Шрифт:
Лоренс Блок
Без тела
Lawrence Block — Without a Body
https://vk.com/litskit
Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям.
Что происходит?
Я нахожусь в своем доме, занимаюсь домашними делами, а он приглашает меня к себе. Этот Мэнни,
Интересно — она его мать? Она достаточно взрослая, чтобы быть его матерью, но по тому, как они ведут себя, как смотрят друг на друга, можно подумать, что это что-то другое. Позвольте мне сказать, что сейчас это не самое главное.
Он подзывает меня, этот Мэнни, как если бы вы подавали сигнал официантке. Сюда, — жестами показывает он. Вы должны кое-что увидеть, — говорит он. Встаньте здесь, — указывает мужчина. А на ковре расстелена полиэтиленовая пленка, как у маляров.
Я спрашиваю его: что это такое? Что оно здесь делает? Моим ногам скользко на гладком покрытии. Подождите минутку, говорит он, и достает из кармана эту штуку, я начинаю спрашивать, что это, а он отвечает что-то невнятное, и протягивает руку с этой черной штукой, и прежде чем я успеваю пошевелиться, он касается ею моей шеи, раздается треск и в следующий момент я взлетаю в воздух.
Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, что происходит?
Я нахожусь в воздухе. Я парю. В один момент я упираюсь обеими ногами в пол, а в другой — смотрю в потолок, и...
О! Чудеса, да и только.
Я нахожусь в обоих местах. Я здесь, наверху, но и внизу тоже. Лежу на этой пластиковой простыне, прямо на холодном полу. Это мое тело там, внизу, а здесь, наверху тогда что?
Я. Я сама. Ирен Сильверман, тот же человек, но без тела. Она там, внизу. А я здесь, наверху.
С ума сойти можно. Это я?
Я что, умерла?
Точно, я наверное, умерла. Не знаю, чем он до меня дотронулся, но это было похоже на то, как если бы вы сунули палец в розетку. Это вызвало такой шок, что меня выбило из тела. Как будто в меня ударила молния, и я умерла, а там, внизу, лежит мое тело.
Нет, подождите минутку. Я не умерла. Я вне своего тела, я здесь, а оно там, но оно все еще живо. Я могу вернуться в свое тело, сесть, ходить и говорить.
Когда я буду готова.
— Чего ты ждешь?
Это она, мать. Назовем ее условно — Ева.
— Давай, милый. Закончи то, что ты начал.
Он опускается на колени рядом со мной.
— Перчатки, дорогая.
Он надевает пару прозрачных латексных перчаток. В последнее время их носят все. Медсестры, врачи, уборщики. Девушка, которая лечит вам зубы. Продавщица на продуктовом рынке. Это гигиеническая необходимость, специально для тех кто боится СПИДа.
Так зачем ему перчатки? Я женщина восьмидесяти двух лет, неужели он думает, что у меня СПИД!? Позор!
О! Любопытно. Я забыла еще одну категорию людей, которые носят перчатки — это убийцы.
Его руки лежат на моем горле.
* * *
Мое тело кажется таким маленьким.
Я всегда была невысокой, но человек после смерти уменьшается. Ты привыкаешь быть маленьким, а потом становишься еще короче и меньше.
Какая-то система. Закономерность или правило? Какой гений придумал ее?
Думаю, теперь я точно мертва.
Я чувствую себя так же, паря над всем, как и до того, как он меня задушил. Но тогда мое тело было живым, а он задушил меня, и жизнь вытекла из тела, как вино из бутылки. Но не шампанского, она не вылетела. Она просто растеклась, капля за каплей.Так где же белый свет? Где длинный туннель с белым светом в конце? Разве это не то, что должно произойти?
Вы умираете, а там туннель и белый яркий свет, и каждый умерший человек, который когда-либо любил вас, ждет, чтобы поприветствовать. И так далее и тому подобное. Люди иногда возвращаются и рассказывают об этом. Это было прекрасно, говорят они, и я хотел остаться, говорят они, но не пришло мое время.
Очень мило, думала я, но лично я предпочла бы переродиться где-нибудь в Париже.
Но неужели кто-то просто выдумал это? Если я мертва, то что случилось с туннелем? Где, черт возьми, божественный свет?!
Может быть, это происходит только в том случае, если ты умираешь и возвращаешься? Может быть, когда ты умираешь просто так, это все. Свет погас, конец истории.
Так что же я здесь делаю?
* * *
Все завернуто. Упаковано и спрятано.
Они заворачивают меня в полиэтиленовую пленку, ту на которую я сама по глупости встала. Затем запихивают в мусорные черные пакеты, заклеивают скотчем. Я что, мясо для морозилки? Какой позор!
— Нет тела, — говорит она с улыбкой. — Нет дела. Ни ДНК, ничего. Никаких следов. Она исчезнет, и они даже не узнают, что с ней случилось. А если и узнают, то что с того?
Я наблюдаю, как меня кладут в большую сумку и несут к машине. В багажнике лежит еще один лист прозрачной пластиковой пленки, и они кладут холщовую сумку рядом. Крышка багажника электрическая, ее не нужно захлопывать. Вы аккуратно закрываете ее, и она автоматически захлопывается до конца.
Они садятся в машину, она отъезжает, а я парю в воздухе, наблюдая, как они уезжают вместе с моим телом. И в следующее мгновение я вижу, как они выходят из машины на краю поля. Багажник открыт, и он тащит мешок сминая траву.
В земле есть яма. Они вырыли могилу заранее! Я шла завтракать, читала газету, а где-то рядом была яма в земле, которая ждала меня.
Вещевой мешок отправляется в углубление. И пластиковый рулон из багажника машины. И перчатки, которые были на нем.
Дальше лопата. Земля. Темнота.
Могила уже засыпана.
— Она ушла навсегда, — говорит Ева. — Ее никогда здесь не найдут.
Но я то знаю, где мое тело!
* * *
Когда ты мертва, время течет по-другому. Ты где-то есть, а потом тебя нет.
Я закрыла глаза, а когда их открыла, то оказалась рядом. Ужасную парочку арестовывают. А потом я повсюду. Люди говорят обо мне — мои друзья, люди из района, газетные статьи, выпуски новостей.
Но меня не волнует, что они говорят. Я перестаю слушать и ухожу в другое место.
Миг и я на суде. Мощная косвенная улика, говорит прокурор. Он читает ее блокнот, и там все написано. Все, что они сделали, чтобы украсть мой дом. Кто убивает человека, чтобы украсть его дом?
По словам защиты, нет ничего, кроме косвенных улик. Как можно вынести приговор, не имея тела? Как вы можете знать наверняка, что преступление было совершено?