Бездушные. Моя топь

Тебе это с рук не сойдёт.

Поборов слабость, Иванка поднялась на ноги и осмотрела себя сверху. На голом теле была его футболка, отдавая привкусом моря и мускуса. Длина была сносной и прикрывала обнажённые бедра. На ней не было никакого белья. И ей впервые за последние дни было плевать. Как и утром, когда она вцепилась в него, словно утопающий. Когда прижалась к тёплой груди, позволяя ему взять себя на руки. Потому что у самой сил не осталось.

Не противилась, когда Марк с ней на руках переступил порог уборной. Когда помог раздеться и перешагнуть высокий борт ванной. Он, стоя на коленях, водил мочалкой по грязной коже, ласково проводил пальцами по дрожащим плечам и спине, смывая пену. Он сам мыл её волосы. А ей было настолько плевать. Холодная дрожь и отсутствие каких-либо сил, сделали её похожей на овощ. Растение, без чувств и эмоций. Не сейчас. Она слишком устала, чтобы бороться с ним. Слишком устала, что переживать за тело, которое сейчас ничего не чувствовало.

Марк вытащил её из воды, заполнявшей дно ванной, и укутал в мягкое и пушистое полотенце. Оно было таким большим, что доходило ей до икр. Ива продолжала стучать зубами до тех пор, он не помог ей обтереться. Он всё время что-то говорил на испанском. Ворчал, как старик. Бубнил себе под нос, насупив густые брови. Промокнул распаренную кожу махрой и достал для неё футболку. Натянул на влажной тело, усердно отводя взгляд от прекрасной наготы… этого ещё не хватало. Почувствовал напряжение в паху и снова выругался.

– Давай… - мягко подтолкнул её к постели, – ложись. Потом поговорим…

Накрыл девушку одеялом и, простояв над ней пару минут, вышел на балкон.

Иванка шикнула, ощутив боль в пятках. Снова села и поджала пальчики на ногах, отрывая их пола. Боль вернула её в реальность. В жаркий день и в комнату, приведённую в более или менее сносный порядок.

Она сбежит отсюда. Честное слово, как только появится возможность – она сбежит. Найдёт посольство и вернётся домой. А ещё лучше – спрячется. Так, что даже сам чёрт не сыщет. Поднимет все свои связи, выйдет на Виктора. Приложит все возможные усилия, чтобы помочь брату.

Уставилась на свои ногти, вспоминая запись разговора Марка и Виктора. Брат упомянул Йохана. Если это тот самый Йохан, о котором она знает, то, что же это получается? Его предал лучший друг? Она знает его уже больше десяти лет. Он был товарищем и партнёром. Он ужинал с ними за одним столом…

Стиснула виски, тихо поскуливая.

– Buenos dias, mi pajarito. – она вздрогнула от сиплого голоса. Перевела взгляд на распахнувшуюся дверь, и мысленно затянула на шее удавку. Бодр и свеж. С широкой улыбкой и маслянистым взглядом. Будто перед ним не человек, а еда.

Гордо встретила его взгляд, но пальцы машинально натянули футболку вниз, прикрывая колени. Воздух беспрепятственно проскользнул в лёгкие. Словно удар под дых. Резко и больно.

– Сейчас, насколько я пониманию: день? – ответила, опустив тёмные брови на глаза. Провела языком по сухим и потрескавшимся губам.

– А ты, оказывается, меня понимаешь? – Марк прикрыл за собой дверь и, сунув руки в карманы брюк, подошёл ближе. Ива тут же ощутила его запах. Чёртово море. Она возненавидит и его.

Он нависал над ней, словно чёрная зыбкая туча. Тяжелым грузом давил на плечи. Девушка нервно повела плечами, и поднялась на ноги. Пятки всё ещё ныли. Сотни игл прознали их, заставляя сморщить лоб.

– Я не такая дура, как ты думаешь, – шикнула, обхватывая тонкие плечи руками. Эфемерное чувство защищенности. Рассыпчатое, как белый песок.

– Твоё поведение, Иви, говорит об обратном.

На самом деле, его самого до сих пор потряхивало. Потому что те эмоции, что вызывала в нем эта пигалица, не шли ни в какое сравнение с тем, что он испытывал ранее. Она сводила его с ума. Доводила до точки кипения. Вызов во взгляде вызывал судорогу в паху. Скручивал внутренности и одновременно насыщал кислородом каждый атом.

Девушка напряглась, когда его пальцы коснулись её щеки. Мягко провели дорожку и зацепили упрямый подбородок. Слегка надавили, вынуждая задрать голову. Так он может насладиться видом её губ. Хоть и израненных, но до одури манящих. Воспоминания о её теле тут же оживили все нервные окончания. Плавный изгиб бёдер, дрожащий животик с аккуратным углублением пупка, тонкая талия. Грудь с маленькими тугими сосками. Она была идеальна. Настолько, что горячая судорога вновь и вновь сводила мышцы живота. Он обвёл подушечкой большого пальца контур губ, и слишком громко вдохнул воздух сквозь плотно стиснутые зубы.

– Что ты собираешься делать? – не отводила взгляд. Стойко терпела. И ждала, пока он наиграется.

– То же, что и раньше, – произнёс тише обычного. – Я не люблю менять свои решения, Иви. И, как правило, не меняю их.

– Будешь насиловать меня? – голос предательски дрогнул, и брюнетка почувствовала слабость в коленях.

– Видит бог, Иви… я так этого не хочу…

Глава 11

– Сиди в моей комнате, и никуда не ходи. Я надеюсь, мне не придётся повторять это дважды? – Марк взглянул на неё, как на неразумного ребёнка. Уголки полных губ были опущены вниз, а это значило, что ему явно не до шуток и её препирательств.

– Я теперь буду сидеть под замком? – гордо вскинула голову, умудряясь при этом смотреть на него свысока. Хоть и была ниже почти на голову.

– Если понадобится, – склонил голову набок, разглядывая девушку. Нелепые пижамные штаны в клетку и такая же рубашка. На миг его губ коснулась улыбка. Милая Иви, неужели ты думаешь этим меня оттолкнуть? При учёте того, что я видел каждый изгиб твоего прекрасного тела под этим тряпьём. Откуда вообще в её гардеробе подобная одежда? Остановил взгляд на уровне её груди, и брюнетка тут же почувствовала разливающееся в животе тепло. Оно расплавленным жидким золотом обжигало, и одновременно сковывало всё нутро. – Я ведь уже говорил, что могу посадить тебя на цепь? Так вот: я не шутил.

Она уже в этом не сомневалась.

Мужчина лениво потянулся к столу и, взяв с тарелки кусочек спелого манго, протянул девушке. Но та упрямо поджала губы и бросила на него ещё один взгляд, полный презрения.

– Я не хочу. – севший голос, снова надломился. Тонкие ноздри шевельнулись.

– Хочешь...
– мазнул спелой мякотью по сочным губам и вопросительно изогнул чёрные брови.

Ива фыркнула, но всё же покорно открыла рот, позволяя мужчине угостить её фруктом, который она любила больше всего. Но ему вовсе не обязательно это знать.