Без тебя нельзя
Шрифт:
Его слова вызывают такую бурю внутри. Что я отворачиваюсь, чтобы скрыть ее. Слезы щиплют глаза. Если бы он никогда меня не встретил, то его отец был бы жив. Ведь это я виновна в его смерти. Так что мне сложно поверить в его «Честно и открыто»
Глава 10.
– Вика. Давай поговорим. Спокойно, без крика.
– Вечером. Если твое приглашение в силе, – поворачиваю голову. – Встретимся здесь в шесть. Мне надо идти.
– Вика…
Слышу в след, но уже не оборачиваюсь. Вытраливаю из головы образ Марата в пальто. Такого красивого. Такого чужого. Иду вперед, почти
– У нас все хорошо Виктория Викторовна, – сообщает мне Наталья. – А вы скоро будете? Скоро делегация из Японии будет, а мы языка не знаем.
– Наташ, неужели ты думаешь, что они будут без переводчика?
– Так Маши нет, а она одна английский знает.
Да уж. В Новосибирске легче найти переводчиков японского, чем английского.
– Я поняла, еду Наташ.
– А еще, Виктория Викторовна, звонил Алексей Михайлович. Не может до вас дозвонится.
– Потом ему наберу, спасибо.
Я так рада, что меня ждут. Что я нужна. Это заставляет настроение подняться высокую отметку, а значит и день пройдет не в попытке самокопания, а на хорошей ноте. Так и выходит. Весь день я кручусь, как белка, распределяю новых гостей, обсуждаю график отпусков с персоналом, себе естественно ставлю на Лето. Хочу съездить на Байкал, да и Кариму готовлю к походу с палатками.
Где – то ближе к концу дня мое настроение берет обратный ход. Время неумолимо приближается к шести, а значит скоро встреча с Маратом. Интересно даже чем он занимался весь день? Созванивался ли с женой? Что он ей сказал?
Мне даже сложно поставить себя на ее место. Я была бы в бешенстве, что у моего мужа есть другая семья. Хотя не семья. Что есть другой ребенок.
Уже когда собираюсь домой, мне звонит Алина, но я не беру трубку. Прекрасно знаю, о чем она спросит. И опять не готова. Завтра Марат уедет, я перелопачу внутри эту ситуацию и обязательно пойму, что делать и что говорить тем, кто задает вопросы.
Выхожу из отеля, кутаясь в капюшон, смотря на то, как город снова и снова заваливает снегом. Сугробы уже такие, что когда приближаюсь к машине, чувствую панику. Колеса уже довольно глубоко. Я отгребаю немного, но нужна лопата. Я лезу за ней в багажник, но не обнаруживаю. Хочется выматериться, потому что позавчера Карим попросил ее, чтобы сделать замок в нашем дворе, так что она лежит дома.
Оглядываюсь в поисках дворника или других водителей, но как назло парковка сегодня пуста. Несколько машин стоят поодаль, но никого из водителей нет даже близко.
– Ладно, черт с ним.
Открываю приложение, чтобы вызвать такси, когда вдруг слышу сигнал машины. Сердце пропускает удар, при мысли, что Марат решил осветить мой день своей помощью. Так что я быстро всматриваюсь в телефон, поправляя губную помаду.
– Эй, Викуль. Тебе пора бульдозер покупать, – слышу знакомый голос и от облегчения даже вздыхаю. Алексей. Я про него совсем забыла. Он ведь звонил еще с утра.
– Привет, – поворачиваюсь, смотря в смеющиеся глаза, а потом вдруг выдыхаю, когда он врезает в меня букетом роз. Знает же, что не люблю веники и все
равно их дарит. – А чего с трубой?– Сегодня уже все нормально.
– Ясно. Я сегодня занят был. Застряла? Таким тачкам место на треке, сама знаешь, а не в городе.
– И это говорит мне бывший гонщик.
– Бывших не бывает. Садись, подвезу.
– Да я почти такси вызвала, – ну не ехать же мне в полицейской машине. Хотя надо признать, для Костина не существует пробок.
– Ну значит я вовремя. Погнали, – он кивает на свою машину.
– Леш, начнешь распускать руки, этим веником по лицу получишь.
– Да я все понял, Вик. В прошлый раз ты мне доходчиво объяснила. Но я не сдаюсь.
Вздыхаю. Некоторые мужчины неисправимы. Стоит им раз отказать, как они привязываются как клещи и пьют твою кровь. Прекрасно при этом зная, что ничего не будет. Вместе сходить на корпоратив в отделе, где он работает, это одно. Ему же нужно выпендриться красивой телочкой, а я что ни говори – все еще хороша. Но вот пускать его в свою постель, тем самым портить прекрасные приятельские отношения… Нет уж, увольте. Плавали, знаем.
И пусть Костин хоть трижды стал действительно высоким, привлектальным ментом с фигурой атлета и лицом Апполона, по которому вздыхают бабы вокруг, меня он не возбуждает, как бы сильно мне порой не хотелось секса.
– А чего ты на день рождение не пришел? – сажусь в машину и коленки прикрываю розами. Костин только жалостливо вздыхает.
– Да, вызов был в другую область. Какие-то уроды устроили гонки прямо на зимней трассе.
– Вот ты, наверное, развлекся.
– Было дело, вспомнил молодость. Но мы быстро их повязали.
– Отпустили?
– Ну так они пару сотен тысяч нам загнали, так что конечно.
– Не боишься, что однажды что такие уроды кого – то собьют на дороге?
– Ну… Это будет уже не в мою смену.
– Ты страшный человек, Леш. Нельзя так.
– Ну всем же быть такой добродетельной. Хотя я все жду, когда ты наконец снимешь шкуру монашки и покажешь себя во всей красе. Я ведь помню, какой оторвой ты была в юности.
Да, мы с ним давно знакомы. Когда – то именно с его помощью мне удалось помочь подруге избавится от соперницы, он же помог мне отвадить от Марата его бывшую.
– Не дождешься, Леш. Да и ты особо не страдаешь. Тебе телок мало? Они как твои погоны видят, сразу трусы снимают.
– Но мне тоже хочется залезть в твои.
– Нет, Костин. Даже не обсуждается.
– Ладно. У меня кстати для тебя подарок.
Он кидает мне на колени коробку.
Знаю, что там. Часы к айфону. Давно себе новые хочу купить, моим черт знает сколько лет.
– Как подумаю, что они куплены на взятку…
– Слушай, не будь занудой. Мне еще и зарплату так-то платят. Не возьмешь, обижусь.
– Ути – пути. Про тебя кстати Римма спрашивала. Из ресторана. Очень сильно просила твой номер.
– Ну так дай. Телок много не бывает.
Смотрю на часы. Без пяти шесть. А мы как раз приехали. С мигалками очень быстро.
– Спасибо за доставку живой и невредимой.
– Спасибо на член не натянешь.
Прячу улыбку за букетом. Эх, жаль цветы. Засохнут ведь.
Выхожу из машины и чуть не врезаюсь в Марата.
– Что случилось? Что ты сделала?
– Ничего я не делала, – возмущаюсь, а сердце вскачь. Нет, конечно его можно понять. Он лично меня из отделения раз пять забирал. Но сейчас – то несправедливо.