Без права выбора

— Таня, я не верю слухам и тебе советую меньше их собирать, – серьезно сказала, обуздав свои эмоции.

Взяла папку и сделала вид, что приступила к работе. А что я должна была еще сказать, если сама толком ничего не знала? Даже через неделю не представляла, что меня будет ждать, когда Родионов вернется из Швейцарии… Может быть, выставит меня за дверь или продаст в рабство Назарову. От него можно было ожидать чего угодно.

К концу рабочего дня я вдруг поняла, что даже не прервалась на обеденный перерыв. Мне следовало настроить режим питания и начать хорошо кушать, чтобы немного поправиться. К тому же занятия с тренером выжимали из меня все соки. Зачем Родионову нужно было лепить из меня красавицу? Я была полностью удовлетворена своей нынешней внешностью.

— Ты не собираешься сегодня домой? Так соскучилась по работе? А разве дома тебя не ждут? – Таня присела на край стола и посмотрела на меня любопытным взглядом.

— Конечно, собираюсь, – взглянула на часы и потянулась к телефону.

Со своим распорядком дня я была ознакомлена от и до. И отлично помнила, что нужно позвонить Марату прежде, чем соберусь домой. Наверное, я не скоро привыкну к новым методам контроля. Хотя, на первый взгляд, ничего сложного и невозможного от меня не требовали.

Смахнув блокировку, я увидела уведомление о пропущенных вызовах. Все были от Стаса. Бывший жених даже прислал сообщение, в котором попросил о встрече. Только я его видеть не желала. В голову вдруг закралась мысль, что Родионов не мог не предвидеть такого поворота. Только похоже он был уверен в моём нежелании встречаться с Селивановым. Хотя бы в этом мужчина не просчитался.

— Может, сходим как-нибудь в кафе? Давно не общались.

Неужели Таня верила слухам о моем скором повышении? Поэтому хотела быть ко мне ближе?

— Ты хотела сказать вовсе не общались? Если это все из-за мнимого повышения, то...

— Нужно выбираться из своей скорлупы и осматриваться по сторонам, Кать. Я же просто предложила сходить после работы куда-нибудь на пару часов. Не понравится, больше не пойдем.

— Давай, ближе к концу недели? – немного подумав, согласилась я.

— Договорились!

И что я, в самом деле, накинулась на нее? Это ведь вполне нормально, когда люди хотят общаться друг с другом. У меня не было подруг и знакомых, с которыми можно было провести свободное время. Последние дни я общалась только с людьми Родионова, и мне уже тошно было от чересчур серьезного Марата или молчаливого Никиты. Таня отличная кандидатура, чтобы развеяться: легкая, общительная, яркая, немного взбалмошная. Моего Гришу не вернуть, но ведь жизнь продолжалась, а я молодая, симпатичная девушка. И еще обязательно буду счастлива, пусть и без детей, но обязательно буду. Возможно, стану известным художником или открою художественную школу и начну обучать деток... Нужно лишь время. И желание.

Мы вышли с Таней из здания и попрощались. Я набрала Марата, сообщив ему, что через полчаса он может забрать меня с работы, и направилась в сторону парка. Так хотелось немного прогуляться и вдохнуть каплю свободы. Просто пройтись по улице и на мгновение представить, что в моей жизни все как и прежде.

Но едва я перешла улицу, как меня окликнул знакомый голос, заставив остановиться.

— Катя! Постой!

19

Катя

Я обернулась, заметив Стаса, направлявшегося в мою сторону быстрым шагом. Внутри появилось безотчетное чувство тревоги, стало очень грустно. Сегодня Селиванов выглядел потерянным, совсем непохожим на того парня, с которым я когда-то встречалась… Сердце в груди больно сжалось, а мой подбородок задрожал, когда я вспомнила о сыне и последующих днях в роддоме. А ведь кроме меня никто даже и не знал, где он похоронен...

Оправившись от наваждения, отвернулась и прибавила шаг, не желая разговаривать со Стасом. Не ожидала, что он появится после нашего разговора в клубе.

— Да постой же ты, Кать! – дернул меня за руку, останавливая. – Нужно поговорить. Пойдем в кафе? – кивнул в сторону стеклянной витрины через дорогу. – Или ко мне в машину?

Несколько мгновений я стояла, словно меня приложили чем-то тяжелым по голове. Внутри все разрывалось от боли. Где он был, когда я искала его, когда была беременная и просила о помощи его друзей? О чем нам теперь говорить? Он вернет мне сына?

— Поздно, Стас, – тихо произнесла, смотря разбитым взглядом в его глаза. – Не о чем больше разговаривать.

Мне было очень сложно пережить потерю ребенка, но я справилась. Не лишилась рассудка от горя, но вполне могла сделать это сейчас, потому что внутри накопилось столько всего… Только не к чему это ворошить. У каждого из нас теперь своя жизнь: у Стаса скоро свадьба, а у меня... Я не знала, что меня ждет, но я обязательно выберусь на свет. Дала себе обещание.

— Не о чем? – он скривил лицо. – А общий ребенок – это по-твоему не тема для разговора? – встряхнул меня, рассматривая безумным взглядом.

— Нет уже никакого ребенка! Слышишь, нет? – голос задрожал, и я готова была сорваться на крик.

Трясущимися руками я достала телефон из сумочки и набрала Марата. Плохая была идея сказать, что он может приехать через полчаса.

— Ты никуда сейчас не уйдешь, пока мы не поговорим, ясно? – Стас выхватил мой телефон и больно сжал локоть. – Я несколько дней порог твоего офиса оббиваю. Звоню без конца...

— Все в прошлом, Стас. Отпусти… – из глаз покатились слезы, а меня пошатнуло в сторону.

— Успокойся, Кать, – он приблизился, аккуратно взял двумя пальцами мой подбородок и приподнял его, заглядывая в глаза. – Я не буду на тебя давить. Мы просто поговорим. Просто должен во всем разобраться… Я ничего не знал о твоей беременности. После нашей встречи в клубе, поехал к Гарику, прижал к стенке, а он сказал, что ты и в самом деле приходила к нему, но моя мать запретила даже имя твое кому-либо произносить.

— Он поэтому ничего не сказал? Испугался женщины, которая улетела в Америку? – мой рот скривился в горькой усмешке.

Как же мне хотелось оказаться в доме Родионова. Только бы не разговаривать со Стасом о том, что приносило такую нестерпимую боль.

— Он никого не испугался. Подумал, что ты была под кайфом. Живота не заметил, а выглядела так, словно… – Стас осекся, но я уже не могла держать себя в руках.

— Как выглядела? Я едва концы с концами сводила. Работала в две смены, чтобы оплачивать жилье и питание, – горло как будто сдавило кольцом, а я готова была громко расплакаться. – Я в обмороки падала от слабости, но шла на работу, потому что мне не на кого было положиться.