Безумно холодный

Насчет быстрой соображалки. Ему пришлось нехило покрутиться, чтобы найти этого старого, дышащего на ладан бомжа Мэнни Попрошайку и уговорить сознаться в убийстве. Удивительно, как мало денег нужно, чтобы купить и жизнь, и репутацию человека — правда, у Мэнни никогда ни того, ни другого толком не было.

Впрочем, на этот раз Бёрди все распланировал. Кристиану Хокинсу не дождаться второго оправдания. Успех Хокинса в министерстве обороны лишь сделает победу слаще. Какой вызов — снова убрать его!

Мощный мускулкар Хокинса выехал на восточную Колфакс, и Бёрди следом за ним завел Корветт. Он был бы рад проследовать за ними в этом приключении во имя правосудия, но ему нужно было организовать кое-какой шантаж, а его осведомитель будет в особняке меньше, чем через полчаса.

Он сомневался, что матушка земля носит еще одного такого же человека — человека, способного шантажировать, обвиняя другого в убийстве, которое сам же и совершил, не говоря уж о двух убийствах. Проделывающего это на протяжении тринадцати лет.

Иногда он спрашивал себя, зачем так вкалывать, ведь он явно обладает поразительным талантом к вымогательству. На самом деле, даже не талантом. Гениальностью.

Впрочем, Катя ему нужна. Правда, он не совсем уверен, для чего именно она может понадобиться. Он всегда видел ее частью своей маленькой вечеринки-возвращения. Он всегда хотел немного встряхнуть ее. А теперь он понял, что хочет чего-то большего, чем просто встряхнуть.

Он бросил сигарету на улицу и сдвинулся с места.

Снова выбрав Кристина Хокинса, она, вероятно, совершила свою последнюю ошибку.

ГЛАВА 15

КОРПОРАТИВНЫЙ ОФИС «Каннингем Эш Констракшн» поражал роскошью. По словам Кати, старый Каннингем построил половину Денвера прежде, чем перевести компанию в Колорадо Спрингз и объединить силы с отцом Грега Эша. Трастовые фонды цвели и пахли по обе стороны стола для заседаний.

Сидя около кабинета Грега Эша в ожидании приглашения от секретаря, Хокинс мог почувствовать каждый доллар из тех старых денег. Ковер был толстым, панели из вишневого дерева, а на стенах висели дюжины искусно обрамленных фотографий. Одна из них изображала Тима Макгоуэна, Грега Эша и стайку детей.

Но не фотографии привлекали внимание Хокинса.

По приемной прохаживалась Кэт в своих красных сандалиях и красном платье. А он следил за каждым ее шагом.

Тем летом он как-то раз одолжил машину Джей Ти, GTO по имени Коринна, и повез Кэт на гонки. Что это было за воспоминание! Посреди ночи они занимались любовью, горячей любовью на заднем сиденье, с запотевшими стеклами на дрег стрипе Бандимерской автострады. Он покрыл четверть мили за шестнадцать секунд и получил приз, раздевая ее на заднем сиденье.

Он не торопился.

Господи Иисусе.

Она стеснялась, и пришлось поуговаривать ее избавиться от нижнего белья, но ему хотелось лишь одного: смотреть на нее долго-долго… и чувствовать, как при этом расстегивается ширинка.

— О, вот один за меткую стрельбу, — сказала она, рассматривая сертификат, висевший на стене в рамке. — Выглядит подозрительно, не правда ли?

По большей части она говорила сама с собой, а не с ним, поэтому он не чувствовал себя обязанным отвечать, тем более что был немного занят.

Потребовалось какое-то время, но, в конце концов, она расслабилась и позволила ему взглянуть. Такая милая, такая женственная — у нее было все, что мог хотеть мужчина. Она позволила ему прикасаться к ней, ласкать ее, пока ему не стало трудно дышать; она наблюдала за тем, как они прикасался сам к себе до тех пор, пока ее веки не отяжелели. Но в тот самый момент, когда он был готов лечь сверху и войти в нее, она чертовски удивила его, опустившись вниз, к его бедрам и лаская его на заднем сиденье Коринны, вбирая его плоть в мягкий, влажный рот и взрывая его мозг.

Ее первый раз, а он почти сгорел заживо.

Она подошла к следующему сертификату.

— А вот еще один, снова за стрельбу, таким образом, он лучший в Колорадо Спрингз уже два года подряд.

Он просто трахнутый на голову.

С колоссальным усилием, достойным настоящего Супермена, он заглушил машину старых воспоминаний и попытался сосредоточиться на ее словах: успехи в стрельбе, чемпион, два года. Окей, особо беспокоиться не о чем. Стрелок в Ботаническом саду был профессионалом, одним из тех, что за день выпускают по сотне очередей. И уж точно не был парнем, который раз в год получает награду за стендовую стрельбу в загородном клубе.

Она подошла к небольшому столику и открыла сумочку, продемонстрировав ему картину, усилившую ни чем не облегченное страдание.

Как она могла не знать, что он думает о сексе? Он только об этом и думал последние восемнадцать часов, плюс-минус пару минут, в течение которых он размышлял о том, как бы сохранить им жизнь. О да, еще он дважды думал о еде, один раз о ее матери и один раз отвлекся на проверку запасного магазина для Глока.

И изо всех сил пытался не думать о Джей Ти и Киде.

А она стояла там, рылась в своей сумочке и рассуждала о Эне и Каннингеме, заполняла его собой, пока искала что-то, вероятно, губную помаду с запахом жевательной резинки и даже не догадывалась, что в его уме она уже наполовину раздета, а финальный отсчет вот-вот начнется.

Повернувшись, она посмотрела на него с легкой улыбкой и, конечно же, сияющим золотым тюбиком помады в руке. Она болтала о парнях, с которыми им предстояло встретиться, а он позволял ей продолжать. Сидя в кресле, не двигая ни одним мускулом, он позволял ей трещать дальше.

Он знал женщин, которые точно могли понять, когда внимание парня переключается на секс. Он встречал таких, спал с такими. Но Катя Деккер такой женщиной не была.

Она наконец закончила свой диалог, и в повисшей тишине он увидел, как едва заметная смена эмоций скользнула по ее лицу.

Окей. Этого он и хотел. Он поднялся из кресла и пошел к двери, чтобы глотнуть свежего воздуха. Он просто хотел, чтобы она знала: он думает о сексе. О том, как они делают это, сейчас, а не тогда, много лет назад. Он просит, она отдает, они оба становятся все горячее, все тяжелее на этом маленьком деревянном столике около двери, рядом с которым она стояла. Вот, о чем он думал — и она теперь думала о том же.