Без тебя

Насчет бреда я прекрасно понимаю Машу. Слушаю я её, и с трудом перевариваю.

Мысль, что маленькая девочка мне не просто так снилась, бьет по мозгам.

– Когда её пригласили в Европе работать, она не загорелась перспективой. После первых показов, я по ней поняла: моделинг интереса у неё не вызвал. Им деньги нужны были большие, вот и участвовала, но без особого удовольствия. Она не горела, а выполняла обязанности. А потом появилась цель. Сафи придумала, что когда станет известной моделью, добьется успеха, ты её увидишь и вспомнишь. Мы тогда вместе в кафе сидели, новости крутили по музыкальному каналу, и она выхватила идею из репортажа. После этого дела в гору пошли.

– Маш, ты что-то путаешь. С Сафи меня ты познакомила, - скорее себя в этом убеждаю. Не то чтоб это что-то решало, но так спокойней, не правда ли?

Маша подрывается на ноги. Идет к окну. Открывает его.

Наблюдаю за тем, как на глубоком вдохе её грудная клетка поднимается.

– Я такая дура была… Я думала, она тебя разлюбила… Честное слово! Она примерно тогда с Марко познакомилась. Вскоре после того, как мы с тобой начали встречаться. Он в неё влюбился сразу. Мы ведь часто гуляли вместе. Марко нашел её номер и звонил постоянно. Писал. Даже приезжал к ней в гости сюда.

Слова из Маши льются потоком. Некоторые фразы бессвязные. Она прошлое вспоминает. В каждом слове надрыв. Потребность выговориться переходит на первое место. Вот уж действительно вечер откровений.

Башка обещает взорваться. Я ещё не переварил информацию получасом ранее полученную, а тут новая порция.

Информация о том, что Сафи умирает, немного сбила нас пыл, но легче не стало. Наоборот.

Веду её на кухню. Обхватив её за плечи, на кухню веду, размышляя чая ей сделать или успокоительное дать.

– Когда я ей призналась…, - Маша всхлипывает. Растирает по щекам слезы.
– Она мне сказала – ты в прошлом. Сказала, что ничего страшного в этом нет, дескать, подумаешь, влюбленность детская. А я по глупости ей поверила. Я виновата…

Мне не нравится её состояние. Я, черт возьми, за неё переживаю! Злость, что была совсем недавно во мне, улетучивается.

– Маш, перестань. Ну, познакомились мы с тобой. Дальше, что? Вина твоя в чем? Я тебя увидел, начал ухаживать. Влюбился в тебя сразу как только увидел, - все инстинкты сработали мгновенно. Никогда, ни до, ни после такого со мной не случалось. Как последний кретин думал, что мы с ней точно раз и навсегда. Моя девочка мечта. Нежная, робкая, очаровательная.
– Чувства были взаимны. Я не совсем понимаю, зачем нужно было с ней крепко дружить после нашей свадьбы. Но в остальном-то ты причем?

Маша вырывается из моих рук. Толкает меня в плечи обеими руками.

Блд. Точно истерика.

Я уже даже не думаю о том, что всё слишком не вовремя.

– Да я знала, что это ты! Почти с первых минут, как только ты подошел – я узнала. Поняла, что ты тот самый мальчик, которым Саф была одержима! – выкрикивает она. – Мне это мистикой показалось. Она тебя найти хотела так долго. Я думала, она тебя выдумала! А ты сам ко мне подошел. Точно такой, каким она тебя описывала. Да и рисовала множество раз! Не понимала, как такое возможно и решила с тобой пообщаться.

Если я и ожидал какого-то поворота событий, то только не такого.

Мы смотрим с ней друг на друга, словно считываем изменения друг в друге.

«Она со мной стала встречаться, чтобы…», - отгоняю от себя непрошенную мысль. Но ненадолго.

– Ты хочешь сказать, что стала со мной встречаться только из-за того, что Сафия обо мне рассказывала? – да ну, полный бред.

Каждый чертов день наших отношений я был уверен только в одном – мы любим друг друга. Да, сложно. Да, после рождения сына мы часто ругались. Но никогда не возникало сомнений…

– Нет, Сереж, нет! – она понимает, что только что сказала. Так активно начинает крутить головой, что я переживаю, как бы ни открутила шею себе. – Ты мне быстро понравился. Может не после первой встречи, но вскоре я поняла какой ты и... Я не смогла ей сказать. До тех пор, пока она сама наши совместные снимки у меня в телефоне не увидела. Ей тогда плохо стало. У нас дома. На несколько секунд она отключилась, а потом, в панике, я начала в ее сумке рыться, чтобы таблетки достать, и нашла ту самую фотографию. Она ее с собой таскала много лет.

– Какую фотографию? – абсурдность зашкаливает.

Оказаться объектом чьей-то одержимости совершенно невесело. Хреново, я бы сказал.

– Фотография, где вы маленькие…, - шепчет Маша. – Ты. Сафия. И её брат. Вы там совсем маленькие. Расим ещё жив.

Просто нет слов.

Обхватываю переносицу двумя пальцами. Крепко сжимаю. Надавливаю до боли. Хочется каким-либо способом в чувства себя привести.

– У неё то же заболевание, что и у брата?
– спрашиваю.

Тишина длится какое-то время.

Ответом мне служит тяжелый вздох Маши.

Играют девчонки, конечно, по-крупному.

Одна пределы жертвенности исследует. Вторая – человеческие возможности на прочность проверяет. Остальным остается только любоваться и получать удовольствие.

– Саф сказала, что так будет лучше, что это никак на нашей с ней дружбе не скажется. Только попросила беречь тебя. Я ей обещала. И не справилась…

Если бы можно было на часок в преисподнюю опуститься – отдохнуть, я бы с радостью.

– Надеюсь, ты не ждешь от меня восторженной реакции, Маш, - произношу сухо. – Я бы предпочел знать, что в нашем доме бывает человек, влюбленный в меня с детства, хоть я его и не помню.

– Я боялась, что ты тогда обратишь на неё внимание! Мне нравилось, что ты к ней равнодушен! И не хотела это менять, - её голос звенит отчаянием. – Вот такая вот я! Не хотела вас обоих терять. Вы двое – мои любимые люди! Я ведь не знала…

Надо спускаться. Скоро подъедет мама Сафи, но не двигаюсь. Рассматриваю поджатые, дрожащие губы Маши. Маленькая девочка, которая очень запуталась. Мы с ней делаем друг другу по-настоящему больно. Остальные бы так не смогли.

– Что было в том сообщении? Ты ей что-то написала, после нашего развода. Вы к тому моменту уже не общались.

– Я ей призналась во всем. Узнала, что ты с ней… и решила рвать до конца. Никогда раньше ей не рассказывала, что узнала тебя сразу. Она думала, что наши с тобой отношения - это случайность, - Маша невольно переступает с ноги на ногу. – Мне тогда было так больно. Но мало. Я хотела ещё.