Без Вариантов

— Ступай. Я тебе наливать не буду.

* — в девяностых, в одном из поволжских регионов, чиновником обладминистрации по особым поручениям был самый настоящий негр. Русский гражданин с рождения, но, тем не менее.

Глава 29

Подъезжая по Октябрьской улице к Институтскому переулку, я увидел, что начал греться двигатель. А потом и машину слегка повело. Все ясно, где-то я словил гвоздь. Правым задним, как водится. Благо мы почти приехали, свернув в Институтский, и запарковавшись недалеко от Машкиного дома.

Это фифа забыла дома паспорт! Глядя на ее растерянное лицо, надо же, в нотариате, при оглашении завещания, требуется предъявить паспорт, я ухмылялся. Жители нашей страны делятся на две категории. Тех, кто носит паспорт с собой 24/7, и тех, кто даже толком не помнит где он лежит.

Я — из первой категории граждан, у которых паспорт, как не прячь его в обложки и отдельные карманы, затаскан донельзя.

В общем, я конечно не отказал себе в удовольствии рассказать Масловой о людях, исполненных житейского кретинизма. Потому что сделать прическу кое-кто не забыл, а вот про паспорт и не вспомнил. Но это я так, без души. Заехать забрать, нам в общем-то по пути. Только вот — колесо спустило. И мое настроение совсем испортилось. Запаска у меня конечно есть. Но тоже пробитая. Еще отправляя технику в далекий У-ск, я отдал ребятам в дорогу свою. А пробитую — бросил в багажник, решив как-нибудь привести в порядок. Да и забыл.

Но тут я увидел, что на въезде в Сеченовскую Больницу, рядом со Станцией Скорой Помощи, в домике вахтера, кооператоры организовали шиномонтаж. И воспрял. Отправил Машку за паспортом, а сам достал запаску и покатил в починку

Поначалу, парень-шиномонтажник меня просто послал. Ты еще от КАМАЗа мне колесо прикати! Двадцать пять рублей его смягчили. Но не сильно. Возле будки стояли разутые Жигули и Москвич, только после них командир. На чем и поладили. Пообещал зайти после обеда. И повел Марию на улицу Образцова. В надежде на такси, а то и трамвай. У нотариуса было назначено на двенадцать.

Ни такси, ни частника не случилось, и мы сели в трамвай. Усевшись на задней площадке я, в ответ на Масловское недовольное сопение съехидничал:

— Я понимаю, Маш. Трамвай, пхе. Вот была бы ты мужчиной…

— Да нет, Лукин, вот был бы ты мужчиной — срезала меня эта пигалица.

Мне осталось лишь оправдываться, что мы бы тогда никуда не успели, да и бить шиномонтажников не мой метод. И перевести разговор на нее. Дескать- как дела то у тебя?

И всю дорогу, пока мы ехали до бульваров, Маша рассказывала, что Леша сосватал ее в «Коммерасант». А ей страшно. Там- Соколов, Яковлев, Тимофеевский, Свинаренко, Васильев… звезды первой величины. Изобретают новый язык, гремят сенсациями, и цитируются во всем мире. А она- месяц отработала в отделе писем «Учительской Газеты». Опозорюсь я, Саш. А я отвечал, что такой шанс нужно брать. Придумай себе какой псевдоним, и берись за криминальную хронику. А то и освещай дела Министерства Обороны, с твоими-то знакомствами. Прогремишь на весь мир. Я так понял, «Коммерсант» заголовками славится. Придумай заранее несколько, а уж текст подтянуть под него…Она наконец смеялась и говорила, что ну не лезь ты, где не понимаешь! А я предлагал: ' Он хотел покончить с собой, но милиция сработала на опережение', а? Или «Сдохнут все! Новое средство борьбы с грызунами» — согласись, Маш, гениальная реклама получится… Во! Мария! Ты должна идти в рекламу- золотое дно, гадом буду.

День выдался солнечный, на бульварах опадали желтые листья, мы пересели в троллейбус, устроившись на задней площадке, и продолжили сочинять заголовки и рекламные слоганы. Ну типа, ' Остаться без яиц. Проблемы птицефабрик', ' Памятник Пушкину. О высоком уровне жизни московских голубей'.

Ехать оставалось с пару остановок, но на Пушкинской, прям напротив входа в Макдак, с его километровой очередью, в троллейбус привалило народу. Вытолкав нас с Масловой в проход. А завершающим штрихом, в троллейбус внедрилась корпулетная бабка. Ведущая на буксире рюкзак на колесах.

Бабка немедленно начала проталкиваться к сидячим местам, не стесняясь сообщать всем, кто подвернется все, что она о них думает. Ну типа- убрал брюхо, жиртрест, не человек а живот, ты чего здесь раскорячился, почему молодежь такие дебилы. И тут она наткнулась на нас с Машкой. Обойти нас, для террора сидящих, у нее не выходило.

А нас прижало друг к другу, и Маша потерлась носом мне о плечо. И сообщила, что от меня воняет рыбой. Ну а чем еще пахнуть моей куртке, если я таскаю в охапку всякую стерлядь с палтусом? Но не успел я сообщить Марии, что это последний западный модный тренд, моль и грызуны сразу бегут в море топиться, как бабка взялась за нас. Точнее за Маслову.

Поведала что ишь, стоят, любезничают. А эта, гляди-ка ты, вцепилась. Нашла себе жениха, и ну хватать. Сама кожа да кости, кому ты нужна такая чахлая? Вот и впилась в видного парня, а он дурак, сомлел и не видит, что она страшная как Хиросима после налета. Отцепись, и пропусти инвалидку, чаморошная!

Я собрался было рявкнуть, продбирая слова помягче, но Маша меня опередила. Прижавшись ко мне так, что в грудь уперло мягким и теплым, она повернулась к бабке и сказала:

— Я совершенно не владею языком трамвайного хамства. А вам очень хочется поскандалить. Ну что же, извольте — «ГАВ».

Кто-то в троллейбусе на это громко засмеялся. А я подумал, что я теперь для Машки сделаю все. Такая заслуживает всего, чего ей захочется. Тем не менее, я схватил ее за руку, и как редьку из грядки, выдернул на улицу на следующей остановке. Публика в троллейбусе была явно не на нашей стороне, а до Арбата было недалеко.

Арбатский нотариус Карнозубова, которую мои друзья по свойски называют Зинкой, занимает своей конторой несколько комнат на втором этаже. Вход прямо с Арбата.

Несмотря на затасканный и обшарпаный интерьер комнат, в ушах совсем молодой казашки- нотариуса, настоящие бриллианты.

Это отдельный разговор — нотариусы. И московские и российские. Хотя бы потому, что нотариус-это пожизненное звание. И лишить его могут лишь свои же, комиссия нотариусов, при мега косяках. А те, по извечной традиции, считают что «С Дону выдачи нет».

Что бы понимать насколько это непыльное и выгодное дело, нотариат, достаточно сказать, что большинство московских нотариусов, с нулевых — дети и жены вицепремьеров правительства, региональных глав, олигархов, и товарища Шойгу.

Да и то, проведение через нотариуса помянутой мной сделки передачи заправок из рук в руки (интересно все же, в чьи?), стоит 0,5% от стоимости актива. Собственно, после этого, можно уже и не работать.

Но это я о том, что альфа и омега нотариусов — клиенты. Ну вот, сын московского вице-премьера, обслуживал одного клиента — крупнейшую московскую строительную корпорацию. Все до одного покупатели квартир заплатили ему за оформление. И это если не вспоминать о постоянных корпоративных слияниях и поглощениях.

Добавлю лишь, что по слухам, к концу девяностых, место нотариуса в Москве или области, стоило один-три миллиона долларов. Причем, при жесточайшем условии профильного образования, и сдачи экзамена реально беспристрастной комиссии.

Потом нотариат России возглавил толковый парень из военных юристов, и, в общем-то навел порядок. Правда, один из областных центров, взялся было фрондировать, и саботировать решения руководства. На что, в том крупном областном центре, вместо ста нотариусов, решением федеральных властей, появилось триста нотариусов. И все. Желание вольнодумствовать как отрезало.

В общем, казашка Зина Корназубова, кроме клиента господина Ряженова сотоварищи, имеет еще в клиентах Министерство Обороны СССР. И, видимо, будет обслуживать МО РФ. И это я не сам додумался. Об этом мне рассказал ожидавший нас с Машкой майор Семин.