"Без тебя"
Шрифт:
Я теснее прижала спящую Эллу к себе и набрала текст обратного смс:
«Я ездила в Инвернесс, ты был прав!»
Сквозь плотно занавешенные шторы пробивалось солнце и я повернулась на кровати спиной к окну. Элла что-то забормотала, но не проснулась. В дверь тихо постучали:
– Вы спите? – Саманта пробралась в комнату и присела возле кровати.
– Она уже глубоко спит, - шепотом ответила я. Взяв дочь на руки, я уложила её в кроватку. Забрав радио-няню, мы с Самантой спустились в низ.
– У меня для тебя новость! Ты наверное не поверишь мне…
– Давай говори что за новость, а потом
– Дело в том, что меня пригласили на свидание и как ты думаешь кто?
Мой мозг, готов был взорваться от имен потенциальных кандидатов. Я несколько секунд молчала, а затем сдалась:
– Без понятия!
Сем хихикнула и произнесла с гордо поднятой головой:
– Это Уильям!
Я свела брови в попытке вспомнить такого парня Сем, но не смогла:
– Нет, я таких, не знаю. Что за Уильям?
– Ну как? Режиссер фильма, в котором снимается Эндрю.
– Ого! Круто! – я не знала, что ещё сказать.
– Я решила, что хочу быть актрисой. Три дня назад я узнала что Уильям приехал в Лос-Анджелес. Ты уж извини меня, но я залезла в твой телефон и нашла номер Эндрю. Он дал мне номер мобильного телефона Уильяма!
– Нормально! Ты лазила в моем телефоне?
– Извини! Но я оказалась права, Уильям сразу вспомнил меня и предложил встретиться. И вот сейчас позвал меня на свидание! Ну как тебе?
Я замолчала. А что я могла сказать? Только одно, предупредить её о мужчинах которые крутятся в сфере шоу бизнеса. Саманта заверила меня что несмотря на то, что она увидит
Уильяма лишь четвертый раз в своей жизни, он надежный парень и к тому же если что я могу связаться с Эндрю и все такое по тому же сценарию. Когда я слушала восторженную и абсолютно без связную речь Саманты, я подумала, что кажется, она влюбилась по уши. Ну что я могла сделать? Я дала ей свое благословление и ещё раз предупредив её мы побежали на верх выбирать одежду для ужина.
Едва закрылась за Самантой дверь как в моей комнате раздался звонок мобильного телефона. Я держа на руках Эллу побежала по лестнице и споткнувшись проклиная все на свете ответила на звонок:
– Да!?
– О, а чего такой голос не довольный?
– Да я услышала звонок, так и думала, что это ты и побежала по лестнице с Эллой на руках, ну и мы чуть не упали! – я рассмеялась и сев на кровать посадила Эллу рядом.
– Все с тобой понятно!
– Ну как вы доехали?
– Все отлично! – я услышала ворчание Андрея на заднем плане.
– А что же он там ворчит?
– Ну мы не сразу доехали, навигатор сломался и пришлось ориентироваться по карте, ну а я не самый лучший пионер, не разбираюсь в картах совсем, поэтому доехали мы с трудом. Хорошо что у меня все вещи Коленьки были с собой!
– Все понятно с вами! Когда приедете?
– Думаю дня через три! Утром придет Лора и приберется, так что можешь не волноваться, я с ней договорилась!
– Я могу сама все сделать!
– Нет! Пусть она уберет в доме, до генеральной уборки у меня руки не доходят. Да кстати если тебе понадобится телефон няни у меня в тумбочки.
– Хорошо, но он мне не понадобится!
– Ну как знаешь!
Ладно сестренка я побежала, целую тебя!– И я вас!
Я повесила трубку и взглянула на дочь:
– Зачем нам няня нам и так хорошо, да?
Два часа мы бездельничали. С начало мы поиграли, потом поучились ходить, хоть и не с большими успехами, затем посмотрели телевизор и наевшись легли спать. Элла заснула тут же, я её уморила. А вот я сама крутилась в постели до десяти ночи. Я не могла никак заснуть. Взяв радио няню я спустилась в кабинет
Андрея. Встав около огромной библиотеки в кабинете я стала рассуждать в слух:
– Так…что же выбрать?
Анна Каренина! Слишком грустно! Двенадцать стульев – слишком сатирично. Ромео и Джульетта – к Анне Карениной. О вот! Двадцать тысяч лье под водой – Жюль Верн. Я вспомнила, как в детстве взяла эту книгу из школьной библиотеки. Капитан Немо был для меня в то время идеалом мужчины. Тихий, по мере возможности, умный и любящий. Я улыбнулась и положила книгу на рабочий стол Андрея. Побежала до кухни, заварила себе черный чай и усевшись за стол в кабинете, принялась читать. В радио-няни слышалось сопение Эллы и я смогла спокойно прочитать первые три главы.
Неожиданно в начале двенадцатого в дверь позвонили. Как назло у двери не было зрачка, поэтому я схватила нож и радио няню.
«Кто это так поздно?»
Я не на шутку испугалась.
Открыв дверь я три секунды стояла словно в шоке. На пороге оказался Александр Росс. Три секунды прошли и мой разум вернулся ко мне. В левой руке он сжимал папку с бумаги. Это были наверняка бумаги о разводе который ему послал адвокат Андрея в тот же самый день как я прилетела. Нам не о чем было говорить, я не хотела его видеть, поэтому захлопнула дверь прямо перед его носом, но не успела закрыть её на замок. Дверь приоткрылась, на неё надавили. Я сильнее прижалась спиной к двери, не давая Александру войти в дом:
– Открой София!
– Уходи!
– Черт побери, ты откроешь! – он сильнее надавил на дверь и я почувствовала удар своей спиной.
– Идиот! Сломаешь дверь, тебя Андрей прибьет!
– Открой дверь София или клянусь, я её выбью!
«Ненавижу!»
Я приоткрыла дверь и уставилась на Александра. Он стоял и тяжело дышал потирая правое плечо. Темно-коричневая куртка и синие джинсы плюс серая шапка. Серебристые глаза сверкали как у дьявола. Черт побери, будь я проклята, но на секунду я залюбовалась им. Александр был красив как никогда.
– Впусти! – приказал он. Все очарование улетучилось в мгновение ока. Я поджала губы и сильнее стиснула нож, но впустила его. Он хищно осмотрелся и поняв, что в доме никого нет злобно посмотрел на меня.
– Как ты…- начал было кричать он, но я остановила его.
– Элла спит, не кричи, хочешь поговорить? Пошли в кабинет Андрея.
Я повела его через коридор и мы завернули на право. Нож я спрятала в рукаве теплого красного свитера, в котором была до его прихода.
– Как ты могла отправить мне бумаги о разводе? – тихо произнес Александр, указывая на прозрачную папку. Он швырнул её на стол как в дешевом кино. И вообще вел он себя, словно был пьян до чертиков. Я только сейчас увидела, что стоит он не крепко на ногах, а слегка пошатываясь и глаза его горели не злостью, а хмелем.