Безумная планета
Шрифт:
Потом появилась вторая стрекоза, третья. Они летали над золотистым бассейном, делая в воздухе неожиданные остановки, повороты и пируэты, существа невероятной свирепости и красоты. В массе гудящих мух даже самый жадный аппетит должен был удовлетвориться очень быстро, но стрекозы все летали, бешено сея смерть и разрушение.
И все это время низкое, басовитое жужжание не умолкало. Их сородичи сотнями погибали буквально у них над головами, но, тем не менее блестящие ряды мух с красными глазами все так же тянули жидкость из водоема. Стрекозы пировали до тех пор, пока не могли уже сделать ни одного глотка. Но даже тогда они продолжали носиться над озерцом, истребляя мух, чьи тела, уже несъеденными, падали вниз.
Мертвые мухи падали
Барл отправился дальше, оставив стрекоз продолжать бойню, а мух восторженно пировать. Причем на их «столе» постоянно прибавлялось свежей пищи в виде падающих сверху дождем мертвых собратьев и товарок.
А через несколько миль парень наткнулся на знакомый ориентир. Он хорошо его знал, хотя предпочитал держаться на безопасном расстоянии. На краю равнины высилась одинокая скала. Наверху каменный выступ образовал нечто вроде крыши, под которой оборудовал сказочно красивое жилище волосатый паук. Большое белое полушарие прикреплялось к скале длинными, заякоренными канатами.
Все люди избегали этого места. Из этого гнезда паук выходил на охоту. Внутри шелкового шара возлежало на мягчайших шелковых подушках злобное чудовище. Внешне гнездо смотрелось прекрасно. Однако, если бы вы отважились проникнуть внутрь, через занавешенный шелком вход, то увидели бы адское создание.
Разумеется, Барл знал это место. Стены волшебного дворца украшали охотничьи трофеи, а вделанные в каркас сооружения камешки и целые валуны придавали ему прочность, и оно устояло бы даже в штормовой ветер, хотя дул он здесь крайне редко.
Среди камней и останков брони насекомых выделялось особое произведение искусства – человеческий скелет. Гибель этого человека два года назад спасла Барлу жизнь. Они шли вместе в поисках съедобных грибов. Здешний паук был охотником, а не прядильщиком сетей. Внезапно он выпрыгнул из-за большого дождевика. Оба человека замерли от ужаса. Тогда паук шагнул вперед и сознательно выбрал себе жертву. Он выбрал не Барла.
Теперь же Барл, несколько напуганный собственными воспоминаниями, глядел на логово своего старого врага. Возможно, когда-нибудь…
Но сейчас он направился дальше. Парень прошел мимо зарослей, где спряталась на день ночная бабочка, мимо бассейна слизи, в котором скрывалось что-то неизвестное, но ужасное. Затем миновал небольшой лес грибов, светящихся по ночам, и место, где в темные часы оглушительно трещали жуки, выискивающие трюфели.
А затем Барл увидел Сайю. Он заметил, как мелькнуло и исчезло за приземистой поганкой розовое пятнышко кожи, и рванулся вперед, выкрикнув ее имя. Сайя появилась и с ужасом уставилась на человека, за которым волочилось кошмарное тело паука. Она вскрикнула от ужаса, и Барл понял, в чем дело. Он выпустил паучьи лапы и бросился к ней.
Они встретились. Сайя робко стояла, пока не узнала бегущего. Тогда она действительно изумилась. С золотистыми антеннами, торчащими над головой, в бархатном плаще из синего меха ночной бабочки, с копьем в руке и с мертвым пауком позади – это был не тот Барл, каким она его помнила.
Барл вял ее за руки и что-то с гордостью забормотал. Девушка уставилась на него и его жертву… Но человеческий язык настолько обеднел, что она не сразу смогла понять парня. Затем глаза ее заблестели, и Сайя потянулась к нему дрожащими пальцами.
Когда их увидели другие соплеменники, они несли мертвого паука, причем Сайя выглядела более гордой, чем Барл.
Глава 5. Мясо – добыча человека!
В СВОЕМ РАЗВИТИИ от дикого состояния, основной помехой, заставлявшей людей страдать, был тот факт, что они люди. Иными словами говоря, люди
всегда должны бороться с препятствиями, просто потому, что они – люди. Возвращение Барла в племя вызвало те же проблемы. Барл ожидал, что все увидят, насколько он великолепен, какой отважный новатор, и оценят другие его выдающиеся качества. Еще он ждал, что на него станут взирать со страхом. И надеялся, что его вид вызовет у людей нечто вроде экстаза.Практически, так и получилось. Соплеменники больше часа толпились вокруг, а Барл, пользуясь скудным словарем, пытался поведать им о своих уникальных достижениях и приключениях двух последних дней и ночей. Его слушали внимательно, с подобающим восхищением и гордостью за своего соплеменника.
Само по себе это стало шагом наверх. Прежде их беседы заключались, главным образом, в обсуждении того, где можно найти еду или где притаилась опасность. Практические сведения ограничивались вопросами добычи еды и сохранения собственной жизни. Давление окружающей среды оказалось настолько мощным, что сородичи Барла начисто забыли о том, что такое хвастливые рассказы. Они позабыли обо всех традициях. Люди этого мира уже и не думали об искусстве даже в самых примитивных его формах, а единственное известное им ремесло заключалось в простом стремлении выжить. Таким образом, даже выслушивание рассказов, не о еде или опасности, ознаменовало для них шаг вперед в отношении культуры.
Но пока они оставались дикарями. Члены племени, дрожа, осмотрели мертвого паука. На их лицах отчетливо проступал ужас. Они не прикоснулись к нему – взрослые совсем, а Дик и Тет очень долго. Никто и не подумал о пауке, как о еде. Слишком многие из людей племени стали пищей пауков.
Даже мертвый паук пробуждал в них страх. Впрочем, он вскоре иссяк. Маленькие дети боялись глядеть на него, но взрослые перестали обращать внимание. Лишь два долговязых подростка попытались оторвать мохнатую лапу, чтобы и дальше пугать ею малышей. Но у них ничего не получилось, они даже не подумали о том, что ее можно отрезать. Да и все равно, отрезать ее было нечем.
Старый Джон, хрипя и кашляя, побрел добывать еду. Уходя, он махнул Барлу рукой. Тот возмутился. Но это правда, он не принес еды. А людям необходимо есть.
Ушла Тама со своих хлестким языком, позвав с собой Лону – девочку-подростка, чтобы та помогла ей разыскать и принести что-нибудь съедобное. Потом Дор пошел взглянуть, не выросли ли на замеченном им местечке новые съедобные грибы. За ним на поиски еды удалилась Кори со своими детьми.
Минуло немногим больше часа, а из слушателей возле Барла осталась одна Сайя. Через два часа паука, выставленного для обозрения всему племени, нашли муравьи. И через три от него уже ничего не осталось. Весь четвертый час Барл изо всех сил пытался в десятый раз пересказать Сайе свою историю, но тут ее позвали женщины, и девушка удалилась, виновато улыбнувшись Барлу. Она отправилась помогать выкопать подземные грибы – во многом напоминающие трюфели – обнаруженные пожилой женщиной. Несомненно, Сайя собиралась разделить их с Барлом.
А через пять часов наступила ночь, и Барла снова крайне возмутило поведение соплеменников. Пока он отсутствовал, племя нашло новое убежище на ночь, и никто даже не подумал сообщить ему об этом. Если Сайя и хотела пойти за Барлом, чтобы привести в убежище, то не посмела просто по той причине, что уже стемнело.
Еще долго после того, как отыскал себе укрытие, Барл продолжал кипятиться. Он начал сильно отличаться от соплеменников лишь потому, что испытал многое, о чем они и понятия не имели. Он решил для себя дилемму, нужно ли возвращаться в свое племя. Он нашел оружие, при помощи которого обеспечил себя едой, а позже спасся от тарантула. Его открытие, что рыбий жир может помочь убежать из паутинной ловушки, имело огромное значение для всего племени. И, что самое замечательное, он сознательно убил паука. За все это время Барл несколько раз испытал триумф. А иногда даже восхищался собой.