Безликий бастион

– Тоже.

И я вновь обратил свой взор на прекрасную, худощавую, высокую диву в платье, состоящем из цветов. Милая и робкая улыбка озарила овальное личико с впалыми щеками. Глаза горели странным таинственным блеском, отчего миллион мурашек пронеслось по моей спине. Немного приоткрыв рот, я заговорил словно не своим голосом.

– Антон.

Вблизи она была такой же чудесной и сказочной, как вдали.

– Наина. – Неужели такая вроде бы статная и богатая женщина может казаться невинной и непорочной девчушкой. Хотя и назвать её прямо-таки «женщиной» язык не повернётся. Скорее «девушка» лет двадцати трёх, не больше.

Чтобы взбить некую неловкую, и вдруг появившуюся из неоткуда, тишину, Ева громко и радостно заговорила. Сейчас её тон совсем не был спокойным и уверенным, скорее наоборот немного дрожащим и возбуждённым, отчего я сразу же понял, насколько была она счастлива. Счастлива быть здесь; счастлива, блистать перед гостями в самом красивом платье на этом свете; счастлива, быть частью общества; счастлива, видеть всех тех, кто когда-то был для неё безмерно дорог. И этих «счастлива» можно было перечислить миллион.

– А где же Клементина?

– Да и Орнеллы нигде не видать…- Продолжила Лидия, оглядывая толпу вокруг себя.

И вдруг я увидел в голове сомнительный образ своего друга в костюме пчелы, уводящего девушку к себе в подвал. Конечно же, я понимал, что Витя и в жизни не посмеет обидеть даму, да ещё и такую стойкую на характер, как Орнелла, но в душе возникло пару тревожных сигнальчиков. Хоть и она казалась простой, всё же аристократское начало в ней виднелось, а именно это мог задеть болтун и пройдоха Витя Фирсов.

И с каких это пор я стал такой заботливый?! Ах, да, я таким был всегда.

Сказать, что Витя увел Орнеллу к себе, у меня не повернулся язык, так как выдавать этих двоих у меня совсем не возникало желания. Уж не поддержать друга и девушку, чем-то отчасти напоминавшую меня и близкую мне по духу, я не смог.

– Клементина танцует,- Очень робко проговорила Наина, глазами указывая в сторону, где в темноте крутилась одна единственная странная пара.

Они о чём-то говорили, о чем-то своём. На ней была пижама, которая висела, как на вешалке, а он был в джинсах и белой облегающей футболке. Как они смотрелись со стороны? Идеально. Я не истинный ценитель чего-то прекрасного в мире, так как вижу красоту практически во всём, но эта странная пара, действительно, производила впечатление очень счастливых и довольных всем влюблённых.

Клементина, девушка, которая хваталась за белобрысого парня, как за собственный спасательный круг, была больна. По крайней мере, так сказала Ева, хоть и было видно, что она безумно огорчена знанием этого факта. Но того же не скажешь о самой девушке. Видимо болезнь для неё не такая пытка, чтобы не наслаждаться жизнью в той степени, в которой преподнёс тебе её господь.

– Кто с ней?- С нежностью проговорила Ева.

– Не знаю. Впервые его вижу, а вы?- Два серых стальных глаза Эдельвейс оглядели девушек.

– Если честно, я и саму Клементину вижу впервые за четыре года. – Призналась Лидия, опустив голову вниз. –Мне очень жаль, девушки, что мы с вами совсем перестали общаться. Сосем. Моя работа меня изматывает, но обещаю, что больше так продолжаться не будет.

– Конечно, не будет!- Строго проговорила Эдель. –По крайней мере, нам действительно жаль, Ева, что мы не виделись с тобой уже десять лет… Мы все.

Глаза Евы мигом расширились, в их уголках собрались маленькие тлеющие огоньки боли и горечи. Но главное, что в них виднелось, так это чувство вины. Вины за собственную жизнь и отстраненность. Не знаю отчего, но мне показалось, будто девушке захотелось провалиться сквозь землю от стыда.

– Простите меня.- Залепетала Ева. –Простите, что была такой эгоисткой. Я почему-то думала, что вам без меня даже легче как-то.

– Если б тебя слышала Клементина…- Со снисхождением и облегченностью ответила ей Лидия. Действительно, это девушка была очень строга.

– Мы обмолвились с Клементиной парой слов перед входом сюда. – Скромно заговорила Наина, будто отвлекая всех от возникавшего напряжения. –Это её друг. Он очень ей близок, поэтому она и пригласила его сюда.

– А пижама это костюм такой?- Весело произнёс я.

– Клементина сказала, что сбежала с больницы.- Уже с огромной тревогой в глазах продолжила Наина.

– Сбежала?- Возмутился парень Эдель, Дмитрий. –С больницы?- Теперь он смотрел на свою жену, прижимаясь к ней сильнее.

Все девушки мигом грустно вздохнули и на друг друга поглядели. Для них это была не самая приятная тема, но замолчать и прекратить разговор не посмели. Эдельвейс отчаялась ответить на вопрос супруга, но чуть склонив голову и мучительно морща лоб.

– Когда мы учились в школе, у Клементины нашли метастазу костей. Она больна до сих пор.

– Оу. – Сжался Дмитрий, пробегаясь глазами по девушке, что кружилась в медленном ритме с белокурым парнем. –Насколько я понимаю, это не излечимо? Даже за большие деньги?

– Моя семья предлагала родителям Клементины материальную помощь, когда все только начиналось. – Выдыхая, говорила Ева. – Но они отказались, сказав, что справятся сами.

– И отлично справились.- С огромным недовольством продолжила Лидия, складывая руки на собственной груди.

– Я пыталась поговорить с Клементиной сегодня. Сказала, что могу одолжить ей некоторую сумму на лечение, но она отказалась. Обосновала всё тем, что ей совсем не нужны деньги для того, чтобы стать здоровой.

– Господи, как это на неё похоже.- Смотря мужу в грудь и сильно его, сжимая своими руками, сказала Эдельвейс. –Эта вечная непоколебимость и детская наивность.

– Её уже не изменить, Эдель. – На защиту Клементины встала Наина, нежно улыбаясь и смотря на счастливую подругу с блондином в обнимку.

Этих двоих с гордостью можно было назвать «сладкой парочкой». Таких нежных поцелуев и робких, как у подростков взглядов, можно увидеть далеко не часто.

– Ева, может быть, ты споёшь нам?- Очень тихо сказала Эдельвейс.

Девушку словно откинуло от слов подруги. Она, расширив глаза в безумной манере, сделала шаг назад, указывая руками свою непричастность к сложившейся ситуации. Все мигом ободрились от столь грустного разговора о Клементине, и кинулись, улыбаясь во все зубы, на бедную и беззащитную Еву. Как настоящий джентльмен я обязан был стать на её сторону и вытянуть из сомнительной авантюры игривых подруг, но почему-то этого не сделал. Даже наоборот, принялся тоже уговаривать девушку выйти на сцену и спеть нам.