Без вариантов
Шрифт:
Но пока Миранда приходилось бегать в теле волка. О чем, надо сказать, диверсантка вовсе не тужила — Миранда и Лаура составляли превосходную боевую единицу! С р о с л и с ь за эти годы. Хроно-террористка полагала: вряд ли полуторагодовалые щенки полноценно заменят ей послушную и умную волчицу. Миранда уверяла, что с у нее с Лаурой сложилась непрерываемая, чуть ли родственная связь.)
…«Лаура ждет нас на улице, — прозвучал в затуманенной голове Арсений голос наставницы. Миранда уловила мысли Журбина, поймала беспокойство парня о волчице. — Попробуй приподняться, Сеня… Мне надо провести регистрацию нервных центров».
Журбин
«Стоп! Не переусердствуй. Расслабься, но глаза не закрывай. Сосредоточь зрение на одной точке, я буду фокусироваться».
До того как Миранда прервала общение и вернулась к внутренним проблемам организма носителя, Журбин успел считать тревогу наставницы: женщина была уверена — если бы Арсений не получил поддержки бета-интеллекта, то не выжил бы. Его не спасли бы ни своевременная доставка в больницу, ни капельницы. А справиться самостоятельно с убийственной отравой — невозможно: то, что сейчас Миранда изнутри творила с организмом Журбина, можно сравнить с глубокой медитацией, перенастройкой жизненных функций. Но на погружение в глубокий транс необходимо — время. А времени у Журбина не было, отрава убила бы его гораздо раньше, чем он пришел в сознание.
«Подвигай головой, Арсений. Я сняла тошноту, купировала боль в отмороженных пальцах…»
«С пальцами порядок, боли я не чувствую, — ответил Сенька. — Но голова — кочан капусты».
«Паршиво. Лучшее, что я могу предложить на этот час — переместить тебя в майора, дать сознанию возможность отдохнуть в здоровом теле».
«Ты останешься во мне?»
«Нет. Для скорейшего восстановления твоему телу лучше подойдет вегетативное состояние. Настройку я дала, пусть организм работает без чрезмерного вмешательства. Подождем, пока закончится раствор в капельнице и будем перемещаться».
«Ты устала?» — догадливо спросил Журбин.
«Я устала тебе через сугробы тащить!» — рыкнула Миранда и стремительным мысленным экскурсом посвятила Журбина в череду событий, произошедших несколько часов назад.
Начальник поселкового отделения полиции Константин Андреевич Корытко страдал запорами и плова не любил. В закусочную «У Палыча» его манили исключительно виолончельные формы кареглазой Капочки.
Нынешним вечером майор причесал усы, надел форменный китель (Капочка неровно дышала к мужчинам при погонах), и отправился к закусочной для решительного разговора с волоокой официанткой.
Пятидесятилетний Константин Андреевич давно выработал возрастной ценз, недавно мощно заработал, хотел отправиться на пенсионный отдых, на Большую Землю.
Но не с женой. А с Капой. Жена давно погрязла в сериалах, внуках и борщах. Присутствие Капитолины волновало, молодило и звало на подвиги в постели.
Какой тут, спрашивается, выбор для возрастного мужика: жена или любовница? Майор с приглаженными усами отправился к Капитолине, расставлять над «Ё» решительные точки — поедешь со мной жить у моря или останешься на севере посуду разносить?
На взгляд Корытко, перед предложенным житьем у моря не устоит никто. Обходя закусочную с тылу, майор уверенно уминал валенками рыхлый снег и продвигался к вожделенному рабочему крыльцу. При выходе из дома Андреевич созвонился с Капитолиной, сказал, что не хочет светиться в рюмочной и обождет любовницу у двери на кухню. Та ответила что
выйдет недолго…Начальник поселковой полиции поднялся на крыльцо. Подергал запертую дверь…
«Задерживается проказница», — подумал добродушно и ворчливо. Стряхнул с усов снежинки, оглянулся…
Через заснеженную равнину пустыря двигались неясные фигуры. Корытко пригляделся… И напрягся: «Тащат кого-то. Трое тащат одного к провалу».
Эх, черт! Корытко резко высморкался, надел рукавицы и скатился по ступеням вниз. Кричать с крыльца на гопников майор не стал, в голове полицейского накрепко засел привычный страх конспиратора прелюбодея — чтобы ни случилось, не светись возле любовницы! По колено завязая в снегу, Константин Андреевич поспешил через поле к провалу.
Отбежав от закусочной попробовал крикнуть, но в рот ворвался ледяной ветер, майор закашлялся и хрипло просипел:
— Стоять! Полиция!
Вой снежного бурана проглотил неясный выкрик, как его и не было. Три смутные фигуры склонились над землей и опытному полицейскому сразу стало ясно — гопники обшаривают карманы лежащего на земле человека!
«Вот черти! Ограбят и спихнут под землю!»
Пробираясь напрямик через сугробы, майор все же успел добежать до вороватой троицы прежде чем те ногами спихнули чье-то тело в глубину провала.
— Замрите, падлы! Всех перестреляю!!!
На этот раз вопль вырвался из майорской глотки как положено: оглушительно и грозно. Грабители отреагировали так же — по уставу. Пригнулись на мгновение и порскнули по разным сторонам!
Майор пожалел, что не взял на свидание оружия. Для порядка поорал маленько в спины удирающих грабителей, прикинул, что догнать их не получится и нагнулся над лежащим человеком. Присмотрелся…
Молодой бедняга. Незнакомый. Корытко вздохнул, нашарил на горле чужака сонную артерию и попробовал замерзшими пальцами уловить пульсацию…
Двухсотый. Наглухо.
Константин Андреевич разогнулся, выматерился. Достал из кармана тулупа мобильный телефон и позвонил в больницу, попросив поскорее пригнать за закусочную труповозку, не то он здесь и сам замерзнет на фиг! В метель немного потеплело, но как ни крути — на улице почти что минус двадцать, усы уже в сосульках.
Поглядывая на крыльцо закусочной, Андреевич закурил. Беззлобно выматерил и лукавую Капитолину, так и не вышедшую на крыльцо. Потопал валенками, разгоняя кровь по венам. Подымив немного, закусил сигаретный фильтр зубами и вновь нагнулся над трупом. Решил проверить: может, гопники не успели все карманы обшарить и там найдутся документы потерпевшего?
Переворачивая тело, майор увидел, как из губ «мертвеца» вырвалось облачко пара. И вроде бы обметанные инеем ресницы дрогнули.
«Живой! — обрадовался полицейский. — Живой бродяга!»
Корытко выплюнул в снег недокуренную сигарету, вырвал из кармана мобильник и, нажав на клавишу повторного вызова, выкрикнул отозвавшемуся дежурному фельдшеру поселковой клиники:
— Валера, врача к закусочной! Быстро! Потерпевший жив!
Вернув телефон на место, майор присел на корточки, приподнял тело молодого парня, придавая тому сидячее положение, стряхнул налипший снег с распухших багровых пальцев бедняги: «Черт, обморозился, наверное. Минут пятнадцать здесь валяется…»
Константин Андреевич обеспокоенно оглянулся на дорогу, огибающую закусочную… И резко вскочил на ноги!