Бездушные. Моя топь

– Что происходит?! – Иванка сквозь звон в ушах шагнула в сторону. Под кожей прошёлся ледяной ветер, затрагивая горячие вены. – Что здесь творится? Куда её повели?!

– Не истери, Иви. – Марк шикнул на девушку, слегка прищурившись.
– Не до тебя. Телефон мне её дай! – уже обращаясь к охраннику.

Коренастый мужлан в чёрном безразмерном пиджаке протянул Марку мобильный. Тот, перехватив его, соизволил посмотреть на Иванку.

– Куда её повели?! – связанными руками толкнула его в грудь. – Она ни в чём не виновата! Она поступила, как любая нормальная девушка. Как человек!

Глаза Марка сузились, а губы напряглись. Он склонил голову на бок и облизал полные губы.

– Как человек? – не совсем понимая, о чём говорит Ива.

– Это я попросила её не выдавать меня! – в попытке выгородить незнакомку. Хоть как-то отблагодарить за то, что та не подняла шум, когда увидела сбегающую Иванку. – Я пригрозила ей! Только поэтому она не сдала меня! Марк! Она не виновата!

– Вот даже как? – губы мужчины растянулись в хищном оскале. В довесок ко всему остальному… - спасибо, птичка. Что бы я без тебя делал?

Марк провёл ладонью по спутанным шоколадным волосам, приглаживая те, и, заправляя за ушко. Почувствовал лёгкое удовлетворение, и едва заметное возбуждение. Милашка.

– Марк? – брюнетка насторожилась, и попыталась отступить. Но его пальцы пробрались под густые локоны. Ладонь обхватила затылок, притягивая к себе одним резким движением. – Не надо… - мольба в карих глазах заводила не по-детски. Что ты сделаешь, милая Иви, ради этой шлюхи? На что ты готова пойти, чтобы спасти шкуру этой продажной твари?

– Уведите её, - отвернулся, отпуская брюнетку, и, передавая её в руки Мануэлю. – запри.

Мужчина сжимает Ивино предплечье и подталкивает вперёд. Немного грубо, но не больно.

– Марк! Я прошу тебя! – кричит, видя, как он направляется туда же, куда и остальные. – Марк! Я умоляю тебя! Не трогайте её! Она не виновата!

Но он её уже не слышал. Поравнялся со своим другом и что-то произнёс, наклоняясь к мулату. Иванка рассчитывала, что он обернётся, остановит этот спектакль. Но оглушающий смех прорвал гнетущую тишину, оставляя её лёгкие гореть. Тело пробрала нервная дрожь. Он смеялся. Они смеялись. Им смешно?!

Когда Мануэль затолкал девушку в спальню и запер дверь, Иванка без сил свалилась на пол. Захлёбываясь слезами. Язык едва ворочался, а слабые пальцы на связанных руках почти онемели. Звери. Животные. Твари…

– Ненавижу вас… - задыхаясь на каждом слове. Царапнула дверь, – как же я тебя ненавижу.

…

Марк нехотя взглянул на Лину. Девчонка, заливаясь слезами, ползала по земле, хватаясь за его ноги руками.

– Марк, я не хотела! Они заставили меня! Я клянусь тебе! – окровавленные губы тряслись.

Мужчина, наконец, закончил просматривать телефон стукачки, и снова передал его одному из своих охранников. Жалкая шлюха. Тупая… она даже не подчищала свой мобильный. Продажная девка. Он ведь дал ей всё для нормальной жизни! Подобрал с улицы, забрал из притона, как она и молила, вылечил, поставил на ноги, дал кров и еду, работу… мать её! Сука. И ведь ничего не требовал взамен. Просто работай, живи и не трепи языком. Но милашка Лине этого оказалось мало…

– Ждите, – тихо произнёс, сплёвывая под ноги. Он понятия не имел, что с ней делать. Баба… если бы это был мужик, он бы уже лично вырвал ему язык вместе с кадыком. А что делать с ней? Но предателей он не прощает. Никогда не прощал и не собирается. – Перекурите пять минут.

Проигнорировал вопросительный взгляд Николаса и, развернувшись на пятках, уверенно пошёл в сторону дома.

...

Рука замерла на полпути. Сжала воздух в кулак, так и не дотянувшись до дверной ручки. Он слышал, как она плачет. Будто щенок скулит под дверью.

В гудящей голове не осталось ни единой мысли. Она снова плачет. Только… почему ему это так нравится? Что за извращённое восприятие, Марк?

Провернул ключ в замке и открыл дверь. Зачем он вообще притащился сюда? Для чего? Какого чёрта ты здесь делаешь, если ты должен быть внизу?

Иванка сидела на полу. К нему спиной. Прямо возле балкона. Слегка покачиваясь, девушка напевала какую-то песню, одновременно всхлипывая и глотая слёзы. Даже не оглянулась.

– Что ты делаешь, Иви? – мужчина бесшумно приблизился к брюнетке, опускаясь перед ней на корточки. Потянулся к ней, попытавшись убрать волосы с лица, но та шарахнулась в сторону, словно от прокажённого.

– Не тронь меня! – окатила ледяной яростью. Шоколадная радужка стала почти чёрной. – Животное! Что ты сделал с ней? – дёрнула головой, и отползла дальше. Упираясь хребтом в настежь открытую балконную дверь. – Что ты с ней сделал? Ты убил её?! Убил? Какого чёрта ты молчишь?! Ублюдок!

Толкнула его в грудь связанными на запястьях руками. Они уже ничего не чувствовали. Иве казалось, что даже внутренности похолодели. Будто внутри неё растопили айсберг, и его ледяные воды растеклись по венам вместо крови. Жаль, что сердце ещё не онемело.

– Успокойся, – слишком легко перехватил её руки. Встряхнул несильно, заставляя замолчать. – Замолчи, Иванка. Слышишь меня?! Почему тебя так много?! М?! Я – животное? Да! – дёрнул на себя, и девушка почти завалилась на него. – Я не отрицаю этого. Это давно для меня не оскорбление. Сколько бы ты не орала, это ничего не изменит!

Всё ещё не понимая своих действий, Марк склонился к её лицу. Жадный взгляд прошёлся по раскрытым губам. Девушка продолжала безостановочно трястись.

– Вставай, – потянул её вверх, придерживая. Пальцы на живой руке горели от каждого прикосновения к ней. – Иди сюда.

Он подвёл брюнетку к кровати, усаживая на край. Взглянул на узел, слегка нахмурив тёмные густые брови. Несколько секунд разглядывал его… глубокий вздох, и Марк цепляет пальцами верёвку. Приходится попотеть, чтобы развязать тугой узел. Нико сил не жалел, когда затягивал концы. Марк, наконец, справился с задачей, освобождая хрупкие девичьи запястья. Большим пальцем поглаживая покрасневшую нежную кожу.

– Ты убил её? – прохрипела, наблюдая за движениями его пальцев.

– Нет пока, – так же, как она, следил за собственными манипуляциями.

– Что с ней? Где она? – шикнула, ощутив жжение на коже от его прикосновений. До жути непривычных и чужих.

– Она внизу, – мужские губы тронула скупая улыбка. Просить его будет? За постороннего человека? Глупое и никому не нужное благородство.

– Её убьют?

– Да, – холодно. Поднял взгляд, задерживая его на тонкой шее.

– Она не виновата, Марк? – Это был вопрос?