. Меня начали кормить. С ложечки. А так как я лежала, в таком положении мне это быстро надоело, да и глотать было неудобно.

— Всё. Хватит, — после третьей ложки воспротивилась я. — Так и подвиться не долго.

— Ты права, — но вместо того, чтобы отпустить меня, Иск просто поднял меня со своих колен и усадил на них же, боком к себе. А мою попытку самостоятельно дотянуться до еды, пресек, крепко прижав к себе. Я решила не сопротивляться. Если ему так хочется, почему я должна отказывать нам в удовольствиях.

Теперь он намеренно чуть-чуть промахивался, каждый раз донося ложку до моего рта, и слизывал капельки соуса с уголка моих губ. В какой-то момент мне стало совсем не до еды, но муж не торопился. Он взял сырную корзинку и, держа её в руке, помогал мне есть из неё салат. Мне приходилось орудовать исключительно губами и языком, чтобы съесть салат и не покусать его. Посмотрев на мою перепачканную мордашку, он решил воспользоваться салфетками и нежно вытер лицо, очищая его от остатков пищи. Десерт же он предложил забирать уже из его губ. Иск брал губами ягоды и кусочки фруктов, а мне предлагалось взять их уже оттуда. В общем, я плюнула на десерт, потому что целоваться с мужем намного приятнее.

Уже позже, довольная и разнеженная, слегка перепачканная в творожном креме, который Чешуйка использовал не совсем по назначению, называя меня самым вкусным десертом, я следила, как муж быстро расправляется со своей порцией обеда.

— Мне нужно пообщаться с Источником. Это возможно?

— Зачем? — даже перестал жевать мой любимый.

— Это касается моей возможной работы в области техномагии.

— Даже думать забудь. Я же рассказывал тебе, что техномагия — это самое паршивое, что может случиться с миром, — он передернул плечами. — Ещё не хватало, чтобы ты этим занималась. Вот если окажемся в техномагическом мире, тогда там и поэкспериментируешь, а здесь не стоит с этим играть.

— Я обговорила это с ректором. И это исключительно теоретическая работа. Мне сейчас нужно вообще понять, как магия конденсируется в этом мире, и какой процент её теряется из-за обработки и перестройки. Возможно, щадящая техномагия или смесь её с артефакторикой в этом мире будет возможна без серьезных потерь. Особенно, если удастся выбить у демиурга несколько истинных драконов и фей с нереидами и нимфами на ПМЖ.

— Ты хочешь остаться в этом мире? — как-то сразу подобрался Иск.

А я задумалась. До недавнего времени моей основной целью было: закончить Академию и отправиться с мужем к нему домой. А чего я хочу сейчас? Меня так восхитила идея техномагии, и эти студенты, и новые знания, что все предыдущие задумки отошли на другой план.