Безмолвная. Книга вторая

— Ждём результатов, — сообщили ему с того конца провода.

— А что по отпечаткам?

— По ним есть кое-что интересное. Мы установили четыре разных группы отпечатков пальцев. Одна принадлежит пострадавшему, ещё две — хозяину машины и его жене. А вот последний отпечаток, точнее, его часть, снятая с ручки задней правой пассажирской двери — не удалось идентифицировать. Отпечаток смазан и потребуется какое-то время на его восстановление. Если получится и будет совпадение по нему, я сообщу.

— Камсахэё, сонбэ. — Тхэён, пару секунд помолчал и уже было собрался отключаться, но повинуясь наитию, задал ещё вопрос. — Вы уже внесли отпечатки в базу?

— Нет, — было ему ответом.

— Можете попридержать последний отпечаток для меня? Нужно кое-что проверить.

— Так мне не заниматься им? — спросил озадаченный лаборант.

— Обязательно заниматься, только, полученные данные сразу мне, минуя компьютер.

— Хорошо, инспектор, если будет результат. Я не гарантирую восстановление отпечатка.

— Дайте мне хоть что-нибудь!

— Я буду стараться, инспектор.

Повесив трубку, Тхэён поднял взгляд от столешницы, осмотрел зал. Коллеги были заняты каждый, своим делом, и вряд ли, кто-нибудь из них прислушивался к состоявшемуся диалогу. А даже, если кто и услышал, маловероятно, что заложит начальству за сокрытие улик. Да и какое это сокрытие — небольшая отсрочка, всего лишь.

Двое, в форме сотрудников NIS, вошли в участок вскоре, после разговора Тхэёна с лабораторией. Они, сразу направились в кабинет старшего инспектора, а вскоре, на ковёр был вызван и сам Тхэён.

Разговор был не из приятных. Намекнув на тот факт, что по Республике, в настоящий момент, может разгуливать Северокорейский шпион, они потребовали передать им все материалы по раненному коллеге и по пропавшей девочке, до кучи.

«Видимо, ЫнГук уведомил управление, раз они так быстро примчались и уже в курсе событий» — подумал Тхэён, направляясь к своему столу, за затребованными документами. Впрочем, по ЛиРа он ещё ничего не успел накатать, так что, придётся нисовцам довольствоваться везунчиком СуЕном.

«И насчёт визита месячной давности я был прав, подстреленный приезжал по её душу» — вспомнил свои недавние рассуждения инспектор, возвращаясь обратно. Он передал служивым документы, извинился за их неполноту.

— Составьте отчёт по проделанной работе и передайте своему начальнику. Дальше, мы сами им займёмся, — услышал он в ответ. Затем, вежливо попрощавшись, разведчики удалились, а Тхэён остался один на один с начальником.

— Ты что вытворяешь, зачем ты побеспокоил уважаемого человека в его доме, без предварительного согласования?! — взялся с места в карьер ЫнГук.

— Я действовал по наитию, босс, — ответил заготовленной фразой инспектор.

— Твоё наитие обернулось мне несколькими минутами позора! Чтобы больше такого не было, понятно?!

— Так точно, босс! — изобразил покорность Тхэён. Спорить, или доказывать свою правоту тут было бесполезно, и он это давно усвоил. Проще пойти на поводу у руководства и забыть «напутствия» сразу, как только закроется за спиной дверь начальственного кабинета.

Босс внимательно оглядел вытянувшегося перед ним подчинённого и произнёс, уже спокойным тоном:

— Как закончишь составлять отчёт, объяви-ка эту ЛиРа в национальный розыск.

Конец второй главы.

Глава 3

Сеул, второе апреля.

Будильник у ЁЛин очень громкий. Я слышу через стену как он надрывается, пытаясь поднять свою хозяйку. По моим ощущениям сие вопиющее посягательство на сон продолжается целую вечность.

«Вот ведь, зараза!»

Поняв, что о «стране грёз» можно забыть, пока беснуется это злобное чудовище, заставляю себя вылезти из-под одеяла, топаю в комнату онни. Вхожу без стука, ибо, если верещащий будильник не поднял женщину, то моё робкое поскрёбывание в дверь подавно не справится с данной задачей.

Так и есть! В полутёмной — ЁЛин, откровенно пренебрегает шторами — комнате витает стойкий запах перегара, а сквозь пронзительную трель доносится могучий, совсем не девичий храп, который, почему-то, в отличие от искусственных рулад, через стенку не пробивается. Даю отбой побудке. С наслаждением осязав тишину, бужу онни. Ну, как бужу — пытаюсь растолкать бесчувственное тело.

«Вставай, Кибальчиш, белые в городе!» — мысленно подбадриваю я ЁЛин. Но Кибальчиш, судя по всему, накануне, был настолько синий, что сейчас ему было глубоко фиолетово до моих взываний. — «Совсем меры не знает девка, полулитру в одну харю приговорила. А ведь, сама вчера предупреждала, что ей на работу нужно, мол, третий день её отсутствия, без весомой на то причины, начальник не переживёт»

Поразмышляв, решаюсь на кардинальные меры. Наклоняюсь над женщиной и принимаюсь сильно и быстро натирать ей уши ладонями.

Никогда не пробовал, но говорят — помогает. Где-то я вычитал, что, тем самым, восстанавливается кровообращение в голове и человек просыпается. Что ж, вот и появился шанс проверить этот способ на практике. Благо, и подопытный присутствует. Вернее, подопытная.

Сначала, прекращается храп, а затем онни разлепляет глаза, едва виднеющиеся на отёкшем лице. Улыбнувшись соне, показываю ей экран телефона, жду, пока она сфокусирует на нём зрение…

«Эй, куда!» — тревожно воплю я про себя, когда ЁЛин смеживает веки, намереваясь нырнуть обратно в объятия морфея. — «Ну ладно, сама напросилась!»

Иду на кухню, набираю в кружку холодной воды, и, держа средство судного дня двумя руками, возвращаюсь к онни. С лёгким чувством злорадства, примерившись, выплёскиваю воду женщине в лицо.

Сидим с ЁЛин на кухне, вкушаем.

Незапланированная побудка соседки, лишила меня остатков сонливости, и молодой организм, проснувшись, «посасыванием под ложечкой» известил о своём желании чем-нибудь подкрепиться. Так что, ничего не поделаешь, пришлось составить женщине компанию. И завтрак на двоих, тоже пришлось самому готовить. Ну ничего, где наша не пропадала?

Пока я готовил, ЁЛин успела немного оклематься и привести себя в порядок. Во всяком случае, когда она, помытая и полностью одетая, села за стол, опухлость на её лице — следы от минувшего возлияния — была еда заметна; в глазах появился блеск. А увидев дымящуюся чашку с кофе и тосты с жареным яйцом, она, кажется, забыла и об утреннем инциденте с обливанием. Вот и хорошо, зачем прошлое ворошить?

А сейчас, она сидит напротив меня, и с некоторой вымученностью на физиономии пережёвывает кусочек бутерброда. Не знаю, чем хозяйка обычно питается по утрам — может, лапшой? — но, судя по всему, континентальный завтрак для неё в новинку.