Безграничный 4.0 (Хризалида). Финал

— А то я не вижу! — Я беззлобно выругался, стряхивая с головы комья прителевшей земли. — Дальнобойная артиллерия у них в верхней части. Навесом стреляют, сволочи! Снизу тоже бойницы есть.

Веда обновила карту, показывая области обстрела. Теперь весь лес под цеппелинами входил в сплошную красную зону.

— Рекомендую следить за красными сигнальными ракетами. Солдаты Рейха будут ими подсвечивать места, где оборона защитников ещё не подавлена.

— Принял. Ищи в радиоэфире планы командования Шарова. — В лесу вокруг царила нездоровая суета. Огни факелов, свет фар машин. — Не хочу оказаться в окружении.

Нашу наспех сформированную роту погнали на юг выстраиваемой линии фронта. Ни окопов, ни дотов, ни другой подготовки укрепрайона. Сейчас Добрыня раздаёт указания сержантам, кое-как перекрывая гул двигателей цеппелинов. Я услышал их тайком, читая по губам. «Держим строй-на, занять позиции в овраге-на, дым от горящего леса нам в помощь-на». Ругается лейтеха, как последний сапожник! А ещё он идиот, который не видел, как дым по земле стелется. Когда огонь до нас доберётся в оврагах дышать будет уже нечем.

Прожектора с дирижаблей пробредали по лесу, заставляя солдат бросится в рассыпную. Взрыв! Лейтенанта с сержантами осыпает землёй.

— Артиллерия малого калибра, — Веда оценила силу подрыва боеприпаса — Противник использует скопления факелов солдат и другие огни как цели для обстрела.

— Десант?

Веда выстраивает карту, а я проверяю запас патронов. Двадцать штук, не густо. Но лучше, чем ничего. Согласно данным ИИ, противник основной ударной силой продолжает обстреливать Красноярск. По скоплениям огней на земле работает мелкокалиберная артиллерия. Те самые пушки снизу. А находящиеся в тылу противника сдвоенные цеппелины уже начали высадку десанта. Чего там только нет! Тяжёлые танки, мобильные разведотряды и тяжёлые пехотинцы.

Сжимаю в кулаки трясущиеся руки. Страха нет, только адреналин! Прокачка астрала до второго уровня, резко ускорила как скорость естественного сбора маны, так и трансформацию тела. Плохо контролируемая аура сгустками срывается с пальцев. Горят энергоканалы и снова хочется пустить силу в дело.

— Моя магия всегда со мной! — Говорю я вслух, лихорадочно соображая, как выбраться из этого мясорубки. — А раз так, то играть надо по своим правилам.

Нахожу Савича и кивком подзываю к себе.

— Какой план? Сержантов снарядом накрыло. — Охотник перекинул лямку Мозинку на плече, взяв её поудобнее. — У Махини контузия. Добрыня ранен. Санитар говорит, его двигать нельзя.

— Ты мне доверяешь? — Спрашиваю я парня в лоб и получаю в ответ удивлённый взгляд. — Мне надо будет с тобой кое-что сделать, чтобы у нас всех появился шанс выжить. Есть причины…

— Делай. — Савич хмуро кивает. — Ты дурак, Мэрл. Слишком умный и потому дурак. Война, бой насмерть на носу, а ты чего-то лопочешь.

Ох, как же сложно с деревенскими! Ты им тут объясняешь по астральные трансформации, а они тебя дураком называют. Грёбанное советское прошлое! Ладно, не хочет человек ничего знать, так даже к лучшему.

Приложив руку к груди Савича, быстро забираюсь в интерфейс АРС и выбираю артефактную мастерскую. Сразу цепляю к ней пространственный карман, затем малое хранилище маны и астральных единиц… всё чисто под оперативные нужды. Жму кнопку… да, подтверждаю… установить всё это в теле охотника.

Астральное тело Савича затрещало по швам и тут же стало срастаться вновь, вмещая в себя мано-компоненты инфраструктуры Тальзеура. Есть технологические особенности непозволяющие Агенту становится вместилищем локального терминала Системы. А я именно его сейчас и создаю!

Охотника скрутило, желудок сам себя прочистил, но этим всё и ограничилось. Я же тем временем, занялся зачарованием имеющихся у меня патронов. Раз астрал прокачался до второго уровня, то и список моих возможностей в плане магии резко вырос.

Чуток модифицированные моей магией патроны, спешно закидываю в пространственный карман и мгновенно получаю к ним доступ в артефактной мастерской. Теперь есть чертёж готовых изделий и возможность их репликации — зачарованные боеприпасы для Мосинки. Следом идёт быстрая обработка и самой винтовки. Укрепление, постоянная подписка плетений от хранилищ, энерговоды, чары рассеивания избытков тепла.

Едва Савич пришёл в себя, как я утащил его в лес направляясь к десанту немцев. Биться в толпе, когда по такой толпе бьёт артиллерия, равносильно самоубийству.

Факелы сразу выбросили, а личный фонарь рядовому солдату не положен. Такие блага цивилизации только у офицеров, начиная с сержантов. Так что сквозь ночной лес и облака дыма, сейчас вижу только я один.

Снаряды сносят верхушки деревьев, со всех сторон доносится стрельба. В метре от меня сквозь лес проносится танковый снаряд, каким-то чудом не задев на пути ни один ствол.

— Да как такое вообще возможно! — Засев за корягой перевёрнутого на бок дерева, я рычу сквозь зубы. — Танк весит более сорока тонн, а они их на дирижаблях перевозят! И ладно бы по одному. Их уже полсотни, и это только высадившиеся.

— Господин, — голос ИИ в голове перекрывает гул винтов дирижаблей. — По косвенным признакам, плотность астрала вокруг нас сильно превосходит второй уровень, но постепенно приходит в норму.

— Немцы пришли к нам из другого мира? — Догадка кажется на грани фантастики, но быстрый просчёт логики странной ситуации совпадает с другим событием.

Один из сдвоенных дирижаблей Рейха, находясь в небе вдруг покрывается огнём, лезущем буквально изо всех щелей. Что там случилось — подрыв склада боеприпасов или система самоуничтожения — сейчас уже не особо важно. Веда мгновенно подсветила всполохи знакомого чёрного тумана, облепившего горящие обломки дирижабля.

— Да вы издеваетесь! — Выругался я, смотря на ещё одну проблему.

Живой мрак накрыл собой двигатели, поглотил прожекторы и сдавил их словно в тисках, заставляя воздушное судно устремиться к земле. В эфире произошёл радиообмен и спустя пару минут все оставшиеся в небе дирижабли Рейха резко перенесли огонь с Красноярска на обломки сбитого Волком дирижабля. А что там бушует знакомая мне тварь, я нисколько не сомневался.

— Мэрл, что ты со мной сделал? — Савич, не заметив падения дирижабля, сейчас ощупывал свою грудь.